— И еще было бы чудесно выпить горячего чая, — добавил Оли. — И полотенце, если вас не затруднит…

— Ну конечно! — спохватилась Нана. — С вас обоих течет!

Она поспешила за полотенцами, а Кей и Оли, насквозь мокрые, остались ждать в прихожей.

— Кажется, я ей не слишком понравился, — удивленно заметил Оли. — С чего бы это?

Очевидно, ему еще не встречалась женщина, которая при виде его не падала бы в обморок от радости.

— Не принимай на свой счет, — успокоила его Кей. — Она просто недолюбливает актеров.

— Почему?

— Когда-то она была замужем за актером, который бросил ее и убежал с девицей, пообещавшей ему роль в фильме.

— Боже ты мой!

— Разве не чудовищно?

— Но роль ему все же досталась? — поинтересовался Оли.

— Что?

— Роль в кино.

— Вряд ли.

— Зато, по крайней мере, досталась девица, — шепотом сказал Оли.

Кей не успела ответить, потому что вернулась Нана Крейг. Она принесла два полотенца: одно лимонного цвета, другое нежно-розовое, как сахарная вата.

— Приводите себя в порядок, а я пока отлучусь, — сказала она. — Кей, ванная направо. Я дам тебе платье и кардиган, чтобы ты могла переодеться.

Кей поблагодарила старушку, поспешила в ванную и стянула с себя влажное платье, надеясь, что оно не слишком пострадало, — иначе Бет придет в бешенство.

Она вытерлась полотенцем и высушила волосы, с улыбкой осматривая ванную. Раковина и унитаз были ярко-розовые, а на обоях вились пышные гирлянды пионов.

В дверь вежливо постучали:

— Кей?

Она обернулась розовым полотенцем и отперла задвижку.

— Я принесла вот это. Ты кажешься стройнее, чем я, зато тебе будет сухо и тепло.

— Спасибо огромное! Простите, что мы нагрянули к вам так неожиданно.

— А что вам оставалось делать? — резонно заметила Нана Крейг. — Ладно, пойду приготовлю чай.

Только теперь Кей рассмотрела, что принесла ей хозяйка. Сама она очень любила и синий, и розовый, и желтый, и фиолетовый, но обычно не все цвета сразу. Но, как сказала Нана, главное, что одежда была сухая. К платью прилагался объемистый ядовито-зеленый кардиган. Кей не решилась посмотреть в зеркало в позолоченной раме, догадываясь, что для первого свидания с Оли Уэйдом Оуэном наряд у нее не совсем тот, какой бы ей хотелось.

Собравшись с духом, она вышла из ванной и услышала, как Нана хлопочет на кухне.

— Можно я вам помогу? — спросила она, входя в крохотное помещение в глубине дома, где стояли уже знакомые кружки в цветную полоску и чайничек в горошек.

— Сама справлюсь, — ответила старушка.

Кей показалось, что она слегка не в духе.

— Ты виделась с Адамом?

— Нет. Он, наверное, работает…

— Да, работает не покладая рук, — кивнула Нана. — Не то что эта братия — актеры. Он не может все бросить и поехать неизвестно куда. Но ты, надеюсь, еще увидишься с ним сегодня.

Она поставила ярко-красную сахарницу на оранжевый поднос.

— Может, он и заедет, — согласилась Кей. — Повидать Джемму.

— Джемму? — недоуменно переспросила старушка. — А кто такая Джемма?

— Она играет Энн Эллиот, героиню из «Доводов рассудка».

— Она что, актриса?

Кей неохотно кивнула.

— Ясно, — сказала Нана, наливая крутой кипяток в заварной чайничек.

— Она очень хорошая, правда! — воскликнула Кей, неловко поправляя сползавший с плеч зеленый кардиган.

— Ни актерам, ни актрисам верить нельзя! — заявила Нана и сердито поджала губы. — Они всегда думают только о себе. Адам, наверное, рассказывал тебе мою историю? — спросила она, берясь за оранжевый поднос.

— Да. Мне жаль, что у вас так вышло. Ваш муж, конечно, поступил непростительно, но Джемма совсем не такая. И Оли не такой. Они совсем другие.

— Скоро ты убедишься, что и они не лучше остальных, — покачала головой Нана.

И она пошла в гостиную с чайным подносом, давая понять, что спорить бессмысленно. Кей оставалось только молча за ней последовать.

Оли стоял у окна. Рубашку и брюки он успел снять, а лимонно-желтое полотенце обмотал вокруг бедер. Увидев это, Нана едва не выронила поднос — Кей вовремя подхватила его из рук старушки.

— Сохну как могу, — пояснил Оли, кивнув на свою одежду, сваленную бесформенной кучей прямо на цветастый ковер.

— Пойду повешу это на кухне, — покраснев, пробормотала хозяйка и, подхватив с полу влажную груду, поспешила прочь.

— Оли! — укоризненно воскликнула Кей.

— Извини, но что было делать!

— Она, наверное, уже лет пятьдесят не видела обнаженного мужчины!

— Но мне надо как-то высохнуть! — не уступал Оли.

— Я понимаю, но ты бы мог…

— Что?

— Ну не знаю… не так оголяться, что ли…

— Не думал я, что сегодня все так обернется, — покачал головой Оли.

— И я не думала, — согласилась Кей.

Их взгляды встретились.

— А как, ты думала, все будет? — спросил Оли.

Кей не нашлась что ответить, но Оли не сводил с нее глаз, и в них словно что-то потеплело — как будто в глубине зрело какое-то признание. Но Кей не пришлось узнать, на что он решался: в комнату вошла хозяйка. На этот раз она несла футболку и дождевик.

— Вот что я подыскала, — объявила она, нарушив молчание. — Это вещи Адама, поэтому непременно верните их.

— Спасибо. А брюк нет?

— Мы не ждали в гости голого мужчину, — покачала головой Нана, — иначе припасли бы для вас парочку.

Нана и Кей отвернулись, пока Оли переодевался.

— Надеюсь, никто меня в таком виде не застанет, — вскоре заявил он.

Женщины обернулись, и Кей залилась хохотом:

— Ах, Оли! Если бы тебя сейчас видели папарацци!

— Надеюсь, здесь их нет. Кстати, тебе лучше снова надеть шиньон.

— Это невозможно — он весь промок! У вас, Нана, не найдется взаймы какой-нибудь шляпы?

— Сейчас посмотрю, — пообещала хозяйка и снова ушла.

— Какой чудный у тебя кардиган, — заметил Оли.

Он подошел ближе и коснулся широкого рукава.

— Ой, перестань!

Оли усмехнулся. Его рука спускалась по рукаву все ниже, пока их пальцы не соприкоснулись.

— Только такая! — выпалила Нана, внезапно вторгаясь в гостиную.