вырваться из его рта.

У остальных дела обстояли не лучше. Айсла бросилась к Селесте на помощь, но обнаружила ее стоящей среди мертвецов, разбросанных по мокрым камням гавани.

– Она пыталась тебя убить, – сказала Селеста удивительно спокойным голосом. – Ты должна ей ответить. Показать свою силу. Так, чтобы она дважды подумала, прежде чем вновь покуситься на твою жизнь.

Вдвоем они нацарапали кровью ответ.

Закончив, Айсла опустила взгляд. На лице заиграла улыбка. Когда-то от подобного зрелища ее начинало тошнить. Но она пробыла на острове уже сорок дней. За это время Айсла успела сразиться с прославленными правителями. Выжила в бесчисленных испытаниях. Справилась с невыразимой болью. Голыми руками вытащила горсть шипов из спины. Она стояла гордо и уверенно, вспоминая, как мужчины пытались ее запугать. Вспоминая, какой слабой себя чувствовала в оковах. Беспомощной против силы. «Никогда больше», – пообещала она себе.

«Старайся лучше», – гласило послание.

Глава 28. Зеркальный дворец

Еще никогда Айсла не ощущала настолько сильного желания обладать волшебными чарами. Сначала ее пронзили шипы. Затем в порту на нее совершили покушение, и она поняла, что ее клинки на Лайтларке почти ничего не стоили.

Зато служили прекрасным средством для избавления от гнева, который накатывал на нее, точно шторм.

После покушения Айсла сразу отправилась в лавку стелларианцев и купила себе клинок со змеей, извивающейся вокруг рукояти, он был под стать дикой. И сейчас, держа его в руке, она рассекала воздух на части. Металл казался совсем невесомым – она без труда вертела оружие в пальцах, подбрасывала в воздух, не глядя ловила. А затем имитировала удары в живот.

В памяти всплыл образ дворян-лунианцев. В мгновение ока Айсла пронзила клинком воздух, представляя их на своем пути.

Губы сложились в кривую ухмылку. Она покромсала их всех, одного за другим: и мужчин, и воспоминания.

– Воздух чем-то тебя обидел?

В один миг Айсла развернулась, замахнулась кинжалом и вонзила его в каменную стену прямо над темной макушкой Грима.

Тот лишь усмехнулся. Плавным движением он выхватил кинжал и бросил обратно в нее.

Айсла поймала оружие, не отводя взгляда от гостя.

Грим. От одного только вида сумрачного в груди что-то всколыхнулось. Но не прошло и секунды, как это чувство сменилось гневом. Айсла уставилась прямо на него.

– Никогда бы не подумала, что правитель сумрачных окажется таким нерешительным.

– Нерешительным?

Айсла сделала широкий шаг в его сторону.

– Именно. Нерешительным. Ты никак не можешь определиться. В один день изображаешь из себя друга, а в другой – чужака. Пропадаешь где-то неделями.

Грим не уклонился от ее взгляда.

– А кого ты сама предпочитаешь? – спросил он так, будто действительно хотел получить ответ. – Друзей или чужаков?

Айсла сглотнула, собрав все силы, чтобы удержать эмоции под контролем.

– Ни тех, ни других, – солгала она. – Я лишь хочу, чтобы ты находился подальше от меня. Всегда.

Грим шагнул ближе. И слегка усмехнулся.

– Ты действительно этого хочешь, Сердцеедка?

Дыхание Айслы сбилось. Он чувствовал все, что происходило у нее внутри.

Она отвернулась в надежде, что Грим не успел ощутить еще больше.

Ухмылка исчезла с его лица. И внезапно он стал смертельно серьезным.

– Нам следует держаться подальше друг от друга, – сказал Грим. – Вот почему мы не виделись.

Значит, он и правда ее избегал.

– В чем дело? – спросила она, хотя могла и сама найти тысячу ответов.

Грим пожал плечами.

– Я прославленный сумрачный воин – мой клинок стал причиной тысяч смертей. Меня все ненавидят. Никто не доверяет. И не зря. – Он посмотрел на нее сверху вниз. – Тебе тоже не стоит.

Айсла хотела спросить, что именно Грим имеет в виду. Но прежде чем она открыла рот, он сделал еще один шаг. Волосы на ее голове были всклокочены, а одежда выглядела тесной: Айсла облачилась в простые брюки и рубашку. Для роли роковой искусительницы предназначались все платья в ее гардеробе, однако тренировочная одежда оказалась куда более откровенной.

– Ты ведь знаешь, каково это, когда тебя ненавидят, Сердцеедка? Когда тебя считают чудовищем?

Да. Она прекрасно знала, что это такое. И всё же, сказанные вслух, эти слова причиняли боль.

– Ты раздражена, Сердцеедка. Отрицаешь свою сущность?

Айсла тяжело дышала. И сама не понимала почему.

– Нет. А ты?

Грим покачал головой. Сделал новый шаг, оказавшись еще ближе.

– Никогда. Я чудовище.

Айсла знала, что ей, вероятно, следовало убежать, или уйти, или сделать что-то еще – что угодно, лишь бы не приближаться к нему. Грим наклонил голову. В его глазах читалось нечто особенное. Он подошел ближе, чем кто-либо когда-либо осмеливался подойти к ней.

– Я тебе не враг, – продолжил сумрачный с небывалой нежностью в голосе.

Тогда почему ей не стоило ему доверять? Почему он ее отталкивал?

Почему Айслу это вообще волновало?

– Докажи, – смело потребовала она. – Расскажи мне что-нибудь.

– Что ты хочешь знать?

На ум пришли слова короля. Причины, по которым остальные правители не решались на убийство Грима ради исполнения пророчества.

– Оро сказал, что ты единственный, кто стоит между нами и великой опасностью. Что он имел в виду?

Грим не особо удивился вопросу. Но и отвечать не спешил.

– В этом мире существуют вещи куда хуже проклятий. И куда опаснее меня.

– Например?

Грим покачал головой.

– Я мог бы рассказать. Но это лишь отвлечет тебя от твоих целей. Поверь мне, на данный момент проклятия – более насущная опасность.

Айсла нахмурилась. Кто он такой, чтобы решать, что ее отвлечет, а что – нет? С чего Грим взял, что информация бывает лишней? И тем не менее по его тону она поняла, что он не поддастся на ее уговоры.

– Так и быть. Тогда покажи мне что-нибудь.

– Что ты хочешь? – повторил сумрачный, хотя теперь эти слова значили меньше, поскольку Айсла знала, что он не выйдет за установленные им самим границы.

– Покажи мне, где на Лайтларке жили дикие.

Она сама удивилась своей просьбе. Айсла все еще не нашла вход на остров Диких. А комментарии Оро только подогрели ее интерес. Сколько всего она еще не знала о собственных землях.

И теперь ею как никогда раньше овладело любопытство. Ей хотелось обрести безграничную силу, которой когда-то обладали ее предки. Возможно, они оставили что-то после себя. Что-то, что могло бы помочь.

Грим не сводил с нее глаз. Айсла тем временем затаила дыхание, гадая, знал ли он, как много она думала о нем в последние несколько недель. Понимал ли, что, как бы сильно ни билось ее сердце, сколько бы раз его слова ни звучали в голове Айслы, как он сам и сказал, доверять ему она не могла?

Как и он ей.

– По рукам, Сердцеедка.

Пока Грим вел ее в лес главного острова, к самой мрачной тени замка, Айсла не произнесла ни слова. Лес располагался недалеко от зарослей гробовников, только тянулся в противоположном направлении. И дорога к нему оказалась труднопроходимой: каменная тропинка давно заросла сорняками и неухоженными растениями. Айсла вздрогнула, наблюдая за деревьями и уже готовясь к новой атаке. Спину покалывало от воспоминаний о недавней пытке. Однако лес нападать не осмеливался – во всяком случае, в присутствии Грима. Они перешагивали через лианы, толстые, как конечности животного, и паутину, огромную, как зонт. Вскоре деревья потеряли листву, вместо нее торчали лишь острые голые ветви, похожие на скопления наточенных мечей. Вместо травы на земле лежали камни, которые когда-то могли выстилать берег реки. Казалось, им не было ни конца, ни края.

Внезапно глаза ослепил солнечный свет – Айсла замерла.

И увидела мост, сломанный во многих местах. Парапет был сплетен из лозы.

Островок на другой стороне не подавал признаков жизни. Между тем что-то в этом месте ее притягивало. Не раздумывая, Айсла первой ступила на мост и в мгновение ока оказалась на другой стороне.

Король не ошибся. Никакой жизни здесь не было.

Остров Диких превратился в лес руин. Деревья стояли голыми, скрюченными; их скелеты колыхались на ветру. Под ногами хрустели высохшие лианы и корни. Повсюду валялись сломанные ветки, напоминая змей,