этим согласился и сказал: «А знаете ли вы, что сделал Сталин сразу же после войны? Он в десять раз поднял зарплату преподавателям и научным работникам! Когда мы получили первые такие зарплаты, то не знали, что делать с деньгами. Да, стране тогда было трудно, но это был дальновидный ход, и поэтому через короткое время после войны у нас появились и реакторы, и спутники».

Действительно, в 1957 году, через 12 лет после завершения разрушительной войны, страна запустила первый в мире спутник Земли. Нам было тогда по 17 лет, и мы очень гордились, что живем в такой стране. Вряд ли такое чувство может разделить сегодняшнее поколение 17-летних, которое начало отсчет своего века от перестройки.

Георгий Александрович никогда не кичился ни своими заслугами, ни своими званиями и часто мне говорил, что звания нужны только для того, чтобы было легче попасть в кабинеты больших начальников. Его очень просто было уговорить пойти к кому угодно ради интересов МВТУ. Он мог легко поехать во Владимир к первому секретарю обкома и попросить несколько гектаров земли для сотрудников (так возникли садовые участки «Петушки») или к первому секретарю горкома партии Виктору Васильевичу Гришину по проблемам «Большого МВТУ». Его часто принимали член Политбюро Дмитрий Федорович Устинов, зампред Совмина СССР Вениамин Эммануилович Дымшиц, председатель Госплана СССР Николай Константинович Байбаков. К Николаеву очень хорошо относились руководители всех рангов, поэтому он решал много крупных вопросов и подталкивал к таким действиям и нас. С его благословения что-то удавалось и мне. В результате — на стенах МВТУ появился гранит и туф, а на полах — мрамор; был реконструирован целый ряд поточных аудиторий.

Единственным внутренним источником, приносящим прибыль в те годы, были научно-исследовательские работы. Научно-исследовательская часть (НИЧ), которую курировал академик Константин Сергеевич Колесников (проректор по науке), была очень солидной и давала приличный доход. Но на развитие материальной базы министерство разрешало тратить из прибыли только 30 %. Как быть? Я пошел к Георгию Александровичу, он выслушал и говорит: «Ступайте к Николаю Федоровичу и посоветуйтесь, он вас знает. Скажите, что я за то, чтобы временно увеличить расходы на хознужды за счет прибыли НИЧ, даже можно сделать рокировку: 70% — вам, 30% — науке».

Н.Ф. Краснов был в то время первым заместителем министра образования СССР (Вячеслава Петровича Елютина) и вел финансы. Я поехал и привез разрешение Краснова. Георгий Александрович прочитал и с улыбкой заметил: «Ну, теперь, дорогой, держитесь! Вы подвергнетесь жесточайшей критике со стороны научной части. Но помните: победителей не судят!»

Часто Г.А. Николаев любил остроумно пошутить. Вспоминаю возвращение студенческого строительного отряда из Казахстана. (По-моему, это было в 1966 году.) Отряд — это очень скромно сказано, потому что он был численностью более 1000 человек (по мирному времени — почти дивизия). Поезд Целиноград—Москва (точнее, эшелон из 18 вагонов) прибыл на Казанский вокзал. Всех студентов построили на митинг. (Я тогда командовал линейным отрядом в совхозе «Краснознаменный» Кургальджинского района.) Нас встречали как героев. И хотя время было вечернее, играл духовой оркестр и, что самое удивительное, с трибуны нас приветствовал ректор. Николаев сказал какие-то общие слова, поблагодарил за ратный труд. А он действительно был нелегким, так как ректорат по просьбе Целиноградского обкома КПСС перенес нам летние «каникулы» аж до 5 октября. В заключение речи ректор заявил: «Ну что, друзья, отдохнули! Теперь пора за работу». Шутка пришлась по вкусу.

Без преувеличения можно сказать, что студенты очень любили его и гордились. В знак уважения ему иногда по окончании студенческого трудового лета делали презенты. Он, как правило, с милой улыбкой их принимал, а потом кому-то передаривал. Так, стройотряд из Приморья привез Георгию Александровичу банку икры морского ежа. Стоила она тогда полцены «Жигулей», но ректор передал ее в гараж. Другим летом стройотрядовцы из Абакан-Тайшета привезли маленького медвежонка, которого Николаев передал яхт-клубу на Пироговском водохранилище.

К молодежи ректор относился очень доброжелательно, особенно к студенчеству, с которым общался с удовольствием. Комсомол поддерживал во всем и укреплял его авторитет. Ни одного серьезного комсомольского мероприятия он не пропускал: будь то вечер КВН или конференция, не говоря уже о ритуале посвящения в студенты. Поэтому частыми гостями у наших студентов были первые секретари ЦК комсомола разных лет: Сергей Павлов, Евгений Тяжельников, Борис Пастухов. Я вспоминаю, как Евгений Михайлович Тяжельников приехал на собрание известной тогда группы имени Алексея Цибули (секретарь комитета комсомола Училища, погибший в годы войны), что произошло, конечно, не без участия ректора. Благодаря активным стараниям Николаева СНТО им. Жуковского стало лауреатом премии имени Ленинского комсомола. Сейчас это уже подзабылось, но в семидесятые — восьмидесятые годы многие сегодняшние известные ученые, литераторы и звезды сцены были лауреатами этой премии и начинали свой творческий путь именно с комсомола.

Я вспоминаю одно из первых посвящений в студенты, которое я проводил. Это было в 1967 году. Придумал и осуществил этот грандиозный праздник комитет комсомола, который возглавлял Слава Северов, ныне доктор наук, профессор кафедры СМ 1. К этому празднику готовилось все Училище. Без преувеличения можно сказать, что он был главным событием учебного года. Все приготовления проходили под бдительным оком парткома, но, как всегда накануне, за день до начала, руководство собиралось в кабинете ректора подводить итоги подготовки. Секретарь парткома Терещенко коротко сообщил о том, что все готово к празднику, и о том, кто будет из гостей (если перечислять только имена гостей ритуала посвящения за все эти годы — могла бы получиться история целого государства). Георгий Александрович внимательно слушал, а потом спросил: «А мне-то что надо будет сделать?» Леонид Михайлович ответил: «О том, что вам надо будет делать, расскажет Володя». Георгий Александрович с таким же серьезным видом перевел взор на меня и изрек: «Слушаю ваши указания, Владимир Васильевич» (меня с комсомольских лет он почему-то величал по имени и отчеству). Причем в его словах не было и тени иронии или сарказма. На ритуалах он делал главное: всегда неформально и очень по-доброму обращался к студентам, как будто любящий дедушка к своим внукам.

Георгий Александрович всегда очень уважительно относился к своим заместителям, давал самый широкий простор для деятельности, редко вмешивался в их дела, если они шли нормально. В период откровенных разговоров он мне неоднократно повторял: руководитель силен своими заместителями. Работать при нем было легко, потому что он полностью доверял направление проректору (конечно, если руководитель это доверие оправдывал).

Евгений Иванович Бобков, проректор по учебной работе, и Константин Сергеевич Колесников, проректор по научной работе, для него