Миссис Дугласс провела ее через переднюю в кабинет. Он был оформлен в морской стилистике. С размахом. С потолка на проволочных подвесах свисали чучела рыб. На обитых деревянными панелями стенах в живописном порядке были развешены старинные удочки, рыбацкие сети, видавший виды деревянный штурвал и спасательные круги. Были здесь и семейные фотографии на фоне моря. Майя отметила двух сыновей, сейчас оба, должно быть, уже взрослые. Эти четверо явно предпочитали проводить семейный досуг на рыбалке. Сама Майя не любила рыбалку, но с годами стала замечать, что мало на каких фотографиях улыбаются так широко и искренне, как на тех, где фигурирует пойманная рыба.

Миссис Дугласс ждала, сложив руки на груди.

Майя быстро пришла к выводу, что лучше всего говорить напрямик.

– Ваш муж долгое время работал на Беркеттов.

Ноль реакции.

– Я хотела задать ему кое-какие вопросы о том, чем он занимается.

– Ясно, – сказала миссис Дугласс.

– Вы в курсе его дел с Беркеттами?

– Вы же, Майя, тоже Беркетт, так ведь?

Вопрос застал Майю слегка врасплох.

– Ну… наверное, раз я вышла замуж за одного из них.

– Так я и думала. Я видела в новостях, что вашего мужа убили.

– Да.

– Сочувствую вашему горю. Вы считаете, что Том что-то знает об убийстве?

И снова ее прямота ошеломила Майю.

– Я не знаю.

– Но разве вы здесь не поэтому?

– Отчасти.

Миссис Дугласс кивнула.

– Мне очень жаль, но я действительно ничего не знаю.

– Я хотела бы поговорить с Томом.

– Его нет.

– А где он?

– Уехал.

Майя двинулась обратно к выходу из кабинета.

– Мою сестру тоже убили.

Шаги миссис Дугласс замедлились.

– Ее звали Клер Уокер. Это имя что-то вам говорит?

– А должно?

– Прямо перед тем, как ее убили, она выяснила, что Беркетты тайно переводили вашему мужу деньги.

– Тайно переводили деньги? Я не знаю, на что вы пытаетесь намекать, но, думаю, вам лучше уйти.

– Какого рода работу Том для них делает?

– Я не знаю.

– У меня есть данные о ваших налоговых возвратах за последние пять лет.

Теперь настал черед миссис Дугласс удивляться.

– У вас… что?

– Более половины годового дохода вашего мужа – выплаты, полученные от Беркеттов. Там немалые суммы.

– И что? Том много работает.

– И в чем же заключается его работа?

– Я не знаю. А даже если и знала бы, то все равно не сказала бы.

– Что-то в этих выплатах насторожило мою сестру, миссис Дугласс. Несколько дней спустя после того, как ей стало о них известно, кто-то подверг ее пыткам, а потом пустил пулю в голову.

Рот женщины округлился.

– И вы что же, считаете, что Том имел к этому какое-то отношение?

– Я этого не говорила.

– Мой муж – хороший человек. Он, как и вы, служил в армии. – Миссис Дугласс кивнула на стену у нее за спиной. Под табличкой с надписью «Semper Paratus»[6] красовались скрещенные серебряные якоря, знак отличия старшего боцмана. У Майи было несколько знакомых старших боцманов на военном флоте. Это было почетное звание. – Том почти два десятка лет отработал полицейским. Потом получил ранение и досрочно вышел в отставку. Тогда он открыл свою фирму и с тех пор пашет как вол.

– Так все-таки какого рода работу он делал для Беркеттов?

– Я же вам сказала: я не знаю.

– А если и знаете, то не скажете?

– Совершенно верно.

– Но то, что он делал для них, стоило девять или десять кусков на протяжении… какого времени?

– Я не знаю.

– Вы не в курсе, когда он начал на них работать?

– Его работа носила конфиденциальный характер.

– Он никогда не говорил с вами о Беркеттах?

Впервые за все время Майя заметила щелку в броне женщины.

– Никогда, – негромко произнесла она.

– Где он, миссис Дугласс?

– Он уехал. И я не знаю никаких подробностей. – Миссис Дугласс распахнула дверь. – Я передам ему, что вы заезжали.

У большинства людей довольно-таки устаревшие представления о том, как устроен тир или стрельбище. Они воображают побитые молью чучела зверей и медвежьи шкуры, развешенные по стенам, пыльные ружья, в беспорядке составленные по углам, и неприветливого владельца за стойкой, облаченного либо в охотничий костюм в стиле раннего Элмера Фадда, либо в майку-алкоголичку, и с крюком вместо руки.

Все это давно в прошлом.

Майя с Шейном и их сослуживцы посещали оборудованный по последнему слову техники стрелковый клуб под названием «ПСО», что означало «Право на самооборону», или, как утверждали отдельные остряки, «Право на стрельбу по окружающим». Какая пыль? Все здесь блестело, как в операционной. Неизменно предупредительные сотрудники, все до одного, были облачены в черные футболки поло, аккуратно заправленные в брюки. Оружие было разложено в стеклянных витринах, точно драгоценности. В общей сложности здесь насчитывалось двадцать стрелковых дорожек: десять двадцатипятиярдовых и десять пятнадцатиярдовых. Цифровой симулятор походил на компьютерную игру, только в натуральную величину. Вообразите себе зрительный зал театра, в котором разыгрывается какая-то драматическая ситуация – нападение бандитов, взятие заложников, Дикий Запад, даже вторжение зомби – с абсолютно правдоподобными мишенями, надвигающимися на вас. Стрельба по ним велась лазерными лучами из полновесных копий огнестрельного оружия.

Майя приходила сюда главным образом ради того, чтобы пострелять из настоящего оружия по бумажным мишеням и пообщаться с друзьями, большинство которых успели послужить в армии. Это заведение служило этой цели, как обещала их реклама, с комфортом и шиком. Кто-то вступает в клубы, чтобы играть в гольф или теннис или практиковаться в игре в бридж. Майя же была ВИП-клиентом стрелкового клуба. Ей и ее друзьям, как бывшим военным, полагалась пятидесятипроцентная скидка.

В клубе, располагавшемся на трассе номер десять, были отделанные панелями темного дуба стены и роскошные ковры. Эта обстановка напоминала Майе то ли подделку под библиотеку Беркеттов, то ли дорогой сетевой стейкхаус. Посреди зала красовался бильярдный стол. Бросалось в глаза обилие кожаной мебели. На трех стенах висели плоскоэкранные телевизоры. По всей ширине четвертой стены тянулись слова Второй поправки, выведенные огромными прописными буквами. Кроме того, здесь имелись также курительная комната – сигары, только сигары! – ломберные столы и бесплатный вай-фай.