«Все строят предположения, кто же та девушка, с которой встречается красавец-актер. Ходят даже слухи о помолвке. Неужели это и есть будущая миссис Уэйд Оуэн?»

— Сама понимаешь, — прервал ее мечты Оли, — они ни в коем случае не должны догадаться, кто ты такая. Это в твоих же интересах.

— Да, — неохотно согласилась Кей, с сожалением расставаясь с сенсациями на первых полосах газет. — Ладно.

— Я все улажу, — пообещал Оли.

Он взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и постучался в номер Бет. Кей последовала за ним, не понимая, что он задумал. Утром Бет не спускалась к завтраку — очевидно, берегла лодыжку. По крайней мере, должна была беречь, хотя для Кей по-прежнему оставалось загадкой, что происходило в ее спальне этой ночью. Если Оли не уходил от нее, Кей могла поручиться, что ни о каком покое там не могло быть и речи.

— Бет! Это Оли.

Дверь мгновенно распахнулась.

— Что такое, Оли? — сладко улыбнулась Бет.

Несмотря на растяжение, она была при полном параде и, как заметила Кей, даже успела уложить волосы.

— Нам нужен твой парик.

— Парик? — удивилась Бет. — Но я не ношу париков. Разве что на съемках…

— Да ладно тебе! Я сам его видел. В твоем чемодане.

— Это шиньон, Оли, — вздохнула Бет, — а не парик. Их сейчас все носят. Есть женщины, которые даже мусор выбрасывать не пойдут без шиньона.

— Ну да, да! Давай же его!

— Для чего?

— Для Кей. Надо изменить ей внешность.

— Зачем? — нахмурилась Бет.

— Мы едем обедать, и нужно, чтобы никто из репортеров ее не узнал.

— Но если мы едем обедать, я сама его надену!

Оли на мгновение смутился.

— Я пригласил обедать Кей, — сказал он осторожно, словно пробуя почву под ногами.

— Ясно, — отрезала Бет, — я лишняя. Я ведь инвалид, и меня можно бросить одну в гостинице на целый день.

— Да ладно, Бет, хватит дуться! Мы же с тобой постоянно обедаем вместе.

— Ну да, в компании статистов и всей съемочной группы!

— Так можно взять парик? Ну пожалуйста! С меня причитается!

— Боже, Оли! Ты меня достал!

Бет отошла на минуту и тут же появилась, размахивая ярко-рыжим шиньоном.

— Только поаккуратнее. Он стоит целое состояние!

— Постараемся. Не волнуйся. Помоги его надеть, ладно? И еще то красивое голубое платье!

— Только не Версаче!

— Его, его!

— Оли!

— Пожа-алуйста!

Бет обреченно вздохнула, но платье принесла. Через десять минут Кей действительно было не узнать. Голубое платье, облегающее фигуру, смотрелось очень соблазнительно. К волосам, собранным на макушке в тугой узел, аккуратно прикрепили шиньон, а сверху надели шляпу, из-под которой выбивались рыжие пряди.

— Очки! — скомандовал Оли. — Помнишь, те шикарные, в синей оправе?

— Оли, нет! Они же от Тиффани!

Он умоляюще поглядел на Бет:

— Ты меня здорово выручишь, если дашь их! Честно, я буду тебе обязан по гроб жизни!

— Ты всю жизнь мне обязан, — проворчала Бет.

Прихрамывая, она поплелась в номер и вернулась со своими драгоценными солнцезащитными очками.

— Только не потеряй и не сломай!

Бет протянула их Оли, а он передал очки Кей.

— Спасибо, Бет, — пробормотала она.

Кей открыла футляр и невольно залюбовалась очками. Таких красивых она никогда не видела и теперь даже не решалась их надеть.

— Давай, — велел Оли.

Неуверенно улыбаясь, она послушно надела очки.

— Ну как?

— Супер! — ответил Оли. — Теперь ты похожа на Одри Хепберн.

— Только рыжую и в дурацкой шляпе, — добавила Бет.

— Но я нормально выгляжу?

— Пойдет, — успокоил ее Оли, подталкивая к лестнице.

Увидев свое отражение в зеркале, Кей ахнула: точь-в-точь кинозвезда! Платье от Версаче, очки от Тиффани! Такое ей ни в каком сне не приснилось бы! Вернее, только во сне и могло такое присниться, — в конце концов, фантазия у Кей временами зашкаливала. Но даже при ее честолюбии выглядела она действительно потрясающе! Всего час назад она мыла тарелки и надраивала туалеты, а сейчас наряжена, как принцесса, и едет на обед с самым привлекательным мужчиной в мире!

Оли открыл ей дверь, и Кей посмотрела на него с беспокойством:

— Сколько их там?

— Кого?

— Папарацци?

— Понятия не имею, — ответил Оли. — Прячутся, наверное.

Кей вышла на улицу и с интересом огляделась. По Морскому променаду прогуливались обычные туристы в поисках кафе, никто не наставлял на нее камеру. Кей была разочарована.

— Пошли, — поторопил ее Оли. — Скорее в машину, пока нас никто не заметил!

Он тоже надвинул очки, поднял воротник куртки и вобрал голову в плечи, но, несмотря на все предосторожности, все равно был вылитый Оли Уэйд Оуэн. Кей, стараясь не отставать, шла за ним. В воздухе пахло грозой. Над Коббом сгустились тучи, а море, казалось, таило в себе зловещую тайну.

— Ну вот, — с облегчением выдохнул Оли, добравшись до машины.

На парковке стоял «лотус-элис» оттенка голубой электрик, и Кей не смогла скрыть восхищения: неужели ее повезут на такой машине!

«В шикарный „лотус-элис“ Оли Уэйда Оуэна недавно садилась рыжеволосая незнакомка в платье от Версаче, облегающем ее стройные бедра».

Кей сразу представила газетную шумиху по поводу этого события и, устраиваясь на гладком кожаном сиденье, украдкой взглянула на себя в боковое зеркало. Она — инкогнито!

— Все в порядке? — спросил Оли.

Кей кивнула. Они пристегнулись, и машина понеслась по Кобб-роуд, устремляясь за пределы Лайм-Реджиса. Кей попыталась расслабиться, откинувшись на сиденье, но это было выше ее сил: до сих пор не верилось, что Оли пригласил ее на свидание!

— Как все чудесно! — улыбнулась она ему.

Оли не отрывал глаз от дороги, что успокаивало Кей как пассажирку, но обескураживало как женщину.

— Настоящий подарок! — добавила Кей.

— Что, прости?

— Говорю, для меня это настоящий подарок — обедать с тобой!

— А! — протянул он. — Понятно.

Кей села поудобнее и поправила прядь у левого виска. Шиньон, кажется, понемногу сползал на сторону. Она снова бросила взгляд в зеркало: нет, рыжие волосы — явно не для нее! Она-то воображала себя этакой прерафаэлиткой, нимфой-очаровательницей, но теперь не могла отделаться от ощущения, что больше напоминает туповатого ирландского сеттера. Не помогли ни шляпа, ни очки; вначале они показались ей прелестными, но на самом деле были безнадежно велики.