– Это и есть загородный дом твоей подруги? – удивился я.

– Нет, – ответила Марго. – Здесь мы возьмем свежего мяса. Дом подруги недалеко. Ты любишь мясо с кровью?

– Медиум, средней прожаренности – когда крови чуть-чуть.

– Уговорил, крови будет чуть-чуть. Подожди около машины, я сейчас вернусь, – она заспешила навстречу крупному мужчине в кепке и резиновых сапогах, направляющемуся к нам.

Они поздоровались и стали что-то обсуждать. Через несколько минут Марго вернулась:

– Пошли. И захвати виски, я видела бутылку на заднем сиденье.

Я взял бурбон и последовал за ней.

За постройкой на краю поляны рос огромный ветвистый дуб. К его стволу была привязана овца, испуганно смотревшая в нашу сторону.

– Ты хотел свежего мяса, мистер Джек? Вот оно, бери. Но сначала овцу надо застрелить, – Марго указала на прислоненный к стенке сарая карабин. Рядом на земле лежал большой нож.

– Мы должны сделать это сами? – на всякий случай переспросил я.

– Ты что, не умеешь стрелять?

– Умею. Но как-то это неожиданно.

– Смерть всегда приходит неожиданно. Дай мне виски. – Голос королевы не позволял проявить слабость или неповиновение.

Я протянул ей бутылку, а сам взял карабин. Охотничий, пятизарядный, удобно ложится к плечу. Тяжелый металл заставил вспомнить армейскую службу. Палец привычно проверил предохранитель.

Марго открыла бутылку и сделала глоток прямо из горлышка.

– Чего ты ждешь? – Она показала глазами на жертву.

– Стрелять? – я замер в нерешительности.

– Разумеется, ты же рейнджер. Или ты хочешь, чтобы это сделала слабая женщина?

Я не ответил, передернул затвор и прицелился. Порыв ветра принес откуда-то запах дыма. Дуб зашелестел, как будто безмолвно вопрошая о чем-то, несколько сухих листьев плавно закружились в воздухе и обреченно заскользили вниз. Овца громко и противно заблеяла, дернулась, и веревка отвязалась.

– Ну вот… – Марго недовольно скривилась и протянула мне бутылку. – Подержи. Пойду привяжу веревку, а то, если ранишь, она убежит.

– Может быть, я?

– Нет, тебя она испугается.

Марго приблизилась к овце и, ласково приговаривая, начала привязывать веревку к дереву.

Я сжимал карабин и смотрел на двух беззащитных существ.

А если взять и выстрелить? Я поднял винтовку и прицелился. Холодный металл провоцировал и вселял уверенность в собственной силе. Предохранитель тихо щелкнул. Две пары глаз удивленно уставились на меня. Я улыбнулся и опустил ствол. Марго проверила, крепко ли привязана веревка, и подошла ко мне.

– Вот черт, пока возилась с веревкой, ноготь сломала. Только вчера сделала маникюр, – она показала палец.

– Жалко, – посочувствовал я.

– Как мы смотрелись в прицеле?

– Доверчиво.

– Доверять – это почти дарить свою жизнь, не говоря уже о деньгах. Дай мне карабин.

Я не сопротивлялся.

Тонкие пальцы с маникюром уверенно взяли карабин. Грохнул выстрел. Животное упало, несколько раз дернулось и затихло. Королева опустила ружье. Амулет с когтями покачивался на груди. «Доверие – вот что удерживает этот мир от хаоса и насилия», – подумал я и выпил виски. Оно показалось совсем не крепким.

Вслух я громко произнес:

– Хороший выстрел.

– Сойдет, – глухо произнесла Марго, поставила карабин к стене и протянула мне нож, держа его за лезвие. – Надо перерезать горло, чтобы вытекла кровь. Ты же хотел без крови.

Я молча взял нож.

– Опять проблемы? – Марго взяла из моих рук бутылку виски.

– Никаких, – я пожал плечами, зачем-то сплюнул, но направился не к дереву, а к «Шевроле», чувствуя спиной удивленный взгляд. Уж чего-чего, а барана я раньше резал – не сам, конечно, а помогал. Мне не нравилось лишать кого-то жизни. Другое дело, когда это необходимо для пропитания.

Я переоделся в спортивную куртку и вернулся к дубу. Мертвая овца лежала с открытым ртом. На боку по серой шерсти растекалось кровавое пятно, смешиваясь с сухими коричневыми листьями. Некоторое время я разглядывал животное, принесенное в жертву. В жертву чему? Потом обернулся, полагая, что наткнусь на презрительный взгляд, но ошибся. На меня смотрело дуло карабина. По спине пробежала дрожь. Донесся щелчок предохранителя. Я отвернулся, присел и приподнял голову овцы.

В небе щебетали птицы.

Острый нож послушно разрезал горло. Кровь лениво заструилась по травинкам, нехотя впитываясь в песок. Время остановилось.

– Надо сделать разрез пошире, иначе вся кровь не вытечет, и мясо будет невкусным. – Марго неслышно подошла сзади. – Я уж подумала, что ты решил сбежать, когда пошел к машине.

– Не хотелось пачкать любимую куртку, – ответил я, делая разрез глубже и больше. Кровь полилась быстрее. На мокрые руки налипла шерсть. Пришлось плеснуть на них виски и вытереть носовым платком.

– Ну, как ощущение под прицелом? – спросила она.

– Я тебе доверяю, хотя все равно неприятно. Разделывать овцу дальше? – во мне проснулся охотник.

– А ты сможешь? – Марго присела рядом и заглянула в глаза.

– Смогу.

– Верю. Но не надо. Хозяин фермы сделает быстрее и лучше, это его работа. Он привезет нам готовые куски. А мы пока разведем огонь и все приготовим. Поехали.

Я не упирался. Возбуждения хватало и так, без сдирания шкуры и вытаскивания внутренностей. Сердце сильно качало кровь. Пара глотков виски расслабили, успокоили. Мир вокруг снова стал таким же, как до выстрела: небо – голубым, с белыми облаками, воздух – чистым, с примесью запаха дыма, женщина – вызывающей желание заняться любовью. Жаль, что нельзя постоянно быть немного пьяным.

Оставив убитую овцу у дерева, мы сели в дремлющий «Шевроле» и двинулись дальше.

– Легче всего убить, когда тебе доверяют. Доверие притупляет осторожность. Вот дикие животные, в отличие от домашних, никому не доверяют, – сказала Марго, прикуривая сигарету.

– Тогда им трудно. Без доверия жить очень нелегко.

– Не знаю. Мне кажется, наоборот. Доверчивым быть опасно, – задумчиво сказала Марго и указала на дорогу. – За тем поворотом будет дом подруги. Только осторожно, там справа глубокая выбоина. Мы с сыном часто проводим здесь выходные. Надеюсь, вы подружитесь с ней.

– Так она тоже будет с нами? – я не смог скрыть некоторого разочарования.

– Да. Тебя это не устраивает?

– Нет, все в порядке. Втроем, так втроем.

«Шевроле» весело прыгал на кочках проселочной дороги.

Подруга оказалась симпатичной полноватой брюнеткой. Она приветствовала меня как старого знакомого. Приглядевшись, я узнал женщину-юриста из банка, которая приносила договор залога акций в кабинет банкира. На ней тогда был синий костюм и косынка на шее. Мир тесен!