Джош продолжал непонимающе смотреть на нее.

– Слушай, это ты зря. Такой настрой очень вреден для игры. Это может испортить твои шансы поступить в университет.

У Кейтлин отвисла челюсть.

– И тогда… что? Ты перестанешь меня любить, если я не выиграю чемпионат? Ты перестанешь меня любить потому, что я думаю о том, что случилось, а не прячу голову в песок?

Джош остановился на светофоре.

– Боже, Кейт! В последние две недели ты постоянно ко мне цепляешься! А ведь я ничего не сделал.

Тысячи слов застряли в горле у Кейтлин. «Я просто хочу, чтобы ты меня услышал! – хотелось закричать ей. – Я хочу, чтобы мы поговорили о Тейлоре и ты не вел бы себя, как чужой! Я хочу, чтобы ты обнял меня и сказал, что будешь слушать, сколько потребуется. Я все еще хочу, чтобы ты меня понял – несмотря на то, что ты ничего не понимаешь! И это больнее всего».

Но она почему-то ничего этого не сказала. Возможно, потому, что они так долго были вместе и успели научиться обходить молчанием столько тем, что внезапная откровенность теперь выглядела бы странно. Или потому, что это была чистая правда, и произнести ее вслух означало бы открыто признать, насколько они далеки друг от друга. Это было страшно, но Кейтлин вдруг увидела все с беспощадной ясностью. За исключением футбола, у них с Джошем не было ничего общего.

Вообще ничего.

Она сорвала ремень и распахнула дверь машины.

– Ты что? – воскликнул Джош, поворачивая к ней изумленное лицо.

Кейтлин вышла из машины и помахала ему рукой.

– Детка, вернись в машину! – рявкнул Джош.

Кейтлин покачала головой, захлопнула дверцу.

– Кейтлин, да что я такого сделал?

На какую-то долю секунды на лице Джоша отразилось смятение, и Кейтлин даже испугалась, что он сейчас выскочит из машины и бросится за ней. Но тут переключился светофор. Сзади засигналили машины. Еще мгновение Джош в замешательстве смотрел на Кейтлин. Потом покачал головой, поднял руку в жесте «ну, как знаешь» и покатил дальше.

Она еще немного постояла, вдыхая запахи выхлопов и палой листвы. Сердце грохотало в ушах. Кейтлин никогда в жизни не делала ничего подобного – они с Джошем вообще никогда не ссорились. И ей было немного страшно от того, что она сделала нечто столь не похожее на ее обычное поведение. И в то же время она наконец почувствовала себя свободной.

Кейтлин вытащила телефон, чтобы попросить кого-нибудь забрать ее – вот только кого? Кого-то из мам? Джереми? – как вдруг заметила мужчину, совершавшего пробежку. В первую секунду она не поверила своим глазам и посмотрела внимательнее.

Это был мистер Грейнджер.

Он был в шортах для бега и майке с длинными рукавами, но двигался медленно, почти лениво. Пробегая мимо, Грейнджер повернул голову и посмотрел Кейтлин прямо в глаза. Уголки его губ искривились в странной, едва заметной улыбке. Он насмешливо отсалютовал Кейтлин и побежал дальше.

У Кейтлин задрожала рука. Она узнала этот взгляд. Она сама тысячи раз так смотрела на Нолана после смерти Тейлора. Этот взгляд ясно и недвусмысленно говорил:

«Ты за это ответишь – и ничто тебя не спасет».

Вечером в субботу Джулия вошла в суши-бар Мару и стряхнула воду с одолженного ей клетчатого зонта. Шел ливень, но хотя дом Джулии был до самой крыши забит – скажем так, всем на свете, – ни в одной куче ей так и не удалось раскопать зонтик. К счастью, на парковке Джулия столкнулась сразу с двумя компаниями учеников из своей школы, и все наперебой стали предлагать ей свои зонты. Одна девочка, девятиклассница по имени Сэди, даже вызвалась подержать зонтик над головой Джулии, пока та пройдет два шага до ресторана.

– Ребята, вы такие милые, – сказала Джулия, любезно принимая у Сэди клетчатый зонтик Burberry с обещанием вернуть его в понедельник.

Что ни говори, иногда быть популярным – выгодно. И это определенно было плюсом в рушащемся мире Джулии.

Она обвела глазами ало-золотое помещение ресторана. Здесь пахло соей и имбирем – ее любимое сочетание ароматов. Над столиками висели бумажные фонарики, дававшие приглушенный свет. На открытой кухне стоял сосредоточенный шеф-повар, его нож порхал над разделочной доской. Джулия обнаружила Карсона за столиком в углу, под гигантским изображением рыбы в стиле гиотаку[19].

Он так сосредоточенно изучал меню, что не заметил появления Джулии. Ей до сих пор не верилось, что Паркер смогла уговорить ее. «Ты заслужила сказочное свидание, тем более после всех этих событий», – твердила она, а потом отобрала у Джулии телефон и послала Карсону ответ в виде короткого и энергичного: «Да!»

– Привет, – сказала Джулия, подходя к столику. Ее нервы едва не звенели от напряжения.

Карсон поднял на нее блестящие оливковые глаза, потом взглянул еще раз и так резко вскочил, что ударился коленями о столешницу. Джулия сдержала улыбку. Сегодня она надела свое любимое черное платье со вставками из искусственной кожи и большие блестящие серьги. Так, наверное, могла бы одеться Ава.

– Привет! – Карсон бросился вокруг стола, чтобы отодвинуть для нее стул. – М-м-м, выглядишь просто потрясающе!

Ей ужасно нравилось, как он растягивает гласные: «Потря-са-ающе».

– Спасибо. Ты тоже.

Он был в зеленом приталенном пиджаке, потертых джинсах и винтажной футболке в стиле семидесятых годов прошлого века, с изображением заката над пальмами. Джулия кожей чувствовала, что все девушки в ресторане бросают на него заинтересованные взгляды, но сделала вид, будто ничего не замечает.

Официантка подошла к столику, занесла ручку над блокнотом. Карсон снова уткнулся в меню.

– Ну, что здесь стоит попробовать?

– Нужно обязательно заказать роллы с пряным тунцом и сашими с лососем и угрем. И, конечно, эби[20]! Ах да, и мисо суп. И еще мы, наверное, попробуем инари[21], – отбарабанила Джулия.

Карсон засмеялся.

– Сколько же рыбы ты планируешь сегодня съесть?

– Предупреждаю официально, это мероприятие не для любителей. – Джулия с шутливым вызовом приподняла бровь, а Карсон улыбнулся официантке.

– Отлично! Принесите нам все, что она сказала.

– И еще, пожалуйста, эдамаме[22]! – добавила Джулия, когда официантка повернулась, чтобы уйти.