Антилох любитель выпить и погулять… Троил…

Царь не дал додумать Гектору о братьях, его сообщение было весьма неожиданным:

– В Илион прибыл муж Елены всего на двух кораблях и с малой охраной. Он остановился в доме Антенора и через старейшину требует выдать ему беглую жену и все похищенное. Глупец!

– Почему глупец? – поморщился Гектор. – Ты собираешься его убить?

– Нет. Но таким появлением он выставляет себя на посмешище. Даже Елена не стоит того, чтобы так унижаться.

– Что изменилось бы, прибудь он с сотней кораблей и большим войском?

– Мы бы их побили.

– Может, именно этого Менелай и не хотел?

– Конечно! – рассмеялся Приам. – Боится.

– Или не хочет?

– Ты настаиваешь? Знаешь, я спал с этой Еленой… Она, конечно, хороша, но не стоит того, чтобы ради нее воевать.

– Не самая красивая? – насмешливо поинтересовался Гектор, подумав, что Приаму тоже пришлось принести жертвы, потому что едва ли мать не узнала о поступке отца и, конечно, потребовала своего. Гекуба всегда умела извлекать выгоду из интрижек Приама, даже когда сама уже стала стара и мало на что способна.

– Нет, самая. Но ни одна женщина на свете, даже самая красивая не стоит унижения мужчины. Если это произойдет с тобой, хотя едва ли, у тебя совсем другая жена, лучше убей ее, чем унизься.

– Хорошо, не будем говорить о нас с Андромахой. Что ты решил сделать?

– С ним надо встретиться, только я не могу, пойдешь ты.

– Я-то пойду, я спрашиваю о твоем решении, Приам.

– А что решать?

– Ты намерен вернуть Елену мужу?

– Вернуть?! Где это видано, чтобы Приам возвращал что-то, доставшееся ему? Нет, ты должен посоветовать Менелаю так же тихо убраться, как прибыл, чтобы я мог его не заметить. У Антенора хватило ума не кричать о необычном госте, и никто не знает о его требованиях.

– Боишься, что в Илионе народ потребует вернуть жену неверному мужу?

– Не вздумай сказать кому-нибудь!

Гектор вздохнул:

– Я не вправе давать советы, отец, но скажу. Елену нужно вернуть и награбленное Парисом тоже. Если Менелай не кричит о своем появлении здесь, то не станет кричать и о возвращении Елены у себя дома.

– Почему я должен делать это? – поморщился царь.

– Менелай прибыл сюда сразу, как только узнал, чтобы добром забрать свою жену и то, что украл Парис. Он требует справедливо, если мы не вернем, то будет война.

Разговор с Приамом получался тяжелым. Царь категорически не понимал старшего сына:

– Чего ты боишься, нападения спартанского царя? Или этого микенца, что сверкал здесь глазами на твоей свадьбе? Они далеко, Гектор, и чтобы добраться сюда и угрожать по-настоящему, им нужны сотни кораблей, а такого нет ни у того, ни у другого. Я не боюсь мужа-неудачника!

– Отец, а если они объединятся?

– Ради чего, ради блудливой красотки?

– Я много лет воюю, и не мне бояться войны. Я помню брата Менелая, Кассандра права, в его глазах была война, а Парис дал повод…

Приам резко оборвал сына:

– Кассандра!.. Я не боюсь ахейцев, даже всех вместе, но я не хочу убивать царя Спарты. Объясни ему, чтобы убрался восвояси поскорее.

– Ты не отдашь Елену? А если так же станут поступать и другие женщины Илиона? Как я смогу повести мужчин в дальний поход, если они будут бояться, что жены сбегут?

Приам задумался:

– Ладно, поговори, посмотри, что это за спартанец… Может, обойдется…

Гектор был рад, что отец задумался над положением, в которое своим дурным поступком поставил весь город Парис. Приам разумен, нужно еще только намекнуть Гекубе, что красотку стоит вернуть мужу, чтоб жила подальше от дворца Приама…

Но сначала действительно стоило поговорить с обиженным супругом, все же не каждый способен вот так приехать за сбежавшей женой. Менелай либо очень разумен, либо самоуверенный дурак. Хотелось надеяться на первое.

Небо над городом догорало зарей, колесница Гелиоса, уходя за горизонт, отбрасывала последние лучи на землю перед тем, как уступить место ночи. Первые крупные звезды уже загорались, словно торопя богиню зари. Эос и так обижалась на кратковременность своего пребывания в небе, а уж когда на нем ни облачка, вовсе становится скучно, даже поиграть не на чем.

Спартанский царь вздохнул, казалось, даже заря в Трое другая. Здесь действительно почти все иначе, ветер, с какой бы стороны ни дул, напоен запахом моря, в Спарте такого нет. Царь стоял, глядя в стремительно темнеющее небо, и думал, что если Елену и награбленное не отдадут добром, то придется вспомнить, что он Артрид. Нет, конечно, с двумя кораблями и десятком воинов на каждом воевать Трою невозможно, но он вернется в Спарту и присоединится к Агамемнону, который явно готовит войну.

К спартанскому царю подбежал мальчишка, присланный хозяином дома:

– Тебя зовет Антенор. Пришел важный гость.

Менелай поспешил в дом, кто этот важный гость? В мегароне его ждал высокий, стройный, молодой человек, на нем не было ни лат, ни поножей, ничего, в руках не было оружия, но с первого взгляда можно понять, что это не просто воин, а человек, проведший большую часть жизни в боях. Это закаленный воин. Чуть вьющиеся волосы, перехваченные на лбу кожаной полоской, спадали по краям мужественного лица почти до плеч, серые глаза, опушенные темными ресницами, смотрели внимательно и строго, форма губ выдавала одновременно силу и мягкость характера.

– Менелай, это царевич Гектор.

Менелай смотрел на Гектора и понимал, что меньше всего он хотел бы воевать против вот этого человека. Также думал и троянский царевич, глядя на спартанского царя. Почему богам было угодно столкнуть этих двоих?

– Я пришел, чтобы поговорить с тобой.

– Я рад тебе, Гектор. Но если ты будешь убеждать меня, чтобы я оставил свою беглую супругу твоему брату, потому что она любит Париса, то лишь зря потратишь время.

Гектор усмехнулся:

– Менелай, я видел радость в ее глазах, когда она услышала о твоем прибытии. Потом эта радость сменилась испугом, но она была. Твоя жена хотела бы вернуться домой, но боится.

– Если у тебя будет возможность, передай, что я не зверь и не убью. Мало того, не стану вспоминать о побеге. Гектор, я не хочу войны. – Глаза спартанского царя открыто глянули в глаза троянского царевича.

Тот ответил таким же прямым взглядом.

– Я тоже, Менелай. Даже самая красивая женщина не стоит того, чтобы из-за нее гибли сотни других, менее красивых. Агамемнон искал повод, а мой брат и твоя жена этот повод дали…

– Но ты понимаешь, что если Елену не вернут, то война будет?