– Освободите Святые Земли – так и вовсе обретете бессмертие.

Да уж. Занятная получится история, если историки докопаются до правды.

– Вы слышали здесь то, что слышать вам не полагалось, – накинулась Элспет на архиепископа. – Не смейте никому говорить.

– Как прикажет ваше величество. – Брион поклонился, однако не так низко, как полагалось.

Очевидно, он считал, что персона, восседающая на граальском престоле, никак не может быть выше архиепископа.

Все присутствующие заметили его промах, и Брион заметил, что все заметили, покраснел и снова разволновался.

– Брион, вам пора заняться приготовлениями к коронации. Помните, о чем мы говорили: без особой шумихи, деньгами не бросаемся. И так у нас в последнее время слишком много было коронаций.

Архиепископ снова поклонился – на этот раз ниже и, видимо, более искренне.

– Понимаю. Хотя наследники Иджей… Нет. Это не мое дело.

Архиепископ хотел упрекнуть детей Йоханнеса в скупости. У Лотаря была весьма скромная коронация. Катрин устроила праздник, но сэкономила на всем, на чем только смогла.

– Да, совершенно не ваше. Ваше дело – привести меня к присяге и возложить на меня корону. – Элспет повернулась к Хекту. – В Брот не поеду, хотя патриарху здесь и рады.

Таким образом она без обиняков давала Бриону понять, что его положение может в одночасье измениться, если он изберет политику, идущую вразрез с имперской.

Элспет собиралась держать архиепископа в узде, как всегда было с пробротскими священниками во времена правления Йоханнеса и Лотаря.

У архиепископа вдруг начался нервный тик: правый глаз будто безуспешно пытался кому-то подмигнуть. Брион изо всех сил потер его рукой, но без толку.

– Брион, что с вашим глазом? – заволновалась Элспет.

Архиепископ уставился вдаль, на что-то, видимое лишь ему одному.

– Господи! – переполошилась императрица. – Да у него удар! Капитан Дриер, найдите лекаря.

Хект догадывался, что причина у Брионова недуга совсем иная.

Лила. Снова ее проделки. Или решила присмотреть за ним.

– Элспет, я не думаю, что ему нужен лекарь, – вмешался граф фон Рейм. – Кроме нас, здесь кто-то есть. И он это видит.

Императрица побледнела. Хект никак не мог ее успокоить: незачем им всем знать, что его дочь тайком подслушивает во дворце.

Если это Лила.

Сам-то Пайпер никого не видел.

Быть может, явилась и не Лила. И даже не Девятый Неизвестный. Старик бы непременно над кем-нибудь подшутил, если бы его присутствие заметили.

– Я тоже теперь что-то чувствую, – заметил фон Рейм. – Элспет, давайте продолжим разговор позже. Сначала прикажите Ренфрау изгнать из этой комнаты нечистую силу. Все неотложные дела мы обсудили.

– Дядюшка Альберт, я не уверена, что Ренфрау это умеет.

– Тогда найдите кого-нибудь, кто умеет. – И с этими словами фон Рейм направился к выходу.

Леди Хильда суетилась вокруг Элспет – хотела и ее вывести.

– Хильда! Прекратите! Если бы за мной охотился злобный дух, я бы уже давно попалась. Да и какой толк убегать в другую комнату?

– Мне будет спокойнее.

– Предводитель!

Крик Элспет привлек внимание Пайпера, а также архиепископа и стоявшего в дверях фон Рейма.

– Э-э-э… Что, ваше величество?

– Снова думаете невесть о чем. У нас тут затруднение.

– Я ничего не вижу. Но к созданиям Ночи я абсолютно глух и слеп.

– Теперь я ничего не чувствую, – заявил граф.

Архиепископ, несмотря на тик, взял себя в руки.

У Хекта появилось подозрение, причем гораздо более неприятное.

Подслушивал кто-то из Старейших.

Предводитель Войска Праведных собрал своих подчиненных и внимательно вгляделся в лица. Его люди были уже не столь восторженны, как когда-то, но слушали внимательно и относились к делу профессионально. А еще они страшно устали.

– Кое-чему я не удивился, – сообщил Хект, взгромоздившись на высокий табурет.

Раны, оставшиеся после последнего покушения, напоминали: он всего лишь смертный, и не все еще зажило, хотя в последнее время они почти его не беспокоили.

– Нас будут поддерживать так же, как и при императрице Катрин. К тому же… – Он снова всмотрелся в лица. Сумеют ли они держать язык за зубами? – Никто из вас ни разу не дал мне повода сомневаться в вашем благоразумии. Так должно быть и впредь. То, что я сейчас скажу, не должно покинуть стен этой комнаты. В случае чего я точно узнаю, кто и кому проболтался. Ну так вот. Императрица Катрин завещала нам все доходы от своих владений, пока не освободим Святые Земли.

Все заговорили хором. Хект дал им время переварить услышанное, но на вопросы не отвечал.

– И еще одно. Чтобы даровать нам преимущество перед рыцарями и дворянами, Катрин наградила меня титулом лорда Этереда и Арнмагила. Ее родня поддержит это решение.

– И часа не пройдет после официального объявления – жди наемного убийцу, – заявил Титус Консент.

– Не удивлюсь, – кивнул Хект. – Но теперь у нас есть союзники, пусть и не слишком надежные, зато с большими талантами. В случае угрозы они предупредят.

– Вы с Титусом постоянно упоминаете каких-то загадочных людей, которые будут на нас работать. Кто это? Когда мы их увидим? – поинтересовался Карава де Бос.

– Уже скоро.

Вернее, всего через пятнадцать минут. В комнату вошел караульный из дозорного расчета у парадной двери и доложил, что некие незнакомцы утверждают, будто бы у них назначена встреча с Предводителем Войска Праведных. Все из себя такие важные, нетерпеливые. Что делать?

Вид у караульного был испуганный и слегка мечтательный.

– Приведите их, – велел Хект.

В зал для совещаний вошли пятеро Лучезарных: Гаурлр и Гаурли, Жатва с дочерью Старицей и Эавийн. Вид у Эавийн был потерянный, зато Жатва и Старица, казалось, готовы были соблазнять всех без разбору.

– Остальные скоро подойдут, – объяснила Хекту Гаурли. – Еще не все чудеса посмотрели.

– А что с Врислакисом и прочими?

– Нечестивца Дьордьевайса больше нет. Твоя Герис – воплощение рока. С остальными тоже скоро будет покончено.

– Превосходно!

Хект оглядел всех пятерых. Лучезарные неплохо поработали над своим человечьим обликом, правда, выбрали такой, что уж точно в толпе не затеряется. Прекрасные и загадочные, они излучали власть и силу и вызывали у тех, кто смотрел на них, странное чувство вожделения и ужаса одновременно. Подчиненные Хекта уже мысленно страдали – от какой из богинь лучше потерять голову?