Чарли оторвала голову от подушки, на которой осталось мокрое пятно с рваными следами от зубов. Она сползла с кровати, еле сохраняя равновесие, сильно кружилась голова. Словно зомби, она прошла в ванную комнату, включила холодную воду, и, сложив обе руки ковшиком, подставила под струю. Потом окунула лицо, набрала воды еще раз, снова окунула, и еще раз, и еще…. Словно робот она повторяла эту процедуру снова и снова, будто в ней заключался какой-то магический заговор… ритуал. Через какое-то время Чарли прекратила это делать, как если бы кто-то невидимый дал ей сигнал. Она разогнулась и посмотрела на себя в зеркало. Вода струилась по осунувшемуся лицу. В зеленоватых опухших глазах не горело огня. Они потухли и утратили весь свой шарм. Губы дрожали – такие белые, как у мертвеца. Лицо Пьеро… лицо обиженного всеми мальчишки смотрело на нее сейчас. Но вдруг оно начало меняться. Подбородок медленно опустился, но глаза остались прикованными к собственному отражению. Вперились, словно высасывали из него кровь. Лицо приобрело хищное выражение. Опасное….

– Ты не имел права так со мной поступать. – отчеканила она. – Ты не имел права так со мной поступать. – каждая буква была вырезана из метала, и углы ее казались идеальными.

На этом она буквально оттолкнулась от раковины и словно пьяная, огибая все выдающиеся предметы, вышла из комнаты № 309. Она не имела намерения идти к себе, потому что в голове вообще больше не осталось таких понятий, как «намерение». Больше нет. Чарли просто сбежала по лестнице и вышла из отеля, а потом зашагала по главной улице к лесу. Прямиком туда, и ее не волновало, что на ее злобное полоумное опухшее лицо все таращатся. И плевать, что она не знала, где Кай, Чарли всё равно найдет его. Потому что теперь будет так, как она решила. Никаких больше соплей. Никаких слез – их было пролито вполне достаточно. По Миси, по Дейзи… по Дороти. Дороти, которая дошла до страны Оз дорогой из желтого кирпича… и встретила своего Волшебника, и Страшилу, и Железного дровосека. Дай Бог. Песик вот только где-то потерялся, но и он найдет свою дорогу очень скоро, чтобы оказаться среди друзей.

Словно фурия, Чарли неслась по городу, и прохожие расступались перед ней, как если бы это было отрепетированной сценой в кино. А потом оборачивались, когда она пролетала мимо, обдавая их всех порывами ветра и оставляя за собой змеящийся огненный след…. Оставляя Предельную улицу, окольцевавшую весь этот городок, позади. Для Чарли больше не существовало пределов. Ведь если пределы не лежат ни в какой области, значит, пределов не существует. И для Чарли их больше не существовало. Для Чарли вообще больше ничего не существовало.

Чарли ломилась через бурелом, словно смерть неслась за ней по пятам. Она не видела ни деревьев, ни тропинки, ничего вообще, но точно знала, что рано или поздно разглядит кострище с уложенными вокруг него бревнами и только тогда остановится. В голове даже мысли не было, что она не найдет это место или заблудится. Он знал. Он всё знал с самого начала. Он заставил ее пройти через жуткое испытание и пусть теперь скажет зачем. Пусть скажет…. Для Кая живущие в этом поселении люди – не более чем механические солдатики… игрушки. Но Чарли ведь не такая. Она живая, и Дороти стала ей настоящим другом. Так нельзя с людьми. Так просто нельзя.

Она не заблудилась, не ходила кругами, потому что через час с небольшим этой безудержной гонки Чарли увидела то, что хотела – место, где она впервые встретила Кая, и он ждал ее. Стоял впереди, словно гротескная статуя, черным пятном выступая посреди лесного спокойствия.

Увидев его, Чарли чуть ли не побежала, боясь, что он, словно мираж в пустыне, начнет отдаляться и отдаляться, пока не исчезнет вовсе. Но Кай не исчез, но отступил, глядя, как на него надвигается шторм. Он не был сейчас, как обычно, бесстрастен. На лице отражались сочувствие и боль.

Чарли хотела его ударить. Так хотела, что даже приготовила руку… завела ее за спину, то сжимая в кулак, то разжимая. Но, остановившись напротив него, она не смогла этого сделать. Просто не смогла. Может, упустила момент? А может, просто спасовала.

Он был величественно прекрасен как всегда, с пронзительным обжигающим черным взглядом. В этих глазах не затаилось древнее зло, как у того другого. Они наводили трепет, но не ужас. От его взгляда не хотелось убежать на край света. И, тем не менее, он не казался и добрым волшебником, хотя играл на стороне добра…. Если, конечно, вмешательство такого рода можно считать добром. Всё слишком неоднозначно.

Чарли застыла напротив, не зная, что делать. Ударить она не смогла, поэтому просто качала головой и смотрела в глаза. Кай продолжал молча смотреть в ответ с тем же выражением глубокого сочувствия и боли.

– Ты не имел права так со мной поступать… – наконец, сказала Чарли.

– Я знаю… – кивнул Кай виновато. – И мне очень жаль, но другого выхода я не видел.

– Ты не имел права… – пробормотала та.

– Я знаю, Чарли. Прости меня.

Она отвела глаза, как будто увидела там справа от себя в чаще что-то интересное, а потом прикрыла их.

– Сегодня погибла Дороти.

Кай молча кивнул. Чарли не видела, но почувствовала это.

– Ты ведь знал, что так будет? И за этим сказал, чтобы я не заводила друзей?

– Да. – ответил Кай.

– Погибли все, с кем я дружила….

– Я предупреждал тебя.

Чарли отшатнулась и погрозила пальцем.

– Не смей меня обвинять.

– Даже и не собирался. – покачал головой тот. – Ты не виновата.

– Верно. – отрезала Чарли. – Я видела того, кто виновен во всем произошедшем. Не Ричардса, а того, кто отдавал приказы. Того, кто умеет всё, что и ты.

– Его зовут Эйбл. – сказал Кай, и Чарли слабо ухмыльнулась.

– Я почему-то не сомневалась, что ты его знаешь. – она неуклюже обошла его, задев плечом, и устало опустилась на лежащее бревно. – Когда он посмотрел на меня, мне стало очень страшно. Как будто в этот момент, мир накрыла тьма. Никакой надежды не осталось. Ты, конечно, тоже не подарок, но он вызывает такой ужас, что и не сравнить. Он протянул мне руку, Кай, он хотел, чтобы я пошла с ним…. И, знаешь, я где-то видела его раньше, вот что интересно. Лицо слишком знакомое.

Кай опустился перед Чарли на корточки, совсем как она в их первую встречу. Они словно поменялись местами. Кай словно гипнотизировал её. Заставлял веки слипаться, а ненависть покидать тело на выдохе. Напряжение сменялось сонливостью, а ужас от потери друга – пустотой.

– Кай и Эйбл… – задумчиво сказала она, опираясь на руку, чтобы не свалиться. – Как Каин и Авель. Только наоборот – Авель был хорошим парнем, так ведь?

– Я так не думаю. – мягко и обволакивающе заметил Кай.

– Разве? – Чарли удивленно изогнула брови, хотя внимание утеряло всякую сосредоточенность.

– Я думаю, что Авель спровоцировал Каина. Он не был хорошим, а просто одел овечью шкуру. Завидовать и вызывать зависть – одинаковый по силе грех. Ты же хороший психолог и можешь просчитать эту ситуацию?