Спустившись к нашему лагерю, я понял, что был прав. Шум точно был. Десант не особо церемонился с каторжанами-ссыльными, сразу пустив в ход парализаторы. Так что парни сыпались как спелые шишки. Шейле немного повезло – она сидела на снятом седле, опершись на каменную стену. Так что просто плавно сползла по ней, получив заряд парализатора. А ребятам досталось. Рухнуть с высоты своего роста на пусть и расчищенный и выровненный, но каменный пол – удовольствие ниже среднего.

Разумеется, зимняя одежда частично смягчила, а где и полностью предохранила от сильных ушибов и рассечений, но у двух спасателей головы были в крови, и их сейчас обихаживал врач десанта.

– Капрал Симонов. – Ближайший ко мне десантник четко козырнул и протянул руку.

– Сержант Игнатьев. – Я тоже махнул рукой к воображаемому забралу шлема и пожал руку в бронированной перчатке. – Мужики, вы чего так резко? Неужели поспокойнее нельзя было?

– Приказ капитана. – Капрал не стал спорить.

Ну а я не стал спорить с ним. Знаю, что такое приказ командира группы. Да и капитана понять можно, в принципе. Наше оружие вряд ли способно причинить сильный вред десантникам в легкой планетарной броне, но на кой ему лишние проблемы? Так и овцы целы, и волки сыты.

– Поможете девушке выйти из обморока? – поинтересовался я у капрала.

Тот глянул на доктора, на что доктор кивнул.

– И мужикам тоже поможем. А ты чего такой хмурый? Никто вас не арестовывает, не задерживает, спецы просто проверят могильник на заразу, и все. После чего мы свалим. – Капрал сделал рукой пару движений, показывая, как именно они свалят.

Тем временем док оставил парней с подбитыми носами и подошел к Брауберг. Аккуратненько уложив девушку, он заголил ей плечо и коротко пшикнул инъектором. После чего занялся остальными.

И вскоре наша группа сидела в рядочек, и недавние парализованные хмуро поглядывали на прохаживающихся десантов. Впрочем, это длилось недолго, и вскоре ссыльные жадно слушали новости из метрополии. Интересовало почти все – от счета хоккейного матча века между ЦСКА и «Колорадо эвеланш» до выхода нового альбома Руз Кардашьян. И не суть важно, что большинство из нас были с окраинных планет, информационный вакуум – вещь страшная.

Через полтора часа сверху спустились спецы и оставшиеся десанты, капитан коротко рявкнул пару команд. И подскочившие с мест при появлении начальства десантники почти мгновенно исчезли.

Впрочем, когда, скача на своем костыле, вышел из пещеры, я успел увидеть, как четыре легкобронированных (ну да, здесь, с нашим вооружением, больше и не надо) разведывательных планетарных скутера и два мобиля-транспортера в зимнем камуфляже поднимаются над заснеженной поляной и рывком набирают скорость, удаляясь вверх по реке.

В отличие от коптеров, которые возят выживателей, у Корпуса были штатные армейские машины, которые работали на антигравах и потому двигались практически беззвучно. Да и активный камуфляж вещь серьезная, мало кто успеет вообще понять, что это было – то ли порыв ветра, поднявший небольшую снежную метель, то ли проскользнувшие машины.

Эх, жаль, что нам такого не положено. Как жаль.

В таких раздумьях я вернулся под своды пещеры, где был расположен наш лагерь.

– Матвей, гляди. Мне врач десантников отдал. – Шел показала мне большую сумку. Точнее, здоровенный кейс из легкого, но очень прочного сплава, просто окрашенного в зеленый цвет и с красным крестом на крышке. – Набор перевязочных средств, медикаменты, немного хирургических инструментов, два малых диагноста. Чуть-чуть потратили лекарств на нас и эту девушку сверху, остальное не тронуто.

– Ого. Береги, это огромная ценность. – Я поглядел в разложенный на две половинки кейс, содержимое которого жадно рассматривала Шейла. – Жаль, что этого не было, когда ты мне задницу штопала. Я так думаю, что раз тебе это отдали, значит, это твоя собственность. А стоит это здесь столько… наверное, за этот кейс тебе город зачтет твой долг полностью. Даже позволит набрать себе малую аптечку. Или, скорее, сама отбери себе аптечку, инструмент и один диагност. Остальное продай городу, и продай по максимуму. Шел, я не шучу, тут точно хватит на твою задолженность. Медицина здесь… короче, жить хотят все, а с медициной тут швах.

Сверху спустился Федор, а за ним на легких складных носилках несли Боровую, накрытую серебристой термоизолирующей пленкой. Девушка спала, причем ей явно стало лучше. Наверное, накачали антибиотиками, витаминами и прочей дрянью. Так что точно сама не подохнет – все-таки современные медикаментозные средства позволяют вытаскивать с того света намного более запущенных пациентов.

Значительно позднее, когда все успели по очереди побывать наверху, полюбоваться на устроенную Прошлыми инсталляцию из костей и артефактов, потом поужинать густой похлебкой (из зимовья забрали все мясо, оставив там в нескольких жестяных банках крупу, соль и немного муки с кленовым сахаром, так как не принято здесь оставлять такие домики без запасов продуктов), ко мне, удобно устроившемуся на теплом шлифованном камне, подошел Бирюков.

– Ты эту, Боровую, не вздумай пристрелить. По крайней мере, пока я вас не приведу в Звонкий. И кстати, чего ты так на блондинку вызверился? Вон из-за Брауберг тебе зад прострелили, и ничего, нормально с ней разговариваешь. У вас, как я смотрю, практически дружеские отношения. А ведь из-за нее ты чуть в распыл не ушел. – Федор уселся рядом, скрутил самокрутку, приглашающе показал мне. Но я отказался.

На что Бирюков пожал плечами и раскурил сигарету. Над водой озера поплыли воняющие паленой веревкой облака дыма, а Федька довольно прищурился.

– Хорошая марихуана! Зря не хочешь. – И Федор хохотнул. – Так что, ты блондинок не любишь, что ль?

– Не, Федь, я, кроме небольших количеств алкоголя, никакими наркотиками не злоупотребляю. Не рекомендовано для моей «сетки». – Я поудобнее устроил занывшую, а после жутко зачесавшуюся задницу и продолжил: – А насчет блондинки – Федь, из-за ее семейства у меня все жизнь кувыркнулась. Есть причины ненавидеть. Не беспокойся, я в нее стрелять не стану. Перебьется. Кстати, Лара тоже блондинка. И не менее красива, чем Боровая.

Помолчав, я продолжил:

– Шейла, конечно, сбежала. И даже ножиком попыталась в меня тыкнуть, когда я ее догнал, и руками-ногами махала, как в старом китайском боевике. Но, Федь, то, что она сумела сбежать, – это косяк мой и Майкла. Недоследили. Так что я хоть и был зол, но так. Больше на себя. А вот потом, когда я свалился от потери крови, – она меня спасла. По-настоящему. Сначала остановила кровотечение, перевязала, переодела в сухое, чтобы не замерз. Потом тащила до зимовья десять верст, потом прооперировала. Выходила, не допустила гангрены. Так что у нас с ней баш на баш. Она спасла жизнь мне в ответ на то, что я спас жизнь ей. И девка она классная, с такой подружиться не грех. – Я помолчал, ковыряя костылем каменный берег озера. Потом хмыкнул и поглядел в сторону Боровой. – А вообще у меня появилась серьезная проблема. Эта дама красива, мстительна. И что гораздо хуже – она умная. Я от нечего делать почитал там, в тюрьме, о семейке Боровых. Евгения Боровая – с отличием закончила МГИМО, потом очень хорошо отучилась в Массачусетском технологическом, уверенно шла по карьерной лестнице в Европейском космическом союзе. Идеальная бизнесвумен, сама умница-красавица-отличница, да еще член серьезного семейного клана. Я больше чем уверен – мое спокойное житье здесь закончилось, нужно ждать выстрела в затылок.