Он вздыхает.

– Ну, тогда подъезжай на Сухарь, – зевает. – Часикам к восьми. Общий сбор: мы, кони, мусора. Будем про сборную думу думать. Короче, сам понимаешь.

– Хорошо, – говорю, – буду.

– Тогда пока, – усмехается.

Я сажусь на стул, подвернувшимся под руку полотенцем пот вытираю.

Вот тебя и признали элитой, Дэн.

Круче теперь – только кручи.

Общий сбор, где будут только реальнейшие топы.

От всех московских команд.

И ты – со своим свиным, во всех смыслах этого слова, рылом.

Ты же этого хотел, думаю.

К этому стремился.

А радости почему-то – никакой.

Одна, сцуко, ответственность…

…Собрались в тот вечер все-таки не на Сухаре.

Кони с динамиками решили, что собирать общак в мясном пабе будет – неправильно, что ли.

Нашли нейтральное место неподалеку.

Да нам-то какая разница?

Нам, татарам, что водка, что пулемет.

Лишь бы с ног валило…

…Не могу сказать, что атмосфера в заведении царила уж совсем доброжелательная.

Это только в книжках старые враги к друг другу ничего, кроме уважения, не испытывают.

В жизни все чаще, увы, – по-другому случается.

Я, к примеру, как этого стоса с конской «Ярославки» увидел, чуть про сборную не забыл – так убить хотелось.

Прямо на месте, ага.

И, судя по его глазам, наши чувства были взаимными.

Но – сдержались.

Оба.

Дело есть дело.

Да и страна у нас с ним одна на всех, как ни крути.

Расселись, пива заказали.

Не все, разумеется.

Особо упертая часть публики свято блюла православный Великий пост, поэтому, кривясь и отплевываясь, потягивала минералочку.

Ну-ну, господа.

Хотя – каждый дрочит, как он хочет, конечно.

Просто – не надо перебарщивать.

Вы же, блин, русские футбольные хулиганы, а не монахи. С такими рожами, как у вас, в святые не записывают, да и в рай только по спецпропускам доступ выдают.

Так что – не фига в мою сторону косяка давить, типа, с осуждением.

– Короче, парни. – Серега отхлебывает пиво, и густая белая пена застывает у него на верхней губе, прямо под носом.

Он досадливо вытирается.

– Короче, – продолжает, – тут бритиша на связь выходили. В Австрии, похоже, разобраться у нас с ними вряд ли получится.

– Это еще почему? – спрашивает кто-то из мусарни.

Все хмыкают.

– Понимаешь, стос, – кривится тот самый «варриор», который приходил тогда к нам на Сухаревку, – Австрия – страна маленькая. И чересчур, блин, цивилизованная. Не успеешь забиться, как тебя уже повинтили и в участок волокут. А ты только ножками сучишь по асфальту между двумя здоровенными, блин, альпийскими полицейскими. Или по брусчатке там, какая, на хрен, в принципе, разница.

Все – молчат.

Думают.

Кое-кто пивасик шумно лакает.

А что?

Есть резон.

Мы хотим жить полной грудью, а не в австрийском околотке штанами лавку полировать.

Бритиша – тоже, думаю.

Засада, однако…

– И? – прикуривает сигарету Мажор. – Есть предложения?

– Есть, – кивает Серый. – У нас, у сборной, товарняк в Румынии двадцать шестого марта. Бритиша готовы привезти состав. И – решить все вопросы раз и навсегда, что называется.

Опять тишина.

Тут уже я не выдерживаю.

– Что-то, – говорю, – парни, от этого замута реальным говнецом попахивает. Сегодня у нас какое? Девятое? Сроку всего – две недели, кого мы соберем-то? Визы, паспорта, деньги. Прочая хренотень. По-моему, это просто тупая подстава.

– Есть такие мысли, – кивает мой враг из Ярославки, неожиданно со мной соглашаясь. – На «слабо» пробивают островитяне, похоже. Замутить хороший состав в такие сроки – просто нереально. А они сами стопудово не один день, и даже не один месяц к этой мудацкой шняге готовились. Уверен.

– И что вы предлагаете? – кривится Серега. – Думаете, я эту байду сам не просчитываю, что ли? Понятно, что подстава. И то, что так поздно сообщили, – подстава. И то, что в Румынии мутят, – тоже. Эти гребаные цыгане русских терпеть не могут, и любая фигня нам в минус пойдет, к бабке не ходи. А тюрьмы у них там, блин, вряд ли по гуманным нормам гребаного Евросоюза, блин, благоустроены. Ну и что? Они, сцуко, наверняка и другое продумали: что будет, если мы сольемся. Мало, думаю, не покажется.

Я прикрываю глаза.

Ну конечно.

Весь хулиганский движ старой доброй Европы будет извещен о том, что русские зассали выходить против англичан.

Почва-то уже наверняка подготовлена.

Неприятно…

…Плюс, если основа туда, в этот сраный Бухарест, так и не подтянется, представляете, на ком эти клоуны будут удаль свою показывать?!

Ага.

Все правильно.

Все, сцуко, правильно просчитали.

Сволочи.

Никуда не денешься.

– Надо ехать, – добиваю одним глотком пинту и ищу глазами официанта, чтобы заказать следующую. – По-любому надо. Не хочется, а придется. Всем, кого успеем собрать.

– Похоже, что так, – цедит мой личный вражина. – Они, похоже, суки, именно на это и рассчитывали. Так что лирику – в сторону, давайте соображать, кого набрать сможем. Хоть с бору по сосенке, хоть как. Позориться – ваще неохота. При таких раскладах понятно: скорее всего они, суки, – положат нас. Вопросов нет – всё пидарасы островные крепко продумали, похоже. И жалеть – точно не станут. Никого. Ни при каких обстоятельствах. Чтоб без иллюзий – будут добивать и лежачих. А лечь, похоже, – все-таки придется. Хотя и посопротивляемся, конечно. Но хоть, если уж и ляжем, так чтоб не совсем позорно…

– И еще, парни, – вздыхает ему вслед динамик из «Кэпиталс». – Как ни крути, а нам, всем здесь присутствующим, – лично ехать придется. По-любому. Отмазы – не принимаются. Потому что кроме нас – все одно некому.

Все молчат.

Понятное дело.

Я тоже крепко задумался.

Он, вражина мой, конечно, немного преувеличивает.

Бритиша хоть и конченые уроды, но цивилизованные.

Однако шанс оставить свои кишки где-нибудь на бухарестской мостовой вполне реален.

А у меня – свадьба двадцать шестого апреля.