– Нефтяник, кажется – неуверенно сказал Корман

– Нефтяник? Точно?

– Говорил про какие-то химические дела, про перегонку. Я его не понимал. В деньгах хорошо шарил, даже отлично.

– Города упоминал?

– Кажется… как то раз Москву.

– И что говорил?

– Что это гнездо куфара. И что ее надо сжечь вместе со всеми жителями…

***

Из этого здания – я вышел, четко понимая, что Кормана надо доставать. Хоть как. Каким бы он дерьмом не был, но он нам нужен. Слишком много он знает.

В принципе, задача не такая сложная – с маршалом Хафтаром у нас хорошие отношения. Перебросить на его территорию отряд спецназа и пару вертолетов. ПВО здесь нет, только крупнокалиберные пулеметы. Тихо подойти из пустыни, вырезать охрану и уйти…

Но жизнь как всегда решила иначе.

Я вышел к машинам со своими невеселыми думками, огляделся – чисто по привычке. И увидел в пустыне, вдалеке – пыльные хвосты от идущих в нашу сторону машин.

– А вон это кто? – я показал пальцем на горизонт

Мустафа изменился в лице.

– Враги! – выкрикнул он.

***

Когда тебе полтинник, воевать становится тяжело. Недаром, в 22САС после сорока лет ты выбираешь, либо совсем уходишь из Полка, либо переходишь в штаб или на вспомогательную должность. Но иногда бывает так, что выбирать не приходится – либо ты забиваешь, либо тебя забивают. Ногами.

А мне вовсе не улыбалось.

Мустафа отдавал какие-то приказы, связывался по рации. Я тем временем – забрался в багажник своей машины, надел нагрудник. Взял СВДС, раскидал магазины. Гранаты, пистолет… короче, подготовился к бою, где можно или победить, или умереть.

Повернулся – Мустафа и его пистолет смотрели на меня

– Ты идешь с нами.

Я покачал головой

– Я твой гость, не направляй на меня свое оружие. Примем бой здесь.

Мустафа колебался. Я показал на чужие машины.

– Видишь? Они разделились. Им нужен ваш пленник. И ты уже не успеешь в город, они расстреляют тебя из пулеметов на трассе. Единственный шанс для нас принять бой здесь и победить. Я останусь здесь, а ты как хочешь.

Чтобы закрепить успех, я показал Мустафе на багажник.

– У меня здесь пулемет и патроны. Давай, покажем им…

***

Группа прикрытия, состоявшая из бывших спецназовцев и десантников, после отставки нашедшая себя в одном из московских ЧОПов, который на поверку был неким аналогом CIA Global Response Staff25 и занималась «исполнительными акциями» по всему миру – подошла к границе Египта и Ливии еще позапрошлой ночью.

Когда мы говорим про границу, мы представляем себе обычно колючую проволоку и прожектора, так вот тут этого ничего не было. Граница между арабскими странами – это обычно берма. То есть земляной вал и ров рядом с ним. Это для того чтобы местные знали и чтобы контрабандисты не шастали. Раз или два в день проедет патруль и все – а то и этого нет.

В группе было десять человек, и они были на пяти машинах, две из которых были марки KIA. Уважать такие машины – размером с УАЗ-буханку – они научились в Саратове. В Сирии то есть. Когда ты садишься в эту машину, то первым делом задаешься вопросом – а где тут движок? Он на самом деле под сидением. Машинка – блеск. Движок – сто тридцать сил, дизель. Стоит вдвое дешевле навороченного джипа. Есть версия – полный привод с понижайкой. Ест мало. Везет много – тонну. Восемьсот килограмм если двойная кабина. Не ломается. На грузовой платформе – умещается лежащий человек и можно ДШК поставить.

Короче говоря, такие бы да всей армии закупить. Но, увы. Пока только им.

Саратов же их научил – иметь запас машин надо, на случай поломки или повреждения при обстреле.

Всего в группе было десять человек. По двое в машине. Одеты они были как военизированные арабы. Лица замотаны платками.

От ЦРУшников они отличались только тем, что не носили джинсы – потому что незачем привлекать лишнее внимание. Да оружием – болгарские и сербские Калашниковы.

Заняв позицию для наблюдения, они стали ждать. Окно им обещали позже.

Пока ждали – смотрели от нечего делать на пустыню в приборы ночного видения. Пустыня жила своей содержательной жизнью – то тут, то там они видели замотанные тряпками фары. Это бензовозы. Местные все обзавелись такими – покупают ворованную нефть на ливийской стороне и гонят сюда. Тут перерабатывают – иногда на самоварах, как в Чечне. Добавляют присадки и толкают. Берут фермеры, владельцы старых машин – тут полно машин, которым по тридцать, по сорок лет. Современный движок от этого адского варева – тут же даст дуба. А старый – ничего, вывезет.

– Четырнадцатый…

– Что?

– Четырнадцатый бензовоз

– Ты что их считаешь?

– Ага – снайпер оторвался от винтовки – тут, похоже, тоже – нефть.

– Везде одно и тоже.

Да, везде одно и то же. Они прошли Сирию, многие успели зацепить и Кавказ. Все дело было в деньгах. Всегда.

На Кавказе – подрывы начинались только тогда, когда проходила крупная сумма денег. Но и в этом случае – подрывались только лохи. Тот же Раздобудько – он русский, потому и лох. На самом деле поверил, что там – рай, и гурии. А среди местных лохов уже нет. Пишется флешка – я, амир такой то такой то – напоминаю тебе об обязанности выплачивать закят и ставлю на тебя налог сорок тысяч в месяц. Или пятьдесят. Или больше – долларов конечно. Не будешь платить – похитят ребенка, подожгут дом или магазин или из гранатомета выстрелят. Многие платят. Сколько раз они находили на трупах убитых деньги пачками, в банковской упаковке – это как раз вот такой вот закят. Девяносто процентов джихада на Кавказе, это как раз такой вот сбор закята. А взрывают, чтобы запугать, но не власти, а тех кому подбрасывают флешки. У многих амиров – родственники богатые люди – один брат в горы ушел, а другой поднялся, купил дом, купил магазин, купил одну отару овец, другую, третью. На какие деньги? А на те самые.

И соскакивают – тоже за деньги. Нахапал, надоело – звонит местным ФСБшникам – все надоело, хочу соскочить. Те цену ему объявляют. Иногда миллион – это если резонансный. Деньги передаются, устраивается спецоперация. Типа убитому амиру – за часть от награбленного выписывают новый паспорт, он получает загран, уезжает – Турция, Дубай. А те, кто с ним был – те расходный материал, их по-настоящему шлепают. Пацаны,