полезнее телевизора, – распахнув дверь в свой кабинет, возразил полковник. – Давай устраивайся. У меня и закуска водится.

Валерий смирился. Вообще они с Сергеем Степановичем уже лет пятнадцать работают. И отношения у них давно полуприятельские. Начальник вообще мужик душевный. Главное, совсем не дурак, хотя иногда, когда ему выгодно, может и прикинуться. Сычев ему доверял. А когда на душе тошно, то, наверное, коньяк и разговор – самое правильное лекарство.

Сергей Степанович уже успел достать бутылку и стопки, извлек из небольшого холодильника, спрятанного в шкафу, колбасу, сыр и хлеб.

– Еще апельсины есть, – сообщил он.

– Как-то неспортивно, – решил Валерий.

– Ну да. – Начальник разливал напиток. – Давай! За здоровье и раскрываемость.

– За здоровье, – поддержал Сычев.

Они выпили, устроились не за столом, как на совещаниях, а в креслах, у окна, неформально.

– Сразу скажи, что не так, – предложил Сергей Степанович.

– Все и сразу, – признался Валерий. – С делом этим дурацким.

– Это точно, – живо согласился полковник. – Чертовщина в нем какая-то. Причем в прямом смысле слова, Валера. Я во всякую там мистику не верю, но тут… Это вообще запредельно. Два покушения на одну девицу. Это норма. В смысле, такое бывает и часто. При ее-то деньгах. Но чтоб оба раза мы находили преступников, вот так сразу, в двух шагах от места преступления, и чтобы оба были в одинаково бессознательном состоянии… Бред.

– И оба вообще никак и никогда с ней связаны не были, – дополнил Сычев. – Просто два бомжа. Кстати, даже друг друга в жизни в глаза не видевшие. И оба вдруг слетают с катушек и при скоплении свидетелей бросаются убивать эту Коробкову. А потом становятся овощами.

– Вот я тебе точно скажу, что овощами их однозначно кто-то делает, – поделился идеей Сергей Степанович. – Да, знаю, никаких следов. Ни там дырок от иголок, ничего другого в желудке или в крови. Кстати! Гистология реально чистая. Насколько это вообще с такими типами возможно. Но факт налицо. Они оба в медикаментозной коме. Или еще в какой. Я не доктор.

– Но тогда как их вырубили? – задал Сычев вслух вопрос, каким мучился про себя не первый день. – А что мог кто-то это сделать, согласен. Только снова, это точно не Коробкова. Свидетели, камеры и все прочее. Она чиста.

– Нет, красотка наша, уверен, ни при чем, – решил начальник. – Но кто-то ей помогает. Вот! Понимаешь? Вот в это я могу поверить. Не знаю, что там за фокусник, но помогает, это факт. А не наоборот. Ясно, к чему я это?

Валерий только угрюмо кивнул.

– Не вяжется Андрюхина теория, – сам себе ответил на вопрос полковник.

– Знаю, – буркнул Сычев и болезненно поморщился. – Может, еще за здоровье?

Сергей Степанович кивнул и быстро разлил по стопкам новую порцию коньяку. Они по традиции «чокнулись» и выпили. Полковник соорудил себе бутерброд, стал готовить закуску и для подчиненного.

– Откуда прямо так и знаешь? – полюбопытствовал он, протягивая закуску Валерию.

– Проверил, – коротко известил его полицейский. И, чуть собравшись, начал рассказывать: – Нашел я ее мать. И отца тоже.

– С ума сойти! – восхитился начальник. – Как? Столько лет прошло!

– Да просто все, – пожал плечами Сычев. – Мы же прикидывали. Три женщины подходили на эту роль. Две умерли, одна без вести пропала. А я просто запросил, кто из них как жил до того, как оказался на улице. Так вот некая Людмила Витальевна Дронова. Ей на момент смерти, если верить патологоанатому, было 32. А много раньше эта Люда была милой домашней девочкой-отличницей. Высшее образование получила, устроилась работать в администрацию города. Тут только есть одно «но». Девушка была приезжей. Квартира съемная, родственники далеко. А вообще, девушка видная. И увидел ее, к сожалению, мэрский сынок. Женатый по расчету на деньгах одного тамошнего уважаемого человека.

– Реально уважаемый или по нашей части? – поинтересовался полковник.

– Одно другому не мешает, – усмехнулся Валерий. – В общем, я думаю, дальше все понятно. Случился у них роман. Затяжной. Года три. Пока она не забеременела. А там ее любовник занервничал. Он ведь, как водится, наврал девушке про совместное необозримое будущее. Но Люда начала настаивать. А дальше… Ну, похоже, этот сынок обратился к тестю. Итог – неудобная любовница сразу теряет и место в администрации, и своего несостоявшегося мужа. Даже из квартиры ее выкинули. Могла в деревню свою уехать. Но… не случилось. Закончилось все бродяжничеством. Похоже, она немного еще и в уме от всего этого повредилась. А дальше «Скорая», больница, роды, побег.

– Печально, – признал честно Сергей Степанович. – Жалко ее. А этот сынок?

– Помер через год, – закончил Сычев. – Дорожно-транспортное с летальным исходом. Поговаривали, что его автомобиль был неисправен. Но никто не усердствовал. По городу уже ходили слухи, что вместо Люды он себе новую нашел. И тестю это не понравилось.

– Ну да, – рассудил начальник. – Чем каждый раз избавляться от любовниц, проще убрать зятя. Сынок там единственный у мэра был?

– У давно и недолго бывшего мэра, – поправил иронично подчиненный. – Его тоже быстро сняли. Понятно, кто помог. Но да, сынок был единственным ребенком. Мэр тот живет тихо. Давно овдовел. Ни на что не претендует. Из своего городка не вылезает.

– Тесть? – коротко напомнил Сергей Степанович. – Он нам не нужен, но интересно.

– Сидит, – усмехнулся Сычев.

– Значит, все в шоколаде, – успокоился полковник. – Все наказаны. Кто по УК РФ, кто по совести. Но нам от этого не легче. Версия Андрюхи точно провальная. Ты ему сказал? Как он отреагировал?

– Нет еще, – нехотя отозвался Валерий. – Видимся редко.

– Это как? – тут же насупился начальник. – Вроде бы напарники. Да и живете, считай, вместе. В одном кабинете.

– Я с женой живу, – усмехнулся немного устало полицейский. – И хотел бы с ней жить чаще. А Андрюха… Он с этим делом как с катушек слетел. Бегает, все ищет маньяка в ее окружении. Заодно и за ней самой следит.

– Как-то он слишком близко к сердцу все это принял, – заметил Сергей Степанович. – Похоже, зря мы его подкалывали, что девушка не клюнула на его очарование. Может, в этот раз