Офицеры и прапорщики вышли на трап. Спускаясь, они проходили мимо Жукова, приветствуя полковника, и шли дальше к «Ми-8», где их встречал рукопожатием капитан Лаприн.

Жуков проводил Скоробогатова до вертолета, куда вышел и командир «Ми-24» капитан Кашин.

— Приветствую вас, властелины неба, — улыбнулся Роман.

— Здорово, Рома, опять на работу?

— Как на праздник.

— Ну, что ж, повоюем немного, это, говорят, полезно для поднятия тонуса.

— Смотря для кого, — проговорил Жуков.

— Ну, рядовых граждан нашей необъятной Родины я не имел в виду. Я имел в виду таких идиотов, как мы, что без войны, как без воздуха. Задыхаемся.

— Так, достаточно разговоров! Как пойдете? — поинтересовался полковник.

— Обычно, — ответил Кашин. — Впереди Вова на своей «восьмерке», за ним мы с Юрой Троекуровым.

— Борттехник на борту?

— У Толи жена рожает, пусть остается. Без него справимся.

— Тогда по машинам, ребята, и счастливого пути. По прибытии на Барни доклад Володарскому.

— Конечно, товарищ полковник, спасибо, до связи!

— Возвращайтесь!

— Ну уж это обязательно, — улыбнулся Кашин. — Я недавно с такой дамой познакомился! Мне никак оставаться в Афгане нельзя. Я обещал женщине романтический ужин, а офицер должен держать слово. Посему вернемся.

— Давайте, парни!

Офицеры попрощались с Жуковым, и в 11.28 оба вертолета, разбежавшись по «взлетке», поднялись в небо, взяв курс на юго-запад.

Жуков дождался, пока винтокрылые машины уйдут из зоны видимости, прошел к ожидавшей за ангаром машине, предоставленной командованием 201-й российской военной базы, и по спутниковой станции вызвал генерал-полковника Володарского.

— Да, Сергей Петрович? — ответил начальник антитеррористического управления.

— Наши пошли, Александр Михайлович.

— Храни их Господь!

— И это я слышу от вас, Александр Михайлович?

— А что, собственно, удивительного я сказал?

— Да ничего, впервые слышу, чтобы вы обращались к Богу.

— Все мы к нему обращаемся, как появляется потребность. Или ты, полковник, атеист?

— Да нет, просто странно.

— Ну, а странно, то забудь. И оставайся пока на нашей базе. Командир предупрежден. Туда же пойдет второй вертолет «Ми-24». Его держать в резерве.

— Понял, товарищ генерал-полковник!

— Предупредил Скоробогатова о сеансе связи по прибытии?

— Так точно!

— Хорошо. У тебя со мной связь по необходимости.

— Да, Александр Михайлович.

— Давай!

— До связи!

Ардан с 13.00 находился на плато перед безымянным перевалом, в котором был проделан проход. Осмотрел пост охранения, прошел в сопровождении заместителя часть прохода. Он был узким, но грузовая машина средней грузоподъемности впритык к скалам пройти могла. Ожидая группу Скоробогатова, вождь вернулся в палатку, откуда вызвал на связь старшего наблюдателя за лагерем у Хараса.

— Да, вождь? — ответил Тарак.

— Как у вас дела?

— У нас все в порядке, в лагере же полным ходом идут занятия. Сейчас у боевиков стрельбы. Стреляют из автоматов, пулеметов, пара гранатометов бьет по перевалу.

— Хорошо стреляют?

— Люди Сайдуллы, те поражают цели короткими очередями, как и младшие командиры Карбаллы, новобранцы же бьют больше с недолетом или перелетом. На ростовую мишень тратят до десяти патронов.

— Научатся, не велика наука.

— Тут еще человек, который, по словам Кадыра, ездил к Альдагу, сегодня звонил кому-то. Этот тип не участвует в учебных занятиях.

— Камера его сняла?

— Конечно.

— Ты знаешь, как отправить мне его фото?

— Кадыр объяснил, попробую.

— Давай, не получится, на словах опишешь.

Попытка удалась, и Ардан, получив фотографию, сохранил изображение. Оно потребуется позже.

В 14.30 на связь вышел командир экипажа «Ми-8»:

— Бани! Арма!

— Я — Бани! Слушаю!

— Мы на подходе, идем с северо-востока, как обстановка на плато?

— Спокойная обстановка.

— Площадки готовы?

— Мы их содержали в порядке с прошлой операции.

— Отлично, скоро будем.

— Ждем!

Спустя полчаса все хатуиты, находившиеся на плато, да и в селении Урун услышали характерный рокот вертолетных двигателей. Первым появился из-за перевала «Ми-8» и, сделав круг, завис над площадкой, следом прошел «Ми-24», и вертолеты практически одновременно приземлились. Штурман «Ми-8», капитан Дубин, открыл дверь, установил трап. На каменный грунт вышел майор Скоробогатов.

Ардан поспешил к нему, и они крепко обнялись.

— Рад, очень рад видеть тебя, Роман, — улыбнулся вождь.

— Я тоже рад, Бани, вот только встречаемся мы лишь тогда, когда кто-то угрожает тебе. Нет бы просто так прилететь, с твоим опытным охотником походить по горам, поохотиться, отдохнуть. Места у вас хорошие.

— Может быть, когда-нибудь так и будет.

— Боюсь, Бани, не в этой жизни, — покачал головой майор и, повернувшись, передал на борт: — Группа! Выход!

На плато вышли пятнадцать бойцов Скоробогатова.

Афганцы узнавали их, радушно приветствовали, кто-то обнимался.

Подошел и Власов. Пожал руку командиру группы:

— Приветствую, Роман Владимирович!

— Привет, Гена, а чего ты не в национальной одежде Хату? В ней гораздо удобнее, чем в нашей форме.

— Ты знаешь, Рома, как-то не подумал об этом. В следующий раз обязательно переоденусь.

— Какие у тебя на сегодня планы? — обратился Скоробогатов к Ардану.

— Поедем в Докур, там твоим парням отдых. У меня дома поговорим.

— Понятно, но для этого кое-что сделаем здесь.

— Что ты имеешь в виду? — удивился вождь.

— Ничего особенного, кое-что проверим и поедем в Докур. Старший лейтенант Муров! — выкрикнул Роман.

— Я, — ответил сапер группы.

— Ко мне!

Старлей подошел, вскинул руку.

— Брось, Леня! — остановил его майор. — Возьми с собой Омелина и посмотри, как наши фугасы в проходе.

— А что им будет, командир? Стоят, ждут сигнала.