предлагал ее в качестве объяснения и вообще никак не комментировал данный обычай.

Как я уже говорил, младенческая смертность во всех местных племенах очень высокая. Обычай погружать под воду новорожденного ребенка, несомненно, значительно увеличивает число смертей. Когда я стал расспрашивать, почему они так упорно соблюдают этот опасный обряд, все как один отвечали, что если ребенок недостаточно силен, чтобы пережить его, то лучше ему умереть сразу. Таково индейское отношение к жизни. Именно им можно объяснить столь невежественное и жестокое, на наш взгляд, обращение с маленькими детьми.

Индейцы не стремятся иметь большие семьи. Прокормить нескольких детей зачастую бывает очень трудно[410]. Однако умерщвление плода не практикуется, и об аборте никто не знает, за исключением, вероятно, шаманов, которые могли бы провести его, но только в личных целях или для защиты. Если от ребенка по какой-то причине необходимо избавиться, то он будет «случайно убит» во время омовения уже после родов. Внебрачные дети, несомненно, подлежат уничтожению, также мать оставляет в лесу родившегося вторым близнеца перед тем, как отправиться к реке. В некоторых племенах языковой группы курету при появлении на свет разнополых двойняшек убивают девочку, независимо от того, какой по счету она родилась. Если близнецы однополые, то убивают второго, поскольку очевидно, что он – нарушитель, не имеющий права приходить в этот мир. Рождение близнецов считается позором, потому что местные индейцы верят, что это опускает человека до уровня зверя. Мать сама тайно убивает лишнее дитя, желательно сразу после появления на свет, а тело прячет в джунглях[411].

Убийства объясняются не только жестоким или бессердечным пренебрежением младенческой жизнью. Если быть больным и деформированным – это нежелательное состояние, то индеец просто не понимает, зачем обрекать несчастное существо на жизнь в мучениях. Такой человек будет страдать сам и мешать бороться за жизнь другим. Поэтому вы никогда не увидите детей-калек. Ребенка, у которого при рождении обнаруживается аномалия развития или болезнь, мать при омовении держит под водой до тех пор, пока он не перестанет дышать. Если же болезнь обнаруживается уже после того, как его принесли в общинный дом, то для решения этой проблемы обращаются к племенному колдуну. Если знахарь не в силах исцелить болезнь, он заявляет, что она вызвана злым духом и может навредить племени[412], и тогда в качестве меры предосторожности беззащитное маленькое существо бросают в лесу, а в некоторых племенах даже хоронят заживо[413]. Это делается без намерения причинить ненужные страдания. Просто индейцы считают, что раз ребенка в любом случае необходимо умертвить, то способ не имеет особого значения.

Если бы в племени начали массово рождаться деформированные или больные дети, то, скорее всего, это привело бы к межплеменной войне, поскольку такую беду несомненно сочли бы делом рук врага. Какого именно – определяет шаман.

За исключением вышеперечисленных случаев, умышленное детоубийство происходит редко. Однако довольно часто это случается по неосторожности. В дальнейшем к инфантициду могут прибегнуть во время голода, если у женщины возникают сложности с лактацией, или в случае смерти матери[414]. Мне известен случай, когда ребенка после смерти матери бросили на растерзание ненасытным лесным тварям – диким собакам. В другой раз живого младенца похоронили вместе с умершей матерью, хотя этого не произошло бы, если бы кто-то захотел взять его себе. Оба эти случая произошли в племени уитото.

Кох-Грюнберг обнаружил, что в домах индейцев туюки есть небольшая комната, где муж и жена живут после рождения ребенка. У племен Иссы-Жапуры такого нет.

На следующий день после родов мать отдает ребенка его отцу, а сама как ни в чем не бывало возвращается к работе и весь день проводит на плантации. Она приходит только вечером, чтобы покормить младенца. Отец остается дома с ребенком, ибо он, в свою очередь, тоже должен придерживаться табу, ограничений и запретов в соответствии с любопытным обычаем кувада, который Э. Б. Тейлор[415] назвал «живым ростком психологии дикарей». Ребенок лежит в одном гамаке, его отец в другом.

Фотопластинка XXXIX. Женщины боро, несущие детей

В некоторых племенах отец ухаживает за младенцем в течение трех – шести недель[416]. Уитото менее последовательны при соблюдении этого ритуала, чем боро. Правдоподобия теории, что кувада знаменует собой стадию перехода от матрилинейной к патрилинейной организации, придает тот факт, что среди племен, где счет родства ведется по отцовской линии, этот ритуал соблюдается гораздо менее строго и лишь частично по сравнению с теми, в которых матрилокальные обычаи до сих пор сохраняются: как, например, племена Британской Гвианы, о которых писал сэр Эверард им Терн[417]. Но, какими бы строгими ни были ограничения, отец неизменно воздерживается от охоты до тех пор, пока не заживет пупок ребенка. Ему запрещено даже прикасаться к своему охотничьему оружию[418] и есть мясо любого животного, за которым велась охота, что, по сути, является аналогом существующего для женщин табу на употребление животной пищи до рождения ребенка. Мужчина питается рыбой и маниоком, также ему разрешено использовать коку.

Тем не менее, несмотря на вынужденные лишения, индейский отец наслаждается жизнью. На самом деле он прекрасно проводит время, искренне веря в то, что его действия приносят большую пользу ребенку[419]. К нему приходят многочисленные друзья, чтобы выразить свою радость по поводу счастливого события. Для этого они даже приезжают издалека. Соплеменники подолгу беседуют, обмениваются кокой и лижут табак. В разгар поздравлений является шаман, чтобы высказать свое тщательно обдуманное мнение относительно новорожденного. Поздравления перемежаются ворчанием в знак одобрения и согласия с решениями, принятыми гордым родителем или его гостями. Торжественные речи прерываются церемониальным лизанием табака шаманом, отцом и его гостями.

Через восемь дней шаман и собравшиеся члены семьи дадут ребенку имя. В местных племенах младенцев мужского пола, как правило, нарекают именем дедушки по отцу. Помимо дальнейшего торжественного употребления табака, других ритуалов не проводят.

Мальчиков часто называют именами, обозначающими животных или птиц[420], имена девочек связаны с растениями и цветами. Например, у боро распространено мужское имя Pimwe – название белой водоплавающей птицы; или имя Eifoike среди уитото, означающее грифа-индейку[421]. Меня уитото называли Itoma, что означает солнце, и это самое близкое по звучанию к «Томасу» слово, которое они знали. Боро называли меня Pimwe – белый ибис, из-за моего белого банного халата.

Индеец никогда не произносит свое имя, соплеменники тоже не используют его при обращении к нему[422].