— А вы тоже маг?

Удивляться было чему. Выглядел водитель как обычный… водитель. Мужик с самой простой манерой разговора. Будто бы даже с небольшого города. И тут выясняется, что он тоже в Терново учился.

— Был когда-то, — признался дядя Ваня. — Даже школу закончил. А потом… — он махнул рукой.

Я не стал расспрашивать, поняв, что вспоминать пережитое водителю не так уж и просто. Зато Рамиль должным тактом не обладал.

— Что потом?

— Исчерпался. Молодой был, горячий. Пытался доказать, что ничем этим рожденным не уступаю. А потом раз и все. Вся сила из меня вышла, вся, досуха. Я ждал, думал вернется. И на работе так считали. Сначала с министерской должности перевели в один филиал, потом в другой, в глушь. Контракт я свой отработал, и меня вроде как списали. Хорошо, Баранович помог. Он мужик здравый. Вот и взяли меня сюда. Продукты каждый день привожу, стройматериалы какие, если надо, ну и так, по мелочи. Ладно, будет болтать, раз мне вас навязали вместо домовых, давайте работать.

Все оказалось просто и понятно. Как говорил дядя Коля: «Бери больше, кидай дальше, пока летит — отдыхаешь». Хотя водитель сразу обозначил несколько простых правил.

— Максим, куда ты столько взял? Надорвешься, потом всю жизнь со спиной будешь мучаться. Лучше два раза сходить. И не надо так бросать, это же помидоры, помнешь.

Как позже признался дядя Ваня, Якут периодически практиковал для учеников подобные меры наказания. Хотя водителю они не особо нравились. Домовые разгружали все намного быстрее. Но тут уж ничего не поделаешь. Как признался водитель, «Саныч» здесь был на хорошем счету у заведующей. Да и вообще дядя Ваня не привык спорить. Надо, чтобы ученики собственным горбом набрались немного ума, так тому и быть.

Вернулись мы в комнату, когда Байков уже видел третий сон. Наших же сил хватило лишь на то, чтобы раздеться и рухнуть в свои кровати. Казалось, только глаза закрыл и бах, уже утро. Я пошевелил рукой и чуть не застонал от боли. Все мышцы одеревенели. Судя по звукам, внизу что-то подобное испытывал Рамиль.

Наскоро умывшись — все же после душа стало хоть ненамного, но лучше, мы отправились завтракать. Напрасно я думал, что вечерняя разгрузка улучшит отношения с домовыми. Ведь, получается, мы с Рамиком выполняли их работу. Но пересоленную геркулесовую кашу можно было рассматривать, как отрицательный ответ.

— Блин, Макс, пожалуйся Козловичу, — предложил Рамиль. — Эти домовые совсем офигели.

— И что я скажу? Что у меня конфликт с домовым из-за банника? Только-только со всеми проблемами разобрались.

— Тогда наслаждайся соленой кашей, — пожал плечами Рамик.

Мишка же вместо тысячи слов протянул тарелку своей каши. Кто бы думал, что простая овсянка с умеренным количеством соли может быть такой вкусной?

Занятия тянулись бесконечно долго. На заклиналке оказалось, что мы начали проходить Сияние. Вот, что называется, надо чаще появляться на уроках. Заклинание несложное, как и всё, что изучалось на первом курсе. Применялось в основном с целью привлечения внимания или напротив, чтобы кратковременно ослепить потенциального врага.

— Максим, тут ничего сложного. Энергия должна пройти от головы до ног, а потом вернуться в вытянутую руку, смотри.

Пальцы Натальи Владимировны грациозно взметнулись над столом и их охватил свет. Не сказать, чтобы яркий, но прищуриться пришлось. Сияние продержалось не больше пяти секунд, после чего погасло. Настал мой черед.

Я сосредоточился, вытянул руку, но ничего не происходило. Что интересно, пока никто не смеялся. Высокородные засунули свои языки поглубже, хотя на довольном лице Куракина читалось превосходство. И именно это подстегнуло меня хлеще крепкого слова. Внутри поднялась волна злости, растекающаяся по всему телу. Якут говорил, что это мой инструмент. Пусть и несовершенный, однако он работал. И еще как.

В своей высшей точке свет становится неотличим от тьмы. Это, наверное, глубокую и вместе с тем простую истину я понял, когда все исчезло. Стол, стулья, одноклассники, Наталья Владимировна. Остался ее голос, зовущий издали.

— Максим, довольно, хватит.

Я бы и рад был закончить, но сила продолжала вытекать из меня, с каждой новой секундой все быстрее. И это оказалось страшно. Я не хотел стать, как дядя Ваня, хоть тот и был неплохим мужиком. Но опустошиться — не мой вариант. Я стал быстро перебирать в голове все, за что мог хоть как-то зацепиться. И перед глазами встали те самые столбики из камней. Десять штук. Каждый будто обозначал шкалу прогресса, как в обычных видеоиграх. И мне вдруг удалось переложить это все на собственную силу. Я словно положил трафарет на лист бумаги.

Еще вспомнился урок Якута про лишний камень. Как и он, я мысленно убрал один, потом другой, третий. Исход силы стал ослабевать, а Сияние утрачивать свою яркость. Когда перед глазами остался столбик из одного единственного камня, я поднял его и заклинание перестало действовать.

— Замечательно, Максим, — сказала Наталья Владимировна. — Получилось с первого раза. Только, пожалуйста, контролируй свою силу. У тебя с этим есть определенные проблемы.

Я кивнул и сел на место. Меня разрывало от множества эмоций. Я только что осознанно сотворил заклинание! Как настоящий-пренастоящий маг. У меня получилось! И ощущение то же самое, что и при совместном чародействе с Четкеровым — эйфория. Как же это круто!

Вместе с тем навалилась усталость. Не такая, как раньше, что не хотелось ничего делать. Однако создалось впечатление, что я отмотал несколько километров. Такова расплата за использование силы. Наталья Владимировна права, мне нужно добавить побольше контроля. Иначе я постоянно буду ходить, как выжатый лимон.

Оставшиеся уроки тянулись бесконечно долго. Их разбавил лишь несоленый борщ (мне домовые теперь отдельно что ли еду готовят?) и картофельное пюре с максимальным количеством комочков. В принципе, могло быть и хуже. По крайней мере, отбивную почти не испортили. Подумаешь, слегка высушили.

Зато после учебы мы заторопились в комнату, переодеваться. Байков впервые завидовал нашему клубу — потому что сегодня у нас начиналась подготовка к состязаниям. И если я гарантированно принимал участие в них (по словам Якута), то с Димкой ничего еще не было понятно. Кто ж знает, как будут отбирать претендентов в фехтовальном клубе?

Ко всему прочему волновался и Рамиль. Не знаю, в чем дело — в стипендии или желании доказать нам (или себе), что он тоже чего-то стоит, однако долговязый друг очень хотел принять участие в состязаниях. И надеялся, что раз уж мы вместе отбываем наказание у дяди Вани, то это как-то зачтется.

Единственный, кому было наплевать на состязания, оказался Мишка. Он честно признался, что шансов у него почти никаких. Ни быть выбранным Якутом, ни победить в состязаниях. Единственный его вариант на стипендию — хорошо учиться. Именно поэтому в появившемся перерыве он поспешил в библиотеку, заранее переодевшись.