– А ты не рассказывал бабушке, как ухлестывал за моей сестрой? – спросила я, перестав улыбаться и есть мороженое.

– Нет. – Богдан выпрямился и посмотрел мне в лицо, не отводя глаз. – И я прошу прощения. Сам не знаю, как это вышло. Как в странном сне, словно это был не я.

Можно было завестись и продолжать упрекать Богдана за измену, но я-то знала, что все действительно случилось не по его воле. Моя мать наложила на Богдана приворот, желая свести его с моей сестрой Снежаной. Потому я лишь вздохнула.

– Мы выросли, – тихо сказала я, – и все поменялось. Все стало другим.

– У тебя появился новый парень. Левандовский.

– Все не так просто, как ты думаешь.

– Так давай вернемся к тому, что было просто. Давай снова встречаться.

– Не получится. Нельзя натянуть на себя детские штанишки, из которых давно уже вырос, – неожиданно для себя буркнула я, разозлившись. Тут же пожалела об этой фразе, но было уже поздно.

– Значит, я для тебя – как детская одежда?

– Ты для меня – старый друг. Нельзя взять и снова построить отношения за один вечер. Нужно время. Нужно заново узнать друг друга, мне кажется… – Я постаралась говорить мягче, чтобы не обидеть Богдана, но вышло так, что я дала ему надежду.

– Давай попробуем. Давай заново узнаем друг друга.

И я согласилась, потому что мне необходимо было прикрытие. Тот, кто наблюдает за мной, должен видеть, что я встречаюсь с парнем не из кланов, веду обычную жизнь.

Мне следовало сохранить в тайне то, что я встречаюсь с Марьяном.

3

Богдан проводил меня до самого дома. Окрыленный надеждой, он был разговорчивым и веселым и на прощание чмокнул в щеку по старой школьной привычке.

На свой этаж я поднималась медленно и осторожно. Втягивала воздух и пыталась угадать, что меня ожидает. Слава Богу, возле моей квартиры было чисто и пусто. Я зашла к себе, закрыла замок на все обороты и только после этого выдохнула с облегчением.

Схватилась за телефон, надеясь обнаружить пропущенные звонки от Марьяна или от Матвея, но ничего не увидела, поэтому, не снимая обуви, стала набирать своему парню.

Где ты, Марьян? Ответь же, наконец!

Марьян поднял трубку сразу и велел вызывать такси и ехать к Матвею.

– Прямо сейчас, немедленно!

Голос Марьяна был таким напряженным, что я тут же набрала службу такси.

1

Домой от старой Марыси Данилевской Матвей отправился пешком. Ему хотелось обдумать услышанное, собрать вместе кусочки мозаики, чтобы увидеть общую картину. Значит, Хранительница историй действительно много чего знала из прошлого Варты. И она сможет помочь, вернет память. И тогда нечего терять время, а следует сразу же отправиться в старую хижину прадеда Стефана и забрать там черные четки.

Только вот одна проблемка появилась теперь: в лесу обитает страшный деревянный монстр, которого в одиночку Матвею не одолеть. Ему нужна помощь. Без Марьяна он не справится.

Как там называл деревянного монстра Орест? Хвырью?

Все ужасно запутывалось и становилось сложным, неразрешимым и непонятным.

Матвей добрался до своего дома, увидел стоящую на пороге Снежанку, и в это время в кармане завибрировал телефон.

Марьян! Наконец-то! Наконец он позвонил!

Матвей махнул рукой Снежане – вид у той был взволнованный и напуганный – мол, подожди, сейчас расскажешь, – и взял трубку.

– Ты мне нужен, прямо сейчас! Бери меч и бегом к старой аптеке на улице Галицкой.

Заходи со стороны парка. Ты же знаешь, за аптекой сразу начинается парк, а за парком – лес. Заходи со стороны леса.

Матвей сунул телефон в глубокий карман куртки, и Снежана тут же заговорила:

– Звонила моя подружка Катя. Ей очень нужна помощь. Прямо сейчас!

2

«Ниссан Джук» завелся сразу и понесся, словно улавливая настроение хозяина. Надо было успеть помочь и Марьяну, и Кате Величко. О том, что случилось, Матвей мог только догадываться. Наверно, деревянный монстр напал прямо среди белого дня…

От статуи Богоматери, возвышавшейся у самого леса, вела грунтовая дорога через подлесок прямо к маленькому парку. Белый «Джук», подпрыгивая, преодолел грунтовку и остановился у входа в парк, у невысокой кованой решетки и кирпичных столбов. Матвей выскочил из машины и прислушался. Деревья качались так, словно на городок и лес вокруг него обрушился ужасный ураган. Вокруг стоял странный гул, и казалось, что воздух наполнен колдовством. Матвей чувствовал запах древесной коры и чего-то затхлого, словно из могилы вытащили старый гроб и сгнившие доски распространяли вокруг удушающую вонь гнили и могильных червей. Как будто преисподняя раскрыла свое нутро и извергла наружу нечто мрачное, жуткое, смертельно опасное.

Рукоять меча показалась слегка теплой, когда Матвей сжал ее, вытягивая оружие из ножен. Блеснула серебряная гравировка на лезвии, старинный узор проступил замысловатой вязью, и подумалось, что этим оружием сражались его предки. Сражались и одерживали победу.

Матвей шагнул через распахнутые ворота, и те скрипнули вслед, будто жалуясь на то ужасное и жуткое, что проникло на территорию парка. Старая разбитая дорожка, выложенная красным кирпичом, петляла под высокими дубами и кленами, мимо белых скульптур – маленькая девочка в веночке и маленький босой мальчик в широкой шляпе – и выходила к центру парка, к памятнику Шевченко и трем ивам, склоненным над аккуратными клумбами.

Сразу за памятником за высокими деревьями просматривалась улица Галицкая, на которой и стояла старая аптека. Матвей рванулся туда и вдруг замер, пораженный увиденным.

Монстра – жуткого деревянного монстра с длинными руками и бесформенной головой – не было. Зато перед глазами предстало совершенно другое зрелище. И оно вызывало ужас.

Корявый дуб, покрытый черной корой, вытащил свои корни из земли и, добравшись до окон старого дома, разбил ветками стекла. Проникнув внутрь, они извивались там, словно змеи. Черные корни длинными червями присосались к стенам аптеки, пытаясь раскрошить кирпичи. Из толстого ствола тянулось множество зеленых отростков, они лезли во все стороны, проникали даже в самые мелкие щели.