— А остальные?

— Вадим Мальцев…

Значит тот, кто говорил с цесаревичаем, действительно глава рода Мальцевых.

— Смотря на него, я вижу крепость. Огромную, нерушимую, но почему-то объятую пламенем.

— Размыто.

Хильда пожала плечами.

— Господин Рубцов… Я вижу паутину, огромную паутину, нити которой тянутся ко всем присутствующим. Это очень странно, потому что на моей памяти это впервые, когда образ одного распространяется на других. И что любопытно, эти нити… Они… Меняют структуру. То они словно покрыты льдом, то они словно состоят из молний, то это песок, то алые молнии, как в твоей буре…

— Кукловод. Вот тут мне всё предельно ясно, хоть и не говорит ничего о его будущем.

Очередное пожатие плечами.

— Я не хозяйка своим видениям. Говорю, что вижу.

— А эльфы?

И вот тут девушка нахмурилась и помрачнела.

— Темная… Я вижу золотые монеты. Сотни тысяч золотых монет разных стран. Они все сливаются в огромную реку из золота, которая погребает под собой бесчисленное множество людей. О! Я вижу её… Как она плывет на лодке посреди этой реки, и как несчастные, оказавшиеся погребенными под деньгами, хватаются за борт, пытаясь забраться, но слуги рубят их руки. А она наклоняется, зачерпывает кубком пролитую кровь и с упоением пьет её.

— Жуть.

— Нет… Жуть то, что я вижу, смотря на её спутников. Кровь, боль и ужас. Как дробятся кости под их сапогами, как мечи рассекают плоть… Мне становится плохо от одного лишь взгляда на них. Не считай меня неженкой, в конце концов я северянка, но даже для меня, что видела не одно поле боя, увиденное вызывает отвращение.

— Значит хорошо, что я не стал пытаться с ними подружиться, — изобразил я улыбку и немного рассердил этим девушку. Она считает, что я несерьезно отнесся к её предсказаниям, и очень зря. По правде говоря, теперь я знал чуть больше, чем раньше, и волновали меня вовсе не эльфы, и даже не Рубцов и Мальцев.

Фёдор и принцесса. Почему наследник не сможет добраться до короны? Почему Лизавета является пустошью, как и её отец? Именно Лиза станет наследницей престола? Нет, такого не бывало, и не уверен, что может быть. За всё время существования Империи не было правителей женщин. Престол всегда наследовал старший сын, да и у Фёдора вроде бы есть младший брат, которому четыре. По логике, случись что с главой государства, править станет он.

Странное видение.

Напрягающее.

— Дамы и господа, — Мальцев отделился от собеседников и взошел на заранее подготовленную сцену. Одновременно с этим свет в шатре стал тухнуть, оставляя освещенной только сцену. — Полагаю, что тут собрались практически все, кто должен присутствовать. Представители знатных родов, генералы нашей доблестной армии и, разумеется, цесаревич и принцесса Лизавета собственными персонами. Как жаль что Его Высочество не смог присутствовать, но обещаю, что для него мы сделаем отдельное представление.

— Ты в курсе, что они хотят показать? — шепотом спросил я.

— Понятия не имею, — с легким запозданием ответила Хильда.

— Ну, значит мы скоро увидим.

А через несколько мгновений на сцену выкатили клетку с пленным низшим хагга…

— Хагга? Они действительно притащили сюда хагга? — я бросил удивленный взгляд на Хильду, которая с важным видом попивала пунш из высокого бокала.

— А что ты на меня смотришь? Я сама удивлена, — сказала она, хотя по лицу было совершенно непонятно. — Но думаю, что всё в порядке, тут есть Истинный.

Да, тут присутствует непосредственно глава местного отделения Детей Хлада Михаил Симонов, хорошо знакомый мне по происшествию в Мариинском театре.

— А что видишь, смотря на него? — кивнул я на мага.

Хильда бросила лишь короткий взгляд на мужчину в темно-синем кителе.

— Ледяную статую. Вернее человека, вмерзшего в лед. Как-то так… — сказала она с некоторой небрежностью и безразличием. — Так я вижу всех Детей Хлада.

— Прям всех?..

— Ага. Хэрсиры, так на севере называют таких, как Эйрик, кто пил кровь Одноглазого, тоже лишаются будущего. Единственное, что я вижу, глядя на воинов севера, это выжженные тела. Знаешь, словно в человека ударила молния, и он прожарился до хрустящей корочки…

— Получается, что каждый раз, когда ты смотришь на него…

— Я умею отрешаться от своего дара, игнорировать его, иначе сошла бы с ума как моя прабабка, что выколола себе глаза. Но порой это сложно. Например как это было с тобой, когда я физически не смогла закрыться. Я помню, как впервые увидела тебя. Ты вошел в столовую и просто поглотил всё вокруг. В тот я момент ощутила себя такой маленькой и беззащитной.

— А потом ты просто уселась мне на колени и сказала, что я стану твоим.

— Я всегда привыкла смотреть своим страхам в глаза, — робко улыбнулась Хильда. — Но порой это правда страшно. Бывают дни, когда я чувствую, что теряю контроль над тем, что вижу, что мир вторгается в мою голову, ломая все барьеры, и показывает то, что я страшусь видеть. И в такие моменты я понимаю, почему прабабка это сделала…

Я до этого момента и представить себе не мог, что она вынуждена жить с этим каждый день.

— Хильда…

— М?

— Ты поверишь, если я скажу, что я возможно смогу избавить тебя от этого дара?

Я не был в этом уверен, но можно попробовать использовать силу Контракта, чтобы “исцелить” её.

— Даже если бы я правда поверила, то ни за что бы не позволила. Одноглазый одарил меня этой силой, потому что считал, что я выдержу. Мы воины, Дима. Отказаться от этой силы значит проявить слабость. Однажды эта сила спасла твою сестру, и возможно в будущем спасет ещё много жизней, так что… Я сделаю вид, что ты пошутил, и больше не поднимай эту тему…

“Не искушай меня…” — понял я. Похоже, что эта сила действительно висит на ней тяжким грузом.

Я не стал развивать эту тему, тем более одним лишь появлением демона в клетке дело не ограничилось. Хагга, к слову, был не первой свежести, причем в обоих смыслах этого слова. Он явно был из “развившихся”, которые уже успели отожраться человечиной и начать изменяться. У него выросли рога, на теле проступали фрагменты костяной брони, растущей из-под кожи. Это значит, что в человеческой тушке он далеко не первый день. Но вместе с этим с демоном явно обращались так себе, мало кормили после поимки, били, и он словно немного подволакивал ногу, по большей части опираясь на правую.

Мне стало интересно, что Хильда видит при взгляде на демона, но решил, что и так засыпал её вопросами. Не важно, что она увидит, ведь прямо сейчас Хагготт так же наблюдает за происходящим, причем сразу с двух точек. Понимание этого заставило нервно дернуть щекой.