– Спокойно! – выставила я ладони вперед, преграждая ей путь. – Я дочь Игната!

– Прелестно!

– Нет, не так, – нервно тараторила я, понимая, что могла все испортить.

Просто зная Игната, он никогда бы просто так не отдал женщине ключи от квартиры, конечно, если эта женщина не Анфиса, или на крайний случай я.

– Я его крестница. Крестная дочь и родная племянница, дочь старшей сестры, – выпалила я, когда девушка попыталась меня обойти, – не уходите, пожалуйста, иначе меня Игнат убьет!

Она остановилась, посмотрела на меня и криво улыбнулась:

– Ты хорошая. Но с меня хватит.

И пошла в сторону гостиной.

Я же нервно завертелась на месте, соображая, что делать. Не придумала ничего умнее, как выскочить в прихожую и попытаться заслонить собой входную дверь.

– Переговоры! – поднимая обе ладони вверх, предложила я, когда незнакомка появилась в прихожей, накидывая пиджак. – Простите, вы, наверное, хотели Игнату сюрприз сделать, а я инструменты привезла, он просил. И все вам испортила. Но Игнат хороший, и я не дам вам уйти, потому что знаю дядю, и он бы никогда просто так не отдал ключи непонятно кому. Вот. Я Есения. Можно Сеня.

Незнакомка смотрела на меня как на пришельца, но потом вдруг тепло улыбнулась и представилась:

– Наташа.

– Очень приятно, – выдохнула я и взмолилась: – Вы же не уйдете, да?

– Настойчивость – это семейное, да?

– Да! – закивала я головой.

– Ладно, Есения, пойдем. Не уйду.

– Слава богу!

– Там у Игната есть мартини, тебе восемнадцать-то есть?

– Мне двадцать четыре. И от мартини я не откажусь, – окончательно расслабилась я.

Глава 30

Есения

Напряжение между нами все еще витало в воздухе. Наталья ушла глубоко в свои переживания, а я не знала, куда себя девать.

– Простите, – первой заговорила я, – я, когда нервничаю, всегда начинаю нести какую-то ерунду.

– Все в порядке, дело не в тебе, – отмахнулась Наталья, доставая из заначки Игната мартини и два фужера.

Поставила их на стол и уточнила:

– Ты голодна?

– Не особо, – скривилась я, ибо аппетит пропал.

Подумав, что лезть в душу незнакомому человеку – плохой тон, а я от незнания ситуации могу ляпнуть лишнего, я замолчала.

Села за стол, сложила ладони на столешницу и смотрела в окно.

– Давай за знакомство, Есения, – подмигнула мне Наташа, протягивая наполненный фужер, – и давай на «ты».

– Давай, – закивала я.

Мартини я не любила, да и в принципе алкоголь пила очень редко, но нам обеим нужно было снять внезапно случившийся стресс. Я зажмурилась и сделала несколько глотков, ожидая, пока жжение в пищеводе прекратится.

– Он мне даже не сказал, что у него есть племянница! – вдруг призналась Наташа.

– Игнат – очень закрытый человек, – быстренько вступилась я за честь дядюшки.

– И очень женатый! – процедила сквозь зубы Наташа.

– Так вот в чем дело, – озарило меня, – забей и даже не думай об этом. Это тот случай, когда благородство только мешает.

Я осеклась и на всякий случай жалобно уточнила:

– А Максима ты знаешь?

– Сына? Знаю.

– Игнат очень его любит. И из-за сына пытался сохранить то, что сохранить априори нельзя.

Я не стала пояснять, что Анфиса еще три года назад пыталась донести до родного брата простую истину: нельзя склеить то, что сломалось. Трещина все равно останется.

– К тому же он давно ушел от нее.

– А на развод не подал.

– Ему некогда, – развела я руками, – он на работе сутками пропадает, практически живет там.

Мысленно сделала пометку попросить Фису поговорит с Игнатом о пользе разводов в случае возникновения новой любви. Подозреваю, что Игнат банально забыл о бюрократическом конфузе в своем паспорте.

Глядя на Наташу, я его понимала.

– Ты ведь его любишь. Иначе бы тебя здесь не было, – делая новый глоток, утвердительно заметила я.

– Люблю. Мы пытаемся наладить отношения, но с доверием пока трудновато. Почему я тебе об этом говорю? – улыбнулась она.

– Потому что тебе необходим собеседник, который хорошо знает Игната. Плюс, видимо, накипело, – вернула я ей улыбку. – Характер у дядюшки, конечно, не сахар, но одно я тебе точно скажу: он самый надежный мужчина из всех, кого я знаю.

– Надежный, потому что ты его родственница. Знаешь, я себя сегодня последней дурой почувствовала, когда ты пришла. Первой мыслью было, что он себе студентку-любовницу завел. У меня сегодня две клиентки запись отменили, я пораньше освободилась, приехала сюрпризом, хотела ужин ему приготовить, встретить с работы. Он не знал, что я приеду. Подумала, что сюрприз удался – я встретилась с его второй любовницей.

– Зато познакомились, – засмеялась я, – ты не любовница. Ты – любимая женщина, а штамп в паспорте – это дурацкая формальность. Игнат бы никогда не дал ключи от своей квартиры кому попало, да и не замечен он был в случайных связях. Фиса бы точно знала.

– Фиса?

– Это его младшая сестра, моя тетя. Я у нее живу.

– А твои родители?

– Их нет, – отрезала я, – я с четырнадцати лет живу у Анфисы. Их было трое в семье, моя мама старшая, потом Игнат и младшая Анфиса. Игнат хотел меня к себе тогда забрать, но Таня была против, да и работа у него не оставляла времени на воспитание подростка. Но Игнат всегда был рядом. Где ты работаешь? – сменила я тему.

– Я мастер в салоне красоты у Катерины Соколовой, может, слышала.

– Слышала? – я даже подпрыгнула на месте. – Я к вам с весны записаться не могу.

– Считай, записана, – улыбнулась Наташа. – Приходи потом ко мне, сделаем что захочешь.

– Даже не думай, что я откажусь! – весело заявила я.

Разговор плавно перетек в другое русло. Стена напряжения между нами рухнула, и мы с Наташей методично надирались, рассказывая курьезные случаи, связанные с работой.

Мы в очередной раз рассмеялись, подняли фужеры, дабы выпить за стихийно образовавшуюся дружбу, когда дверь в квартиру дядюшки с грохотом распахнулась, послышался топот, а на пороге кухни материализовались Игнат и Лев с такими зверскими выражениями на лицах, что я вздрогнула.

Оба обалдело рассматривали нас, сконфуженно… пряча пистолеты!

– Вам не кажется, что это слишком кардинальный способ попросить нас не пить? – пискнула я. – Можно было просто сказать.

Два опера дружно и почти хором выругались.

– Нахрена тебе телефон? – так же дружно рявкнули они, только Лев обращался ко мне, а Игнат – к Наташе.

– Долго репетировали? – восхитилась я.

– Блядь! – снова хором.

– И вам добрый вечер! – величественно кивнула Наташа. – Мог бы и сказать, что у тебя есть племянница.

– Есть, – выдохнул Игнат, зарываясь ладонью в свои волосы и облегченно выдыхая. – Наташ, ты