– Свечи, белое вино – очень мило. Шеф-повар, огласите меню! – воскликнула Марго, увидев накрытый стол. – Какой аппетитный запах!

– Салат по-средиземноморски и курица по-китайски, – торжественно объявил я. – Белое вино подходит к этому идеально. Ты словно почувствовала, что будет на ужин.

– Когда люди симпатичны друг другу, их души соприкасаются, и желания становятся взаимными. – Она повернулась, ее губы оказались совсем близко с моими. – Ведь так, мистер Джек? – Последние слова утонули в поцелуе. Мне захотелось обнять ее и прижать, но руки были заняты бокалами и бутылкой.

– Теперь корми меня. – Марго ускользнула из объятий и уселась за стол. – Я голодна, и меня мучит жажда. Посмотрим, как ты умеешь готовить. Только свечи не зажигай – чуть позже.

Я откупорил бутылку.

– За мужчин, которые готовы рисковать, – подняла бокал гостья. – За тебя!

– Рисковать? – недоуменно переспросил я.

– Конечно! Во-первых, ты не испугался моего предупреждения – «не влюбляйся», а во-вторых, не каждый мужчина отважится пригласить женщину на романтический ужин в холостяцкую квартиру! – Королева рассмеялась. Мне показалось, что сейчас она щелкнет меня по носу. В таком игривом настроении я ее раньше не видел. – Как аппетитно выглядит салат! А это что за кусочки? – она указала на нарезанную слойку.

– К средиземноморскому салату специалисты рекомендуют слоеные булки. Последний изыск кулинарного искусства.

– Надо запомнить. Итак, мистер Джек, – Марго глотнула вина и поставила бокал на стол, – прежде чем мы напьемся, расскажи все-таки, что за детективная история у тебя приключилась с покупкой велосипедной фабрики, а то меня съест любопытство.

Рассказывать подробности сделки не хотелось, но отказать во второй раз выглядело бы верхом неприличия. Чего хочет женщина, того хочет Бог… Я вздохнул и принялся излагать ход последних событий – как сначала Барбара неожиданно появилась и продала акции, а потом так же неожиданно пропала. Как в реке нашли труп и как Алесандро заподозрил, что это, возможно (я сделал упор на слове «возможно»), и есть Барбара.

– Вот, в общем-то, и все, если не считать того, что мы с Алесандро – первые в списке подозреваемых, – обреченно произнес я, залпом допил вино и налил снова.

– Любопытно, – задумчиво проговорила Марго, покручивая пальцами тонкую ножку бокала. Затем, словно очнувшись, сказала: – Все это ерунда: мало ли кто прыгает с моста и почему. Я готова засвидетельствовать, что ты вряд ли кого-то можешь убить, даже несчастную овцу. Так что давай выпьем за удачу. Только она – обманчивая стерва! Держи ее крепче за рукав, а то сбежит!

У меня отлегло от сердца. Я боялся, что после печальной детективной истории долгожданная гостья начнет морщиться и загрустит, но, видимо, Марго, как настоящая королева, спокойно относилась к смерти.

– Бог с ней, с удачей. На крайний случай, у меня есть монетка. Она подскажет, как быть.

– Хороший способ избегать ответственности.

– Скорее, способ следовать судьбе, – парировал я.

– Ты чудо, мистер Джек! Начитался «Алхимика»? [7]

– Он бросал камешки – черный и белый, а не монетку, – вспомнил я знаменитую притчу.

– Какая разница. Все равно ты – чудо!

Мы выпили и приступили к салату. Марго похвалила мою стряпню. Я ощутил гордость, хотя и не очень поверил ее словам. Салат закончился, остатки слойки тоже. Я сходил на кухню и принес жареную курицу по-китайски. Марго расположилась на диване с бокалом вина и гладила полосатого тигра.

– Какой у тебя симпатичный зверь! Дочкин?

– Почти, – смутился я. – Тебе правда понравился салат с тунцом? – я взял со стола бокал и сел с ней рядом.

– Понравился. А ты знаешь, что многие рыбы живут парами. Причем у некоторых пород самка выбирает не самца, а дом, который он построил: чем надежнее и прочнее дом, тем больше шансов у самца получить красивую самочку. Вот ведь как логично придумала природа, – Марго улыбнулась и расстегнула верхнюю пуговицу блузки. – А салат приготовлен замечательно, не переживай. И главное – вот этими руками, – она взяла мою руку и стала целовать пальцы.

В ответ мои губы прикоснулись к ее шее. Через мгновение бокалы стояли на полу, а мы лежали на диване, скованные долгим поцелуем. Моя рука нырнула под блузку, ощутив теплую кожу. Ткань бюстгальтера освободила грудь, и пальцы бережно нашли сосок, ставший от прикосновения упругим.

– Подожди, – прошептала Марго. – Я сейчас приду.

Она встала и прошла в ванную. Я достал из бара виски и сделал для храбрости глоток прямо из горлышка. Энергия горьковатого напитка растеклась по сосудам, делая их податливыми. Было слышно, как гостья принимает душ, затем шум воды стих и до меня донесся ее голос:

– Можно мне надеть белую рубашку, которая здесь висит?

– Нет, – поспешил я с ответом. – Подожди секунду, сейчас принесу чистую.

Вскоре она вышла, держа свои вещи в руках.

– Где у тебя зеркало?

Я показал на спальню. Рубашка, застегнутая только на среднюю пуговицу, предательски приоткрывала ее трусики – белые, кружевные.

– Сейчас приду. Налей вина и зажги свечи, – сказала она.

Я с радостью выполнил приказ и уселся на диван. Вспомнились слова поэта: «Как ждет любовник молодой минуты верного свиданья». Интересно, каким в начале девятнадцатого века было женское нижнее белье? Скорее всего, знатные дамы носили шелковое… Воображение нарисовало корсеты со множеством завязочек и крючочков, которые нетерпеливым джентльменам, наверное, приходилось долго расстегивать.

Марго вышла из спальни. В блузке и юбке! Быстро прошла в коридор и начала собираться. Увидев это, я сначала оторопел, а потом вскочил с дивана и схватил ее за руку.

– Что случилось?

Губы плотно сжаты, взгляд опущен.

– Извини, мистер Джек, я должна уйти.

– Почему?

– Объясню как-нибудь потом. Не сейчас, не сегодня. Ты тут ни при чем, совсем ни при чем. Извини. Мне очень, очень жаль. Отпусти, пожалуйста, мою руку, мне надо идти, – она освободила руку и надела плащ. Открыла входную дверь и, повернувшись ко мне, бросила: – Знаешь, почему рыбки выбирают дом, а не самца? Чтобы быть уверенными, что если самец умрет или попадет в сети к рыбакам, у их детей останется прочный и надежный дом.

От звука хлопнувшей двери сердце, казалось, оборвалось. Я прошел в спальню и увидел на кровати синий пуловер Элизабет. Неужели «королевская» ревность? Какая глупость – это же не трусики и не бюстгальтер! Хотя откуда в квартире одинокого мужчины может оказаться предмет женской одежды? Я вернулся в зал, достал виски и стал пить молча, глядя в окно. Почему от меня все сбегают? Потому что, как они говорят, я добрый? «Не добрый, а слабый», – поправил внутренний голос. «Может быть, стать злым и страшным?» – сказал я вслух, обращаясь к игрушечному зверю, наблюдающему за происходящим веселыми глазами-пуговицами. Элизабет, наверное, сейчас тусуется в ночном клубе. Может, отвезти ей злополучный пуловер?