Она еще не поняла, что от политики никуда не деться. Хект и сам не был уверен, что до конца это понял. Но его по-прежнему возмущало, сколько времени на это уходит.

Архиепископ что-то неразборчиво пробормотал, но, когда все на него обернулись, стушевался и покачал головой.

Хект решил, что Брион – не злодей. Люди вроде епископа Серифса или Бронта Донето никогда не тушевались, как бы ни реагировали слушатели. Пайпер оглянулся на Дриера.

По всей вероятности, это именно Дриер скинул Серифса со скалы в Оунвидийской теснине за то, что тот вел себя как обычно. Бронт Донето тогда уцелел.

Хект ни разу не замечал, чтобы Дриера мучила совесть.

Капитан переступил с ноги на ногу, почувствовав себя неуютно под взглядом Хекта.

Леди Хильда собралась снова налить Предводителю кофе, но тот взмахнул рукой:

– Мне уже хватит.

Отказался он только потому, что ни графу, ни архиепископу кофе не предлагали, да и императрице не налили первой. Хект заметил промелькнувшую на губах Элспет улыбку.

– Предводитель, вам будут оказывать всю ту помощь, какую оказывали при Катрин, – пообещала она. – Ее великое деяние нужно продолжить. И… Граф фон Рейм хотел нам что-то сообщить. Семейные дела. Дядя Альберт?

Когда-то давно графа ранили в шею, и голос его – сиплый и срывающийся то на рык, то на визг – плохо подходил для речей.

– Феррису Ренфрау удалось спасти тайные бумаги Катрин из лап эрцгерцога и ему подобных. Он сумел переправить их сюда до прибытия стариков-советников. Среди бумаг было ее завещание, составленное по всей форме и засвидетельствованное в Пенитале, всего за несколько часов до ее гибели.

Хекта захлестнуло чувство вины. А потом ужас.

Наверное, что-то отразилось у него на лице.

– Видимо, предчувствовала что-то, – сказал граф. – В своем завещании она молит о прощении всех тех, кому причинила зло. Признает Элспет своей преемницей, как и желал Йоханнес. Приказывает имперским вельможам хранить ей верность. Отдельно просит сестру простить ее за жестокость. Советует ей быть осмотрительной и мудрой правительницей, никогда не забывать, что она императрица и равно правит всеми своими подданными, а не только самыми громогласными из них. Кстати говоря, я нахожу, что это все довольно необычно для моей племянницы.

– С тех пор как ее ребенок родился мертвым, она очень переменилась, – пояснил Хект. – А когда пришла весть о смерти Джейма, стала совсем другим человеком. Телохранители опасались, что она сама себе навредит. Но все шло хорошо. До того злополучного дня. Всех тогда ее поступок застал врасплох.

– Мы так и поняли. По словам Ренфрау, ничего предосудительного выяснить не удалось.

Хекта чуть подотпустило.

– А дальше в завещании говорится о вас.

И снова его охватил ужас.

– Что именно, мой господин?

– Она верила, что вы с Войском Праведных купите ей пропуск на небеса. Хотела удостовериться, что вы сможете продолжить, как она ее называла, «кампанию во славу мира и веры», если перевести с церковного – священный поход, и оставила вам свои титулы и владения на нужды Войска Праведных, пока поход не закончится. Что-то такое она в вас видела, вызывающее доверие.

– Не может быть! – воскликнул Хект. – Мы же это обсуждали. Зря она! – Он и вообразить не мог, что творилось в голове у этой женщины. – Что она наделала?

За такое его запросто могут и убить.

– В ваших руках доход от ее владений, – пояснил граф фон Рейм. – Вы теперь один из богатейших людей империи и пожизненный владыка Этереда и Арнмагила, но не Кретьена и Гордона – их вы не получите, потому что тогда сделаетесь курфюрстом, а другие курфюрсты подобного не потерпят. И она это знала.

Хект не знал, что сказать.

– Моя племянница верила в вас.

Предводитель покачал головой. Этеред и Арнмагил располагались далеко на севере от Альтен-Вайнберга и считались богатейшими владениями империи.

– Предводитель, эти титулы нельзя передать по наследству. После священного похода и вашей кончины владения снова сменят хозяина. Те, что достались Катрин по линии Иджей, вернутся к Иджам, а те, что она получила от матери, – к нам. Но Этеред и Арнмагил в вашем распоряжении до конца ваших дней.

– Аарон меня сохрани!

– Сейчас вам не грозит такая серьезная опасность. Но возможно, раньше она и была такой. Родичи Катрин исполнят ее волю. Хотя бы после смерти она наконец обретет желаемое.

Хект терялся в догадках, чем это выгодно для родичей Катрин. Такого рода завещания обычно исчезают без следа, если невыгодны тому, кто их обнаружил.

Пайпер хотел возразить, хотел отказаться, но такой возможности ему не предоставили.

– Ваши новые титулы не прибавят вам работы, – сказал фон Рейм. – Вам не обязательно лично присутствовать в Грюмбраге и заниматься тамошними насущными делами. Те дядья и кузены, которые раньше присматривали за замками и поместьями для Катрин, окажут такую же услугу и вам. По большей части они честно служили ей. Надеюсь, так будет и дальше. Катрин хотела гарантировать вам статус и деньги, чтобы исполнить ее мечту и оставить память о ней.

Хект оглянулся на Элспет. На лице императрицы играла с виду счастливая и искренняя улыбка. Быть может, именно из-за новых титулов леди Хильда так к нему потеплела?

Госпожа Дедал стояла как громом пораженная.

Архиепископ тоже не мог прийти в себя от удивления: сначала разволновался, потом разгневался.

– Леди Хильда, я передумал насчет кофе. – Хект решил потянуть время и постараться понять намерения фон Рейма.

Дядюшки Катрин представляли собой весьма серьезную угрозу для тех, кто плел против нее козни.

– Предводитель, вам стоит сменить напиток на что-нибудь менее возбуждающее, вы и без того весь дрожите, – заметила Элспет.

– Дельный совет, ваше величество, благодарю. Леди Хильда, я снова передумал. Граф, не знаю, что и сказать.

– Не говорите ничего. Мы с императрицей решили, что с официальным оглашением следует повременить. Сначала похороны, хотя когда они состоятся – пока непонятно. У кортежа, везущего ее тело, возникли затруднения.

– Похороним ее рядом с отцом и братом, – сказала Элспет.

От этих похоронных разговоров в голову Хекту вдруг полезли непрошеные мысли. Каково пришлось тем, кто вез тело Йоханнеса из Аль-Хазена? Как жутко было тогда тащить мумии из Анделесквелуза к побережью, где ждал корабль из Аль-Кварна. А ведь мумии хотя бы не воняли.

– Предводитель!

– Да, ваше величество.

– Вы снова замечтались. Не самый лучший способ выразить признательность своей императрице.

– Прошу прощения, ваше величество. Эти невообразимые перемены меня просто ошеломили. Двадцать пять лет назад я был всего лишь мальчишкой из приграничных земель, почти что крестьянином. А теперь кем стал.