Нет, внешне струящаяся из рукава цепь с ножом на конце никак не изменилась. Она светилась все тем же светом и выглядела точно так же, как и раньше.

Изменилось мое восприятие оружия. Левая рука словно удлинилась на пять метров, и вместо ладони стала заканчиваться огромным острым когтем. Оружие стало не просто продолжением руки — оно стало словно дополнительной конечностью, которой я откуда-то прекрасно знал, как управлять.

Это было похоже на то, как я изучал подключение квадрокоптера через модуль в моей башке. Ощущения примерно такие же — ты управляешь чем-то вне своего тела одной лишь силой мысли. Не приказываешь, не просишь, не хочешь, даже не думаешь, а просто… Делаешь! Как ходить, как почесать нос, как щелкнуть пальцами… Не задумываясь, не контролируя, не отдавая себе в этом отчета!

Я задумчиво шевельнул пальцами, а потом пустил легкую волну по цепи роупдарта. Крошечная вначале, она с каждым сантиметром пути наращивала амплитуду, и, когда дошла до ножа, он хлестнул по воздуху, словно бич извозчика!

И в этот момент я резко дернул руку назад, отводя ее максимально далеко, вытягивая цепь в струну…

И цепь застыла. Свет сковал звенья воедино, превращая гибкую цепь в прочное твердое древко, и у меня в руке появилось настоящее копье. Длинное, острое, при необходимости легко превращающееся снова в гибкий и скрытный роупдарт.

Я провел еще один эксперимент, снова пустив волну по обмякшей цепи, и она послушно свернулась улиткой вокруг кулака, уложилась спиралью, превращаясь в небольшой, но все же щит, из центра которого торчал острый клинок.

Я не загадывал этого оружию, я не просил его принимать эти формы, я даже не хотел этого! Просто принимал их, и все!

Помнится, когда-то я задумывался над кошками и тем, как они умудряются управлять еще одной дополнительной конечностью в виде хвоста… Теперь я понял, как.

Я провел пальцами по теплой кромке ножа, зная, что не порежусь, даже если буду со всей силы пилить себя по запястью, даже если попытаюсь загнать себе клинок в грудь, и спрятал оружие обратно.

Что ж… Теперь я с уверенностью могу говорить, что что-то я благодаря путешествию сюда получил. Пока не вполне понятно, что именно, но узнать это, сидя тут, все равно не получится. Здесь нет носителей Света, а для того, чтобы узнать, правы ли были Сайфер в своих прогнозах насчет светолита и его защитных свойств, они мне нужны. И я даже знаю, где их взять. Много носителей Света в черной военной экипировке, которые только и ждут, что попытаться проткнуть меня своим оружием. И не только меня.

В общем, пора возвращаться в Город.

Вамаю о том, что я ухожу, я рассказал только наутро, после того как выспался, уложив за ночь мысли в голове в более или менее удобоваримый вид. Не сказать, чтобы я привел их в полный порядок, но хотя бы теперь я понимал, что мне делать, а чего — лучше не стоит.

Завтрак состоял из трех яиц, посыпанных умопомрачительно пахнущей мелко нарубленной зеленью, томатного сока (не удивлюсь, если свежевыжатого), и куска хлеба, настолько мягкого, что на нем, казалось, спать можно. Такого в Городе просто нет… По крайней мере, я не видел. Какую-то часть продуктов Город производил сам для себя, и они изначально отличались от того, что производили казадоры… И наверняка для того, чтобы никто ничего не заподозрил, им приходилось приводить полученные от фермеров-отшельников продукты к «общему знаменателю», как-то консервируя их, добавляя какие-нибудь химикаты, не знаю, что там они с ними делают… Так или иначе, живя в Городе я успел побывать в целых двух районах, и еда в них была практически одинаковая. Не в смысле кухни, а в смысле качества продуктов. Не ахти это качество было, скажем прямо.

Здесь же меня кормили, как короля. В прямом смысле, причем — наверное, такой же завтрак в этом мире получает самый главный главнюк «Биотеха» или какой-нибудь другой крутой корпорации… Ну, «Биотеха» так точно, вряд ли руководство тех, кто с этими продуктами работает напрямую, будет их игнорировать. Так что получается, что я, кроме шуток, находясь в гостях у казадоров, питаюсь буквально как «элита» здешнего общества. А еще я у них тут сплю, вопросы всякие задаю и хожу в здешний ноктус как на экскурсию. Приехал как будто в Диснейленд, честное слово…

И мне даже нечем им отплатить за это. Буквально — нечем. У них нет ни Пульсов, ни Контактов, на которые я мог бы перевести им свои деньги, а бумажную валюту я давно уже с собой не брал. Да и куда им здесь ее тратить? Магазинов, которые бы ее принимали, тут нет, а между собой у них будто бы вообще не существует никаких товарно-денежных отношений, коммунизм в полный рост. Что они будут делать с этой резаной бумагой, печки топить? Так она им даже для этого не годится — слишком быстро прогорает, какой смысл? Если бы им хотя бы немного были нужны деньги, хотя бы для чего-то, надо думать, они бы не торговали с городом в формате бартера. Для них любые деньги ничем не подкреплены, за ними ничего не стоит. С их точки зрения есть вообще очень много вещей, за которыми ничего не стоит, включая здравый смысл. И что-то мне подсказывает, что, даже если вдруг падет Город, и поставки из него прекратятся, казадоры выживут все равно. Да, откатятся на пару десятков, может, даже сотню, лет в развитии, да, возможно, станут жить хуже… Но выживут. Правда потом все равно вымрут по причине, которую уже называл Вамай — из-за практически нулевой рождаемости, — но так или иначе они вымрут последними. Как раз потому что они ни в чем не нуждаются. И таким, как я, нечего им предложить.

Я это прекрасно понимал, но удержаться от вопроса, как я могу отплатить им за их гостеприимство и информацию, все равно не смог. А Вамай на это улыбнулся и ответил в своей обычной манере:

— Мне не нужна от тебя никакая оплата. Я помог тебе, потому что счел это правильным, а не для того, чтобы получить что-то взамен.

И это была правда. Потому что в тот момент, что он меня впервые увидел, он даже не предполагал, что от меня можно что-то поиметь. Что я вообще выживу после всего того, что произошло со мной за барьером и тем более — после того, что он сам со мной сделал.

Но это не значит, что я расслабился и забыл об этой теме, закрыв ее для себя. Может, Вамай и не думал, что я ему что-то должен, но я сам чувствовал себя должником. Даже не то чтобы должником — я же не давал никакой долговой расписки, ведь я не брал ничего в долг, — а просто… Скажем так, считал, что то, что он сделал для меня, должно быть уравновешено чем-то, что я сделаю для него. Как в той самой пародии на знак инь и янь, где черного и белого было строго одинаковое количество. И если в этой ситуации я оставлю деяния Вамая и всех казадоров без ответных действий, я нарушу этот самый принцип. А в этом мире, особенно после всего, что я о нем узнал буквально вчера, подобные вещи как-то сами собой выходят из разряда суеверий и сказок.

Поэтому я отблагодарил Вамая, наверное, самым важным из всего, чем обладал на этот момент. Важным для него, конечно же. Для всех них. Я рассказал их историю.