Но Вадик разлепил веки и мгновенно увидел тело Майи, лежащеев странной позе на полу будки. То, что девушка мертва, было ясно с первоговзгляда.

— Он убил ее, — сказал Карякин, снова отхлебывая«коньяк», на этот раз прямо из горлышка бутылки.

— И вы никому не рассказали правду? — возмутиласья.

— Нет, — вяло ответил Карякин.

— Почему?

Димон пожал плечами.

— А зачем и кому болтать было?

— Думаю, на место происшествия прибыла милиция?

— Верно, — подтвердил Карякин. — Мы хрензнает сколько времени ее ждали.

— Смерть Майи посчитали несчастным случаем, — сжаром продолжила я, — решили, будто несчастная поскользнулась, упала иразбила переносицу о железную тачку.

Не успели опрометчивые слова слететь с языка, как ямгновенно о них пожалела. Сейчас Карякин вздрогнет и спросит: «А откуда вамизвестна столь подробная информация о происшествии?» Но тут затрезвонил моймобильный, я схватила трубку, а Вадим снова вцепился в бутылку.

— Муся, — кричала мне в ухо Машка, — тыможешь позвонить Карлу Густавовичу и попросить, чтобы он прямо сейчас, безовсякой очереди, ушил Деньке брюки?

— У меня нет телефона Карлуши, — ответилая. — Вернее, он не записан в мобильном. Вернусь домой, тогда пожалуйста.

— Ладно, — вздохнула Маня, — сами разберемся.А ты где?

— Потом побеседуем, — туманно сообщила я,отключила мобильный и, положив его на край стола, уставилась на Вадима.

Карякин слегка втянул голову в плечи.

— Почему вы так смотрите?

— Просто так, — быстро ответила я, сообразив, чтособеседника не поразила моя слишком широкая осведомленность. — Значит, всесошло Игорю с рук?

— Угу, — кивнул Димон. — Он убил Майку, оченьбыстро женился на Юльке, а потом, когда и она ему надоела, повторил уже одинраз разыгранную пьесу. Вы в курсе, что с Юляшкой случилось?

— Откуда бы… — фальшиво-удивленно воскликнула я.

Карякин откинулся на спинку жалобно заскрипевшего стула.

— Игорь, конечно, сукин сын. Знаете, кто ему алиби впервом случае предоставил?

— Нет.

— Сима Полунина. Когда менты нас допрашивать стали, оназаявила: «Ничего ночью не слышала, из комнаты не выходила. Может, конечно, вэтом признаваться некрасиво, но Игорь пришел в мою спальню вскоре послеполуночи и оставался до того момента, как Лидия Константиновна закричала. Онвсе время находился со мной». Во как! Вывела свою любовь из-под удара!

— Ее не поймали на вранье? Не стали уточнять время,когда Игорь пришел к Симе? Не установили, что Майя умерла до того, как мужутопал к любовнице?

— Так менты решили, что Майка после полуночиумерла, — слегка запинаясь, растолковал Вадим.

— Эксперт столь существенно ошибся?

— Мороз стоял, — пояснил Димон, — тело сразуи задубело, ведь отопления в туалете нет. Вообще-то и у Лидии Константиновны, иу Гарьки, да и у всех гостей зимой горшки под кроватями дежурили. Ничегоособенного в том нет, в прежние годы «ночные вазы» и у королей имелись. НоМайку на горшок присесть «ломало», вот и побежала пианистка во двор. А может,жива бы осталась, если бы такой гордой не была. Вот как случается, никто незнает, где его смерть ждет.

— Значит, вы считаете, что Игорь толкнул жену, та упалаи неудачно приложилась головой об тачку. Но это случайность!

— Он ее убил. И без разницы, случайно илинарочно, — парировал Димон. — А потом перепугался и знаете чегонаделал? Я-то все слышал, они у меня за стеной сопели, словно стадо слонов…

— Милиционеры? — наивно спросила я.

Карякин засмеялся.

— Ну, тех-то когда вызвали, под утро уж… Нет, Гарик унас нежный бутон, он привык, что все его проблемы мамуся решает, к ней иприбежал. Влетел в спальню и зарыдал:

«Ой, ой… Она меня довела, пнул со всей дури, и Майкашлепнулась мордой на тачку. Все, мама, все! Теперь меня посадят».

А Лидия Константиновна в ответ воскликнула: «Спокойно,сыночек, не нервничай, по порядку рассказывай, что случилось нехорошего. Ятебя, деточка, из любой беды вытащу…»

— Послушайте, Вадим, — перебила я Карякина, —до сих пор ваше повествование выглядело вполне правдоподобно. Вы случайно сталисвидетелем разговора жены и мужа. Но, уж извините, никогда не поверю, что ЛидияКонстантиновна и Игорь могли прилюдно обсуждать такую крайне деликатную вещь,как убийство по неосторожности.

Димон начал издавать звуки, похожие на хрюканье.

— Сейчас поймете, — выдавил он в конце концов изсебя членораздельные слова. — Дачка у Тришкиных не особо шикарная была,вся из каких-то палок сделана. Сначала Лидия Константиновна выстроила небольшуюизбенку, затем, по мере появления денег, пристраивала комнатушки, и получиласьформенная ерунда: коридоры, закоулки, верандочки. Вход в баню через прихожую,гостиная за кухней, столовая, смежная с одной из спален… Без пол-литра в зданиине разобраться. В общем, бред архитектора…

Комната, в которой устроили Карякина, раньше имела большуюпечь. Одним своим боком встроенная в стену голландка обогревала спальню Димона,другим поддерживала тепло в покоях хозяйки. Через некоторое время ЛидияКонстантиновна сумела сделать на даче котел, топившийся углем, и кафельная«батарея» превратилась просто в элемент интерьера. Так вот, если открыть дверцутопки, то расчудесно можно было слышать все, что происходило в другой комнате.Каким образом Димон разведал о «подслушивающем устройстве» и сколь часто импользовался, сейчас не столь важно. Главное, что в ту страшную для Гарика ночьво время его беседы с мамой имелся свидетель.

Услыхав о адюльтере сына и о беде, которая случилась сневесткой, Лидия не потеряла головы. Она не бросилась с криками во двор, нестала будить народ, не понеслась на другой конец деревни, где проживала семьяНикитиных, счастливых обладателей телефона. Нет! Димон просто обалдел, когдауслышал ровный голос, которым родительница спросила сына:

— Она точно мертва?

— Да, — прошептал Гарик, — не шевелится и недышит.

— Что ж, — резюмировала добрая матушка, —Майе не помочь, следует о себе побеспокоиться. Насколько я поняла, тыпотребовал развода, а твоя женушка взбеленилась?

— Верно.