Я не вмешиваюсь в эту работу. Нужно оставить каждой мастерице свободу личного выражения, чтобы не упустить счастливый случай. Перед портнихой ее рисунок, она разглядывает его, изучает, а затем драпирует туаль[156] на деревянном манекене. Затем она отступает на шаг, смотрит, что получилось, поправляет, что-то изменяет и… чаще всего, снимает ткань, а затем начинает все сначала.

После нескольких неудачных попыток уточняется точное направление нити ткани, и тогда все получается. Затем зовут помощницу, которая начинает драпировать ткань, в общих чертах наброшенную на манекен. Мало-помалу стопка эскизов в каждом ателье уменьшается, и модели передаются в руки первых портних, самых компетентных.

Черное платье от Диора, 1950

Я с трудом сдерживаю себя и, чтобы чем-то отвлечься, занимаюсь отбором пуговиц, поясов, аксессуаров и украшений. Также я отбираю из тканей, привезенных несколько недель тому назад, те, которые мне больше нравятся.

Позже я расскажу, как происходит этот выбор, он похож на ритуал. Но, по правде говоря, вся моя деятельность на этой неделе, когда я жду выход первых моделей, направлена в большей степени на то, чтобы справиться с нетерпением, чем на продвижение работ.

Для студии каждая новая коллекция – новая весна, когда новыми ростками служат кусочки ткани.

Белая, пустая и мрачная, как лаборатория, во время мертвого сезона студия внезапно загромождается тюками с многоцветными образцами. Пояса свисают со столов, различные шляпы загромождают угол под черной доской, на которой записаны имена манекенщиц. Повсюду идет подготовка коллекции. Веселый мир шерсти и шелка вспыхивает разноцветными пятнами, которые завтра оживят улицы.

Их заботливо прячут от случайных посетителей. Как только ожидается появление незваных гостей, повсюду опускаются занавеси из туали, пряча манекены, куски тканей и закрывая аксессуары. Полная жизни студия в одно мгновение становится квартирой с креслами, укрытыми чехлами, которые оставили хозяева, отправляясь в длительное путешествие.

Студия снова оживает, обретает свой характер – все занавеси подняты, – когда, наконец, наступает день показа первых туалей. Мадам Маргарита заболевает от одной только мысли, что сейчас их придется показать; портнихи боятся, не наделали ли они ошибок, а я сам спрашиваю себя: теперь, когда пробил час первой встречи, какими окажутся «мои дети», о которых я так мечтал. Для всех это настоящая церемония. Первых туалей обычно бывает около шестидесяти, и они представляют самые значимые эскизы – те, которые я требовал показать в первую очередь. Наконец, я их вижу!

Костюм от Диора, 1950. Фото – Вилли Майвальд

Для показа выбраны две или три манекенщицы. У меня все «деточки» (так называют манекенщиц на нашем профессиональном языке) красивы и грациозны, но некоторые вдохновляют меня более других. Несомненно, между «деточками» и мною существует некая связь. Я считаю, что мы подчинены неведомому механизму симпатии и притяжения. Есть два типа манекенщиц: успешная манекенщица и вдохновенная манекенщица. Они не всегда совпадают в одном лице, потому что я вижу свою коллекцию не такой, какой ее видит публика. Успешная манекенщица направлена вовне, она высоко ценит престиж модели, должна «обыграть» модель и, по профессиональному выражению, «похитить» платье.

Вдохновенная манекенщица устремлена внутрь, передает движение и силуэт с самых первых моментов создания модели. Все думают, что кутюрье быстро и легко создает платье на манекене – это бывает очень редко. Только после долгой предварительной работы можно построить модель. Работа на манекене может быть успешно завершена, когда все выкройки коллекции подготовлены.

Первое дефиле проходит под возгласы «ох!» и «ах!», то от радости, то от разочарования. Но этими восклицаниями не ограничивается, их дополняют комментарии, которые уточняют восхищение или неодобрение:

– Дорогая, твоя туаль совершенна!

– Деточка, брось-ка это в корзину!

Если модель удалась, ее моментально снабжают собственным именем; если же она испорчена, ее называют просто «это», вкладывая в него все свое безразличие и уничижение.

Модели, которые завораживают с первого взгляда, порой рождаются из рисунка, что прошел почти незамеченным.

Но потом, вдохновившись им, создают целую серию платьев, вызывающих восторг. И наоборот, эскизы, с виду многообещающие, воплощаются в заурядные платья, мы немедленно от них отказываемся. Третьи туали получаются слишком непохожими на то, что я задумывал; это не значит, что они не удались, просто рисунок был неправильно понят.

В этом случае портнихи действуют, как позже станут поступать фотографы и рисовальщики моделей: они вкладывают в проект то, что я и не предполагал. Художественное творение обречено на интерпретацию, театральная ли это пьеса или платье, поэтому готовит сюрпризы своим авторам, часто приводящие в замешательство. И в этом случае следует извлекать из подобного пользу.

Если результат хороший, я предоставляю модели попытать счастья. Но если я очень дорожу своим замыслом, мы возвращаемся к первоначальному эскизу, я объясняю более подробно или передаю в другую мастерскую, способную лучше понять мой замысел. Случается, что я передаю одни и те же кроки нескольким ателье одновременно.

Я знаю, что таким образом получу туали, вызывающие различные впечатления, среди которых я смогу выбрать самое удачное, или разнообразие вариантов послужит основанием для новых поисков.

Эти туали, так же как и эскизы, на основе которых они возникли, пока не имеют каких-либо деталей, главное в них – силуэт, выкройка, линия. Это основа, по ним будут делать выкройки для всей коллекция. Детали, такие как отвороты, банты, карманы, манжеты или пояса, будут добавлены впоследствии, если только они не появились в самом начале как конструктивные элементы модели. Это решающий день для коллекции. В этот день я отбираю пять или шесть базовых силуэтов, на основе которых будут шиться платья, костюмы или манто.

Затем я собираю всех манекенщиц Дома, и они показывают, например, все костюмы, или все вечерние туалеты, или все плиссированные платья. Работа продолжается до тех пор, пока все варианты не будут просмотрены, иногда это заканчивается довольно поздно. Я возвращаюсь домой, перед глазами мелькают новые силуэты, в голове прокручивается калейдоскоп моделей, я измучен, но полон восторга. Я знаю, что первый момент восхищения продлится недолго, а впереди долгая и тяжелая работа, которая превратит все заготовки в прекрасные платья…