сумасшествия. Эвелин ездила на своей машине в город и обратно, она служила секретаршей в страховой компании. Днем двойняшки возвращались из школы в Фокс-Чейпл и, как правило, притаскивали с собой несколько школьных подружек. А бабушка с восьми утра до самого их прихода пыталась разбудить Билли, который обычно играл рок до трех ночи в каком-нибудь кабаке. Каждые полчаса она колотила в его запертую дверь в надежде отвратить от греховной жизни, зачитывая цитаты из раскрытой Библии. При этом собака, жившая с Билли в сердечном симбиозе, терпеливо лежала перед дверью. Билли выходил из комнаты лишь во второй половине дня, с наслаждением потягиваясь и совершенно голый. Бабушка ретировалась, а Билли колотил себя в грудь и в ветхозаветных выражениях оплакивал свою грешную жизнь. Его жалобы сопровождал скулеж Бенджамина Франклина, который все еще лежал там, но, зная, чего требует от него ритуал, уже приподнимал задние лапы. Билли переходил на придуманный им собачий язык и тащил Бенджамина Франклина за задние лапы вниз по лестнице точно так же, как Кристофер Робин тащил своего медведя Винни-Пуха. На каждом пролете лестницы, покрытой дешевым ковролином, он останавливался, чтобы на собачьем языке продолжить ламентации о своих греховных похождениях. Внизу, в гостиной, двойняшки и их подруги с визгом мчались прочь от голого юноши, а он усаживался перед бабушкой, которая тоже от него сбегала. Теперь в сокрушенных иеремиадах Билли ветхозаветный глагол смешивался с кокер-спаниелевским наречием.

В этой атмосфере хаотичной креативности двойняшки запросто могли гоняться за мной с дешевым одеколоном из «Вулворта»[21], чтобы обрызгать меня с головы до ног. В этом деле они были очень изобретательны. В один прекрасный день я увидел, как они устраивают мне ловушку у двери гаража, расположенного несколько ниже дома. Тогда я, крадучись, прошел в ванную комнату наверху. Я намеревался обойти их, выпрыгнув из окна, внезапно появиться над гаражом, а потом напасть на них с тыла, вооружившись пеной для бритья. На улице шел снег, но он был рыхлым, и нападало его немного, с ладонь. Я счел, что этого будет достаточно для моего прыжка. Я приземлился на изгибе бетонной лестницы, ведущей в гараж. Моя лодыжка издала звук, похожий на хруст мокрой ветки после того, как на нее наступили, и этот звук врезался мне в память навсегда. Переломы оказались настолько сложными, что меня оперировали в больнице, а потом наложили гипс до бедра. Лишь через пять недель его сменили на гипс до колена, в котором можно было ходить.

Я полюбил Франклинов. С ними я узнал все лучшее, чем сильна душа Америки. Позже я пригласил их в Мюнхен и съездил с ними на местный праздник в Захранг. Объятия, пиво, восторги. Я сводил их на гору Гайгельштайн. Позднее нашу связь стало труднее поддерживать, потому что вся семья, включая Билли, ударилась в религиозный фундаментализм. К тому же все они так располнели, что я с трудом их узнавал. В 2014 году я исполнял роль злодея в одном голливудском боевике – режиссер Кристофер Маккуорри и Том Круз непременно хотели, чтобы я сыграл в их фильме «Джек Ричер»: съемки велись в Питтсбурге. Но я уже не нашел Франклинов, они исчезли без следа. Я съездил в Фокс-Чейпл. Почти все там изменилось, всюду стояли новые здания, было очень грустно. Правда, дом на Оук-Спринг-драйв остался почти таким же – газон, старые деревья; лишь изогнутая бетонная лестница в гараж скрылась под холмиком земли с декоративными кустами. Дома никого не было, и я постучался в двери ко многим соседям. Нашел одну пожилую пару и выяснил, что дом успел сменить много владельцев. То, что Эвелин Франклин умерла, мне уже было известно. Лишь год спустя я узнал о смерти Билли. Билли был мне как брат, о существовании которого я прежде не подозревал. Наше родство я признал мгновенно.

Девочки-двойняшки и их подружки тогда совсем посходили с ума, потому что новая группа из Англии давала концерт на стадионе «Сивик-арена». Это были The Rolling Stones[22]. Все эти группы, да и вся поп-культура до сих пор проходили мимо меня, за исключением Элвиса. Я был в Мюнхене на его первом фильме, и посреди показа сидевшие вокруг меня парни принялись совершенно спокойно и методично вырывать кресла из пола. Помню, пришлось вмешаться полиции. А теперь в Питтсбурге обе двойняшки взяли на концерт картонные плакаты с именем их любимца Брайана [Джонса]. Тогда он был фронтменом группы, но вскоре утонул в собственном бассейне. Я до сих пор с удивлением вспоминаю, как истошно визжали и ревели девушки. Когда концерт закончился, я увидел, что над множеством пластиковых кресел поднимается пар. Многие зрительницы попросту обмочились. И тут мне стало ясно, что из этой группы однажды выйдет что-то действительно великое. Гораздо позже в моем фильме «Фицкарральдо» Мик Джаггер сыграл вторую по величине роль в паре с Джейсоном Робардсом, но мы были вынуждены прервать съемки на середине в связи с болезнью Робардса. Потом все пришлось переснимать с самого начала, на этот раз с Клаусом Кински в главной роли. Мик Джаггер был таким особенным, единственным в своем роде, что мне не захотелось больше никого брать на его роль, и я попросту вымарал ее из сценария. Он и так поступил в мое распоряжение всего на три недели, потому что у него были твердые обязательства в связи с предстоящим мировым турне The Rolling Stones. В моем фильме он играл роль Уилбера, английского актера, сошедшего с ума и оказавшегося в джунглях Амазонки. Билли Франклин, питтсбургский любитель разгуливать голышом, был, по крайней мере отчасти, крестным отцом этого персонажа. А пса Бенджамина Франклина из первой версии заменила зашуганная обезьянка по кличке Макнамара.

18. NASA. Мексика

Я нашел работу у продюсера с телестанции WQED в Питтсбурге. Звали его Мэтт (от полного имени Маттиас) фон Браухич, он был родственником бывшего фельдмаршала и главнокомандующего немецкими войсками, который с 1941 года впал в немилость у Гитлера. Я умолчал о том, что у меня нет разрешения на работу. Фон Браухич работал по заказу NASA сразу над несколькими документальными фильмами о разных видах двигателей для ракет будущего. Я никогда этому не учился, у меня не было никаких рекомендаций, но фон Браухич, казалось, с самого начала был убежден в моих способностях. Этот прагматичный оптимизм я и сегодня очень ценю в США. Мой фильм предполагалось посвятить плазменным двигателям, которые разрабатывали главным образом в Кливленде, штат Огайо. Упрощая, можно сказать,