— Это и не требовалось, — указала Александра. — Каковы были шансы, что она закажет профессиональную проверку очередной няньки?

— Никаких. Но Светлане Хрусталевой от этого легче не стало.

Ян мог представить, через что пришлось пройти этой женщине. Ему самому было знакомо то жуткое чувство, когда тебе кажется, что ты мог бы защитить дорогого человека от беды — и не справился. А ведь здесь речь шла о матери и ребенке! Она-то была уверена, что сделала все как надо…

— Когда стали копать глубже, посыпалась и история Марии Априоновой, — продолжила Алиса.

— То есть?

— То есть, этой женщины никогда не существовало. Она представилась Хрусталевой как бывшая воспитательница частного детского садика. Своих детей у нее не было, внуков, соответственно, тоже, и она готова была не просто следить за Мишей, а любить его, как родного.

— Очень похоже на биографию Юлии Курченко.

— С той лишь разницей, что Юлия Курченко действительно была. Марии Априоновой не было. Она не училась в той школе, на которую ссылалась, не оканчивала институт, не работала в детском садике — кстати, вполне реальном. По адресу, который она указала, ее никто никогда не видел.

— И Хрусталева это не проверила?

— А как она должна была проверить? Съездить к ней домой? Или запросить в университете список выпускников за фиг-пойми-какой год? Она проверяла то, что проверяют всегда — опыт работы. Но даже полицейские тогда сказали, что биография Марии Априоновой была состряпана очень грамотно.

— Как и все остальное в этом деле.

— Ребенка искали еще долго… Да до сих пор официально ищут, но только полиция. Вы сами знаете, как ведутся дела о пропавших без вести с таким сроком. А в первое время Светлана Хрусталева была зациклена только на этом… Что, в общем-то, и понятно. Она махнула рукой на фирму, она все свои сбережения бросила на поиски, потом продала машину, квартиру — все, что у нее было. Она платила частным детективам, экстрасенсам и любым шарлатанам, которые могли дать ей хоть какую-то надежду. Бесполезно. Но нужно понимать, что, несмотря на наличие неких связей и денег, Хрусталева не была даже близка к олигархам. Принадлежавшая ей компания была средней по размеру, она была обеспечена, но не откровенно богата.

— Примерно как Нефедовы?

— Чуть богаче их, но да — примерно на этом уровне. Когда стало ясно, что ребенка, скорее всего, не вернуть, у его матери случился нервный срыв. Ее пришлось на полгода поместить в психиатрическую лечебницу.

— Помогло? — коротко спросила Александра, просматривая документы.

— В такой ситуации мало что может помочь. Помимо потери ребенка, на нее давили еще и мысли о том, что она могла это предотвратить. Из клиники ее забрали родственники, на их попечении она и осталась, потому что ей просто некуда было возвращаться. По их словам, Светлана до сих пор пребывает в некой… апатии, что ли. Она может себя обслуживать и выполняет простейшую работу по дому. Но на себя прежнюю она совсем не похожа. Не думаю, что вам стоит допрашивать ее по этому делу.

— Не будем, потому что там и смысла нет. Уже ясно, что она ничего не знает. Все, что нужно, здесь. — Александра опустила руку на папку с документами. — Нам можно пока это оставить?

— Можно не «пока», а вообще, — ответила Алиса. — Вы же видите, что это все копии, я специально для вас отсняла. Денис только просил передать, чтобы вы об этом сильно не распространялись… Ну, о том, что он дал вам копию дела.

— Он ведь знает, что не будем, какие могут быть вопросы?

— Передаю, что просили, только и всего.

— Спасибо.

— Ну, я пойду… У меня ведь еще работа есть! Но вы звоните, если вам что-нибудь понадобится.

Она уходила медленно, вполоборота, словно боялась повернуться к ним спиной. Чувствовалось, что ей хочется сказать что-нибудь такое, что не имеет отношения к делу. Показать, что она им друг, а не просто личная помощница прокурора. Но она так и не нашла нужных слов.

Наблюдать за этим было даже забавно, однако давать подсказку Ян не стал. Ему нужно было, чтобы она ушла — расследование стало слишком сложным, чтобы отвлекаться на личные чувства.

Александра проводила ее взглядом и улыбнулась.

— Она забавная. Ты не думаешь на ней жениться?

— Отстань!

— Зря. Таких сейчас немного, ты все-таки подумай.

— Давай лучше вместе подумаем над по-настоящему важным делом!

Кто бы ни стоял за Марией Априоновой, эти люди умели подделывать документы. С такими ресурсами и опытом они и для Нефедовых могли создать няньку «с нуля»! А они поступили иначе. Они взяли женщину, похожую на их марионетку, и забрали всю ее жизнь.

Зачем? Зачем идти на такие жертвы, такой риск? За подделку документов тоже есть статья, но не такая серьезная, как за убийство человека! К чему выходить на этот уровень? Яну казалось, что объяснения просто нет, а вот у Александры оно нашлось:

— Точно сказать не берусь, но тут могли повлиять два фактора. Один или второй — не два одновременно. Либо они лишились части своей команды и у них больше не было человека, способного подделывать документы, либо Нефедовы уже наняли Юлию Курченко. А вычеркнуть Юлию Курченко из жизни оказалось очень легко — имей в виду, я говорю не о моральной стороне вопроса!

— Да понимаю я, о чем ты говоришь… В ее случае, обстоятельства сложились идеально. Но это все равно убийство!

— Это приводит нас к мотиву похищений. Если мотив достаточно серьезен, то даже опытные бизнесмены могли пойти на убийство. А судя по частоте похищений, это именно бизнес!

Бизнес на похищении детей. Яну совсем не нравилось, к чему это идет. Вероятно, люди, стоящие за смертью Юлии Курченко, решились на ее убийство так легко, потому что им было не впервой лишать человека жизни…

— Если они пошли на убийство Курченко, потому что ее уже наняли, значит, им нужна была именно Тоня Нефедова, — заметил Ян. — Именно этот ребенок и никакой другой.

— Я тоже так считаю.

— Но почему? И Тоня Нефедова, и Миша Хрусталев — «сложные» дети с точки зрения похищений. Знаю, прозвучит цинично, но куда проще было бы похитить детей каких-нибудь алкашей, которые сами же и попали бы под подозрение. Но похитители потратили очень много сил и средств, чтобы забрать детей из обеспеченных семей. Почему?

— Думаю, ответ кроется где-то здесь.

Александра еще раз просмотрела документы и протянула брату один из листков. Это оказалась выписка из медицинской карты о состоянии здоровья Миши Хрусталева. Ян пробежал взглядом по нечетко отпечатанным принтером строкам, но так ничего и не понял.

— Обычный здоровенький пацан, — пожал плечами он. — И что? Я бы удивился, если бы у такой матери он оказался гнилой насквозь! Понятно, что она следила за его состоянием.