а Политбюро, точнее, второй тогда человек в партии — Егор Кузьмич Лигачев. Ректором стал А.С. Елисеев. Но это уже другая тема.

Этим примером я хотел подчеркнуть, что даже в таком судьбоносном вопросе, как выбор своего преемника, первичным для Георгия Александровича было данное им слово, а не политика.

При всей принципиальности в вопросах чести, морали, слова, отношения к долгу он был в то же время довольно терпим к некоторым человеческим слабостям. Если выразиться словами Пушкина, «слегка за шалости бранил».

Спокойно он относился и к своим «эмвэтэушным» псевдонимам. Однажды он вызвал меня на откровенный разговор на эту тему:

— Вы знаете, Владимир Васильевич, наши водители (имеется в виду гараж МВТУ. — Примеч. С.А. Жукова) очень четко характеризуют каждого из нас подпольными кличками. Вы знаете, как меня называют?

— В министерстве вас называют «предводитель дворянства». (Георгий Александрович был в то время председателем Совета ректоров Москвы, а учитывая его дореволюционное рождение, это очень ему соответствовало.)

— Ну что вы, какой я дворянин. (Хотя по реакции было понятно, что ему импонировало такое сравнение.) В гараже меня называют ГАНом. А знаете, как вас?

— Не знаю.

И он со светлой и радостной улыбкой поведал мне секрет:

— Комсомолец! Об этом мне сказал Сергей Иванович. (Сергей Иванович много лет работал водителем Г.А. Николаева.)

Видя, что это откровение особой радости у меня не вызвало, он сказал: «Вы не думайте, что так назвали только потому, что вы руководили комсомолом. Нет, в гараже вас уважают. И они правы. Во-первых, вы моложе всех нас, а во-вторых, действуете энергично и смело». В подтверждение своих слов он вспомнил историю с освобождением площадки под строительство «Большого МВТУ» на Семеновской набережной.

Дело в том, что на Семеновской набережной по проекту «Большое МВТУ» нам выделили большой участок под строительство спорткомплекса. Заведующим спортивной кафедрой в то время был кандидат наук, боксер с мировым именем, олимпийский чемпион Валерий Владимирович Попенченко. Мы активно взялись за дело. Чтобы попасть в список правительственного контроля над возведением объектов Олимпиады (предполагалось, что в спорткомплексе будут проходить тренировки олимпийцев), необходимо было начать стройку, но рабочие не спешили из-за того, что стройплощадка была освобождена не полностью: мешали гаражные кооперативы. Решить эту проблему мирным путем не удалось, пришлось применить более радикальные меры: снести гаражи при помощи БТР. Как известно, против лома нет приема. Операция прошла успешно. Больше всех был доволен Валера Попенченко.

Кстати, Георгий Александрович очень гордился Валерой и ценил его. Он пригласил его заведовать кафедрой; они постоянно общались. В том, что на набережной Яузы вырос в те годы огромный спортивный комплекс института, большая заслуга Попенченко.

Еще одна черта Георгия Александровича, которую нельзя не отметить, — скромность. Он был скромен в быту, еде, отношениях, никогда не ездил на служебной машине по личным делам. Несмотря на все регалии (помимо лауреатских и ученых званий, он был награжден десятью орденами СССР и Золотой Звездой Героя Социалистического Труда), Георгий Александрович очень скромно относился к своей персоне. Как-то в конце 70-х годов он пригласил меня поехать в Кабардино-Балкарию, в наш горный студенческий лагерь Джан-Туган, для решения вопросов его дальнейшего развития. Я купил два билета в вагон СВ и сообщил об этом ректору. Он не на шутку рассердился.

— Георгий Александрович! Вам же положено. Вы — депутат Верховного Совета!

— Нет! Нашим сотрудникам оплачивается только купейный вагон, и я поеду в таком же!

Так и поехали. Правда, я схитрил и оплатил полное купе, и пока мы ехали, он все время повторял: «Странно, пассажиров садится много, а к нам никого не подселяют». Я успокоил Георгия Александровича, сказав, что эти места, видимо, находятся в резерве бригадира поезда. Когда мы вышли на конечной станции в Нальчике, то увидели прямо на платформе несколько правительственных «Волг». Георгий Александрович заметил: «Оказывается, кто-то из «крупных» с нами ехал — видите, как встречают». Как же он удивился, когда выяснилось, что это его встречают. Правда, встречающие толпились у литерного вагона.

Скромность его проявлялась и в личных затратах. По тем временам он был довольно состоятельным человеком, если не сказать — богатым. Но его личные траты были более чем скромны, поэтому бытовало мнение, что Георгий Александрович — скупой. Ходил он всегда в опрятных, но видавших виды профессорских костюмах (выходной костюм он надевал только на парадные мероприятия), рассчитывался всегда до копейки. Если где-то на совещании возьмешь ему обед, он обязательно узнает, сколько стоит обед, и вернет деньги. Но это была манера поведения, которая подчеркивала не его скупость, а его скромность.

Он очень не любил давать в долг. Как-то я зашел к нему в кабинет, когда он перебирал свои сберегательные книжки, и решил сразу же уйти, но он меня остановил, сказав, что здесь нет никакого секрета. И начал разговор о деньгах:

— Вы знаете, я же эти деньги (показывает на сберкнижки) с собой не заберу, но и неоправданно тратить их я не могу. Так меня приучила мама: расходовать деньги только на самое необходимое для жизни. А на благое дело всегда можно дать.

Немного помолчав, он вдруг сказал:

— Никогда не давайте в долг. Если вы не хотите потерять своего товарища или хорошего знакомого, не давайте! Поверьте моему опыту, у меня такое было.

— А как быть, если человек просит?

— Лучше отдать навсегда, но не столько, сколько просит, а сколько можете. При этом, поверьте мне, вы ничего не теряете, а скорее, наоборот. Во-первых, получить деньги обратно очень сложно. После двух-трех напоминаний вам уже неудобно встречаться с этим человеком, и так вы теряете и знакомого, и, естественно, деньги. Во-вторых, на душе приятно, что вы оказали хорошему человеку помощь.

Потом он рассказал историю, когда с подобной просьбой к нему обратился уважаемый им человек. Он попросил в долг на покупку машины. Сумма была немалая (несколько тысяч). «Я думал несколько дней, — сказал Георгий Александрович, — и решил сделать вложение в эту машину, о чем и сказал моему знакомому». Потом до конца его жизни они не расставались.

А на благое дело Георгий Александрович неоднократно жертвовал. Некоторые бауманцы моего поколения знают о том, что Георгий Александрович отдавал значительные суммы и на развитие СНТО, и на поддержку студенческого спортивного клуба.

Как-то мы завели разговор об оплате труда работникам вузов. «Мало сейчас платят», — сказал Георгий Александрович. Я возразил, что не так уж и мало, если не считать административную службу. Он с