твои воины собираются напасть на мой шем. Останови их. Так будет лучше для всех. Я не люблю проливать кровь. Такая уж у меня привычка. И поторопись, я не могу долго ждать.

Придерживая рукой дёргающуюся от нервного тика щеку, Энлиль мотнул головой, и один из стражей опрометью бросился вон из помещения. Я стоял, молча, и ждал до тех пор, пока шем не освободился от опасного окружения. Не глядя на Энлиля и его советников, я повернулся и медленно вышел из полуразрушенного помещения. Раздавшийся за спиной топот ног заставил меня резко обернуться, и тут же всё смолкло, словно звук выключили. Ухмыльнувшись, я повернулся и поспешил вон из дворца.

Окружившие шем стражи в серых доспехах стояли на приличном отдалении и больше походили на почётный караул. Двигатели низко гудели на холостых оборотах, а трое моих молодых спутников бестолково топтались у открытого входа, не зная, как себя вести вблизи полусотни враждебно настроенных копейщиков.

Я торопился. Пока всё складывалось неплохо, и у нас имелся реальный шанс уйти целыми и живыми. Быстро оглядев ребят, я негромко распорядился:

– Все по местам! Полная готовность к взлёту. Марш, марш.

Через минуту шем с набором высоты пронёсся над большой пальмовой рощей. Мы возвращались в Ханаан.

Глава 12

В иллюминаторе опять медленно скользила морщинистая поверхность земли. Я вглядывался в ландшафт, попутно отмечая про себя его особенности. В моём времени Сирийская пустыня и Ханаан – это скучная пустынная местность, перемежающаяся небольшими оазисами и узкими полосками возделанной земли вдоль редких источников воды. В этом времени безжизненных мест тоже хватало, но при этом бросалось в глаза обилие зелени на склонах ханаанских холмов и в горных долинах Ливана и Антиливана. Когда на линии горизонта в стороне моря стали различаться цепочки кучевых облаков, внизу появились очертания Галилейского озера, реки Иордан и Мёртвого моря, которое в этом времени было намного короче и шире. Шем пошёл на снижение, и складки ландшафта стали укрупняться.

Чтобы понять, что в Ур-Салиме произошла большая беда, даже не требовалось приземляться. Не работала система навигационной подводки, не отзывалась диспетчерская служба, замерли зенитные точки. Со стороны Сигнальной горы поднимался густой дым, горели сооружения горы Направления, а обе башни горы Наблюдателей обрушились, превратившись в руины.

Приземлившись на площади у главных ворот, мы поспешили выбраться наружу. Ребята подхватили копья и бегом отправились на разведку, а я принялся сканировать окрестности. Над Ур-Салимом витал дух смерти и ужаса, и от гнева я едва не заорал. Всё пространство города и его окрестностей пылало багровым заревом агрессии и фиолетовыми трассами жестокости. Из общего энергетического фона я сразу же выделил излучение тысяч захватчиков, темнокожих дикарей с побережья. Их человеческую энергетику буквально переполняли животные эмоции и звериная ярость. Боже мой! Да, что же здесь творится?

Раздавшийся справа шум заставил меня резко повернуться. Наискось через площадь бежали мои спутники и кого-то волокли на себе. За ними, пригибаясь, ковылял одетый в лохмотья горожанин. Как выяснилось, под развалинами башни стражи наткнулись на местного жреца и его помощника. Им чудом удалось спастись во время вторжения. Сильно повреждённые ноги обрекли бы жреца на долгие мучения, и ему очень повезло, что помощник, не смотря на безумный страх, не бросил своего господина и решил разделить его судьбу.

Остановившись поблизости, ребята уставились на меня, ожидая решения. Я махнул им рукой в сторону шема, забежал по аппарели последним и задраил люк. Отдав приказ на взлёт, я принялся оказывать диспетчеру первую помощь и заодно выслушал его рассказ.

Он говорил, с трудом сдерживая стон и мучительно морщась:

– Рано утром я принял сообщение о прибытии шемов Наместника, и отдал приказ охране воздуха о пропуске. Вскоре на экране появились сигналы от четырёх шемов. Когда они не запросили подводку, я понял, что они и не собираются садиться. Увидев, что штурмовики готовятся к атаке, я объявил тревогу, но уже ничего нельзя было сделать. Раздались взрывы. Бомбёжка длилась примерно семь делений круга. Меня завалило обломками в центральном зале, и очень повезло, что голову и тело накрыло консолью пульта. Кое-как помощник вытащил меня из-под завала, но, увидев толпы дикарей с дубинами и каменными топорами, мы спрятались обратно. Дикари покрутились, увидели, что поживиться нечем и убрались. В полной растерянности и отчаянии мы затаились, пока не появились трое моих спасителей.

– Где Повелитель Мардук?

– В городе Пирамид. Он выходил на связь накануне нападения.

– Всё понятно. Экипажу курс – город Пирамид.

Висящий в десяти метрах над землёй шем включил горизонтальную тягу. В иллюминаторах промелькнули горящие кварталы Ур-Салима, руины Сигнальной горы и множество дымов, тянущихся грязными кляксами на юго-восток. Перелетев гребень ближайшей возвышенности, шем прибавил скорости и ввинтился в синее небо.

Свалившаяся беда не прибавляла настроения, но лечение раненого немного отвлекло меня от тревожных мыслей. За делом я не заметил, как мы миновали пустынную окраину Синая. Вдали на фоне мелкой ряби барханов уже показались белые облачка над дельтой Нила, когда в голове вдруг резко застучал сигнал близкой угрозы. Я метнулся в кабину и крикнул из проёма люка:

– Пилоту и стрелку предельное внимание. Рядом опасность.

Не прошло и минуты, как шем заложил крутой вираж, и пилот выкрикнул боевые команды. Ну, ребята, не подведите. В широком лобовом блистере небо наискосок прочертили две чёрные стремительные тени. Штурмовики Элиотов. Быстрые и грозные машины смерти.

Наш шем относился к классу лёгких аппаратов, и его штатное вооружение состояло из двух маломощных бортовых лучемётов. Единственным его преимуществом оказалась выдающаяся вертлявость, позволившие пилоту вытворять невозможные виражи, уходя с линии атак вражеской двойки. Протиснувшись в кабину, я стал свидетелем неравного и сумбурного воздушного боя, который вытряс из меня все представления о верхе и низе. В чувство меня привёл ощутимый толчок от взрыва под нашей правой плоскостью.

Кажется, нам крышка. Больше надеяться не на что. Хотя…

Настроившись на энергии Стихий, я уловил вибрации Металла. Жуткая болтанка не позволяла толком сосредоточиться, но я всё-таки сумел достать сознанием ведущий вражеский шем и изменить в нём структуру металла. В лобовом блистере я увидел, как у атакующего передового штурмовика вдруг согнулась и невероятно вывернулась плоскость, и великолепная в своей хищной стремительности машина мгновенно превратилась в корявую конструкцию с вывихнутым крылом и, кувыркаясь, рухнула вниз. Оставшийся в одиночестве противник свечой ушёл вверх и развернулся, явно собираясь дать дёру. Ну, и беги, сволочь ты этакая. Я с облегчением вздохнул, но, как выяснилось, рановато.

Взрыв под правым крылом