Выстрелы между тем практически стихли. Уверен, что Изабелл видела отступление своего брата и, разумно предположила, что я отправлюсь за ним следом. Она ещё несколько минут отвлекала на себя силы наёмников, после чего, как я надеялся, живая и невредимая покинула свою позицию. Преследовать их ночью в лесу после того, что они с Бобом устроили в замке, их никто не станет, и через час они уже будут ждать меня в условленном месте.

В этот момент до меня донеслись рявкающие звуки команд, выкрикиваемых таким мощным басом, что были слышны даже здесь. Полковник наводит порядок в своих войсках, подумал я, и тут же одна безрассудная идея сверкнула у меня в мозгу. Раз уж я всё равно в замке, хотя и не достиг своей цели, то почему бы мне не пообщаться с полковником? В конце концов, солдаты подчиняются в первую очередь ему, а не герцогу. Он, а не Генри, поведёт их на штурм столицы. Продолжая размышлять в этом направлении, я поднял голову и увидел тусклый мерцающий свет в окнах апартаментов покойного Стивена Монтгомери. Раз полковник провозгласил себя герцогом, как сообщил мне Рауль, то было бы вполне логично для него разместиться в герцогских покоях над тронным залом. А пока всё войско полковника занимается наведением порядка и приходит в чувство под его личным командованием, проникнуть туда для меня особого труда не составляло. И я поспешил реализовать свой новый план.

Замок Стивена был внешне очень схож с замком Изабелл. Я надеялся, что и внутри они не сильно отличаются планировкой, в чём и убедился, как только проник внутрь через служебные помещения со стороны хозяйственного двора. И хотя тогда у Изабелл мы с Джоном очень спешили, я без труда нашёл путь к тронному залу. По дороге мне никто не помешал. Лишь одинокий поварёнок ойкнул и шустро укрылся за огромной кухонной плитой, заметив меня. Остальная прислуга, видимо, сильно напуганная ночным шумом, попряталась по самым дальним щелям. Не было и солдат, по всей вероятности, в полном составе вызванных на площадь, устранять последствия ночного инцидента. Только у самых покоев полковника, лениво переминаясь с ноги на ногу, стоял часовой.

– Бегом на площадь! – не терпящим возражений тоном скомандовал я, зная, что у любого профессионального военного сначала срабатывает выработанный годами рефлекс, а уж потом подключается мозг. Вот и сейчас тех мгновений, пока солдат, подчиняясь рефлексу на команду, уже сделал пару шагов от своего поста в сторону дверей, и только начинал соображать, мне хватило для того, чтобы приблизиться к нему вплотную.

– Но мне приказано… – начал, было, он, но думать было уже поздно. Тело я оттащил в самый тёмный угол зала и запихал под одну из стоящих вдоль стен лавок. Может полковника и удивит отсутствие часового, но вряд ли старый вояка из-за этого побоится входить в свои покои. Ему прекрасно известно, что охота ведётся не на него.

Бесшумно поднявшись по ступеням лестницы, я осторожно приоткрыл дверь спальни новоявленного герцога. Тишина, и только с улицы доносятся резкие и звонкие, как удар хлыста, команды офицеров. И я вошёл.

Сначала мне показалось, что в комнате никого нет. На небольшом круглом столе была расстелена скатертью огромная карта так, что края её свешивались до самого пола. Прямо на карте стоял бронзовый канделябр на пять свечей, из которых горели только три. А полковник-то прижимист, подумалось мне. Помимо ещё нескольких канделябров, расставленных по углам и вдоль стен, к потолку помещения крепилась роскошная по местным меркам люстра, но горели только эти три свечи. Хотя, вполне возможно, что старый вояка просто не переносил яркого света. Под одним из окон располагался внушительных размеров деревянный, обитый стальными полосами незапертый сундук. Лавка у стены, несколько на вид удобных кресел, мягкие шерстяные ковры на полу, великолепные гобелены на стенах да кровать с расшитым золотом бархатным балдахином, вот и всё, что составляло интерьер герцогских покоев. И только бесформенная куча какого-то серого тряпья, сваленная у самой стены рядом с кроватью, нарушала общий порядок и гармонию комнаты.

Раздумывая, в каком месте лучше затаиться до прихода полковника, я снова взглянул на эту кучу тряпья. И тут вдруг куча зашевелилась, а из её недр донеслось тяжёлое сопение, смешанное с невнятным бормотанием. Аккуратно приблизившись, я с удивлением обнаружил, что куча представляла собой свернувшегося калачиком спящего человека, с головой укрытого серым армейским одеялом. Спать таким образом в комнате командира мог только денщик. Приподняв одеяло за край, я, на всякий случай убедился в том, что спящий солдат абсолютно безоружен, и тут же решил, что лучшего укрытия мне здесь не найти. Денщика пришлось перенести и упаковать в сундук, благо, что тот оказался почти пустым. Его место у стены занял я, в точности повторив позу командирского слуги и полностью накрывшись одеялом, оставив для наблюдения лишь небольшую щель. Оставалось только ждать возвращения хозяина. Почему-то я был уверен в том, что, даже если кто-то и будет сопровождать его до дверей покоев, то внутрь он зайдёт один.

Ждать пришлось недолго. Минут через десять я услышал шаги и голоса. Судя по шагам, два человека направлялись к покоям герцога. Бас полковника, который невозможно было спутать, на ходу продолжал отдавать приказы, в то время как второй голос лишь без устали повторял: «Так точно!» и «Есть, сэр!». Внизу у лестницы шаги вдруг смолкли.

– Часовой! – на весь замок пророкотал полковник. – Чёрт подери, капитан, – несколько секунд спустя обрушился он на сопровождающего офицера, – что у вас за дисциплина в подразделении? И этот боец в штаны наложил от испуга?

– Но был приказ всему личному составу…, – начал было оправдываться тот, кого назвали капитаном.

– Перестаньте, – перебил его бас, – мы здесь, хоть и не представляем регулярную армию, но устав никто не отменял! Где в уставе сказано, что в случае объявления всеобщей тревоги часовые должны разбегаться со своих постов, как тараканы? Что за сброд вы мне понабрали?

– Виноват, сэр, но вербовкой личного состава занимался не я, – в ответе капитана явно слышна была обида на незаслуженное обвинение. – И потом, по плану операции, составленному герцогом Генри…

– Вот, где у меня эти Монтгомери, что покойный, что этот Генри! – Я не мог видеть, но вполне представлял себе, как раздосадованный полковник проводит ребром ладони под своим подбородком. – Ещё не высохли чернила на нашем с ним договоре, а мы по его милости уже несём такие потери! Если так пойдёт и дальше, то возвращаться на Землю станет некому! А покойникам, капитан, деньги ни к чему.

– Так точно, сэр! – рявкнул тот, решив, видимо, не перечить понапрасну раздражённому не на шутку командиру.

Как и всякого старшего офицера, такое полное и безоговорочное согласие с его мнением младшего по званию несколько остудило пыл полковника, и он продолжал уже спокойнее:

– Проследите, чтобы все последствия нападения противника были ликвидированы к полудню.

– Есть, сэр!

– Потери среди нападавших?

– Ни одного тела не найдено, сэр. Возможно, унесли с собой.