– Они прекрасны, – согласился Линус.

– Да, – кивнула Фи. – Но не это самое интересное. Рощи могут состоять из тысяч деревьев, иногда даже десятков тысяч. Каждое деревце по виду отличается от другого, однако секрет в том, что они все одно и то же.

– Как это? – спросил Линус.

Фи села на землю, провела пальцами по рыхлой почве.

– Они клоны друг друга, единый организм, управляемый обширной корневой системой под землей. Все деревья генетически одинаковы, хотя у каждого из них есть собственный характер, как и у всех других деревьев. Прежде чем они вырастут, их корни могут бездействовать десятилетиями, дожидаться подходящих условий. Есть один клон, которому, как говорят, почти восемьдесят тысяч лет, и, возможно, это самый древний из ныне живущих организмов.

Линус кивнул:

– Понимаю.

– Даже если вырубить рощу, если уничтожить все деревья, они возродятся вновь от своих корней. Может, они не вырастут в точности такими же, но со временем их стволы станут белыми, а листья – золотистыми. Я мечтаю когда-нибудь увидеть ту древнюю рощу. Мне кажется, она многое сможет мне рассказать.

– Обязательно, – сказала Зоя. – У них великолепная память.

– А ты ее видела? – спросил Линус.

– Возможно.

– Спрайты!.. – проворчал Линус. – Если они все суть одно и то же, то как вы отличаете их друг от друга?

– Их нужно уметь слышать, – сказала Фи, погружая руки в землю. – Нужно научиться замечать отличия. Понимание приходит медленно, но на то нам и дано терпение. Корни могут жить вечно, ожидая подходящих условий. – Она сдвинула брови, глядя в землю. – Интересно, смогу ли я…

Фи вскрикнула, словно поранилась. Линус шагнул вперед, однако Зоя предупреждающе качнула головой, и он остановился. Что-то изменилось вокруг, словно воздух вдруг стал тяжелее. Крылья Фи быстро затрепетали, мерцая в солнечных лучах. Она погрузила руки в землю до самых плеч. Пот капал с кончика ее носа. Потом она извлекла руки из земли и вздохнула.

Линус потерял дар речи.

Из земли выглянул зеленый стебелек. Он рос и рос, покачиваясь из стороны в сторону, разворачивая длинные тонкие листья. Фи держала над ним ладони, ее пальцы дрожали. Затем на конце стебелька распустился ярко-желтый цветок. Он подрос еще на несколько дюймов, и наконец Фи опустила руки.

– Это не подсолнух, – тихо сказала она. – Вряд ли он проживет здесь долго, даже при самом лучшем уходе. Это маргаритка.

Линус не мог подобрать слов.

– Это… сейчас… ты сама его вырастила?

– Ничего особенного, Талия лучше меня выращивает цветы. Я предпочитаю деревья. Они дольше живут.

– Разве ничего особенного? – недоверчиво проговорил Линус. – Фи, это великолепно!

Фи перевела удивленный взгляд на Зою:

– Правда?

Линус подошел и присел возле цветка. Протянул дрожащую руку, чтобы нежно коснуться его, наполовину уверенный, что тот ненастоящий, всего лишь обман зрения. Он тихо ахнул, ощутив пальцами шелковистый лепесток. Цветок был очень маленький, но несколько мгновений назад здесь вообще ничего не было. Линус поднял голову и взглянул на Фи, которая стояла над ним, закусив нижнюю губу.

– Конечно, правда. Очень красивый цветок. Я такого никогда прежде не видел. Я бы даже сказал, что он лучше подсолнуха.

– Ну, не будем заходить так далеко, – проворчала Фи, хотя было заметно, что она прячет улыбку.

– Как ты это сделала? – спросил он, поглаживая лепесток.

Она пожала плечами:

– Я слушала землю. Она поет. Большинство людей не знают этого. Нужно слушать изо всех сил. Некоторые все равно не услышат, как бы ни старались. А я слышу ее так же хорошо, как и вас. Она мне пела, и я обещала взамен, что позабочусь о ней, если она даст мне то, о чем я прошу. – Фи взглянула на цветок. – Вам он правда нравится?

– Да, – прошептал Линус. – Очень.

Она улыбнулась:

– Хорошо. Тогда я назову его Линусом.

– Я польщен, – ответил растроганный Линус.

– Идеальное имя для этого цветка, – продолжала она. – Он немножко хлипкий и, честно говоря, не блещет красотой. И наверное, быстро умрет, если за ним регулярно не ухаживать.

Линус вздохнул:

– Понятно.

– Хорошо, – сказала Фи, и ее улыбка стала шире. Потом она задумчиво посмотрела на цветок. – Он все равно милый. И его не было, а потом он вдруг появился. Это и есть самое важное, если подумать.

– Ты создала его из ничего, – сказал Линус. – Это потрясающе.

– Не из ничего, – возразила Фи. – Он… прятался. Я знала, что искать, потому что прислушивалась. Когда внимательно слушаешь, то можешь узнать всевозможные вещи, о которых ты даже не подозревал. А теперь, извините меня, я пойду съем столько пирогов, сколько в меня влезет. И, клянусь, если Люси мне ничего не оставил, я выращу дерево у него из ушей.

И она направилась к избушке. Крылья трепетали за ее спиной.

Линус смотрел ей вслед:

– Эффектная угроза.

Зоя засмеялась:

– Верно.

– Она способна на такое?

– Они все на многое способны, если видеть не только то, что на поверхности, но и корни под землей. – Зоя повернулась к избушке. – Идешь? Я думаю, ты заслужил еще один кусок пирога после этого урока.

– Сейчас приду, – сказал Линус.

Когда Зоя вошла в дом, он вновь посмотрел на цветок, легонько коснулся его серединки, затем отнял палец – на нем осталась желтая пыльца. Линус машинально облизнул палец. Вкус показался ему горьким и очень живым.

Он закрыл глаза и вздохнул.