"Песни вчерашнего дня" ("Цзожи чжи гэ", 1927), "Путешествие на Север и другое" ("Бэй ю цзи цита", 1929), в которых дал реалистическое изображение действительности. Перевел на китайский язык произведения Г. Гейне ("Путешествие на Гарц" и др.), Р. М. Рильке, под влиянием которого писал сонеты; был мастером этой формы, привнесенной с Запада. Опубликовал "Записки о Восточной Европе" ("Дун оу цзацзи", 1950), "Биографию Ду Фу" ("Ду Фу чжуань", 1953), сборник стихов "Западное предместье" ("Си цзяо цзи", 1958) и др. С конца 60-х гг. не печатается.

Источник: feb-web.ru

Перевод: Черкасский Л.Е.

"Мне кажется: тысячелетья тому назад..."

Мне кажется: тысячелетья

Тому назад, уже тогда

Дышали мы, хоть в те года

Еще мы не жили на свете.

Сквозь ветки сосен, зелень трав,

Пронзив изменчивое небо,

Летела песнь — не обо мне ли, —

Мою судьбу предугадав?

В заботах о насущном хлебе,

В душевных муках — это пенье

Как человек услышать мог?

Смотри, смотри! Порхает в небе,

Как символ жизни и движенья,

Веселый быстрый мотылек.

Источник: "Китайская поэзия (Л. Черкасский)", 1982

Надежда ("Спит старая надежда на холме...")

Спит старая надежда на холме,

В густой тени сосны и кипариса;

Подобно им, зеленым круглый год,

Она своей окраски не меняет.

Как жалкий искалеченный зверек,

Она не в силах убежать далёко;

На тихий холм я медленно взойду

И к ней, уснувшей, прикоснусь рукою.

Источник: "Дождливая аллея", 1969

Намек слепого ("В темном-темном переулке...")

В темном-темном переулке,

Когда закрылись все двери,

В темном-темном переулке

Искал я свою потерю.

Что-то играя печальное,

Слепой проследовал гулко

Вдоль этого темного-темного

Бесконечного переулка.

Источник: "Дождливая аллея", 1969

Сонет II ("Походкою взойдя неторопливой...")

Походкою взойдя неторопливой,

Мы на холме стоим с тобою рядом,

И, глядя в даль, что не окинуть взглядом,

Сливаемся душою с перспективой.

Да! Мы — одно и с этим водопадом,

Что мчится вскачь и машет белой гривой,

И с той тропой, такою сиротливой,

С тем домиком и с тем цветущим садом!..

Край разобщенный, к зову равнодушный...

Но это — мы. То бодрый, то печальный,

Путь нашей жизни ввысь идет, послушный.

Мы — этот ветер, этот ключ кристальный,

Горы вечерней силуэт воздушный

И этот путник на равнине дальней...

Источник: "Антология китайской поэзии", Том 4, 1958

Человек в зеленой одежде ("То на горе мелькнет, то возле склона...")

То на горе мелькнет, то возле склона

Зеленая одежда почтальона.

Собой доволен, он проходит мимо,

Его лицо всегда невозмутимо.

Шагает он, шагает по дороге,

За ним следит в волненье и тревоге,

С опаской и надеждой каждый житель,

Как будто почтальон — судьбы вершитель.

Вот он стучит в закрытые ворота,

И в ужасе уже бледнеет кто-то.

1921 г.

Источник: "Китайская поэзия (Л. Черкасский)", 1982

"Сонеты"

"Жизнь человека, я молюсь судьбе..."

Жизнь человека, я молюсь судьбе, —

Пучок травы! — но ты не обманула

Ничьих надежд, ты гордый смысл вдохнула

В любое имя, данное тебе!

Ты от имен бежала, оробев,

В обитель чистоты и благородства,

Вдали от красоты и от уродства

Ты угасала, выполнив обет.

С тобою рядом звук терял значенье

И блекла форма, или (в миг иной)

Твоею становилась тишиной:

В высоком, гордом самоотреченье

Есть завершенность и ответ судьбе.

Жизнь человека, я молюсь тебе.

Источник: "Сорок поэтов", 1978

"По душе тебе тропы, что в поле вели..."

По душе тебе тропы, что в поле вели, —

Их изгибы откуда берутся?

Безымянные путники поле прошли,

А следы их шагов остаются.

И на поле души, как на теле земли,

Тоже тропы змеистые вьются;

Те, кто тропами шли, ничего не нашли

И вовек ничего не добьются.

Муж с седой головой и седая жена,

Молодые, которым чужда седина,

И друзья — их осталось так мало —

Шли по этой тропе, чтобы вечно она,

Устремленная к сердцу, была бы видна

И травою бы не зарастала!

Источник: "Сорок поэтов", 1978

"Я слушал тихий монолог меланхоличного дождя..."

Я слушал тихий монолог

Меланхоличного дождя,

Глухою ночью забредя

Куда-то в горы без дорог.

Ни деревень, ни городка, —

Как будто их на свете нет;

Мечты, которым двадцать лет,

В дожде угасли на века.

Все сжалось, сузилось вокруг,

Как будто я вернулся вдруг

Во чрево матери родимой;

О Небо, преподай урок,

Чтоб сердцем крохотным я мог

Объять весь мир необозримый!

Источник: "Сорок поэтов", 1978

Цзан Кэцзя (1905-2004)

Цзан Кэцзя родился в деревне и до восемнадцати лет не покидал ее пределов. Он прекрасно знал деревенскую жизнь и долгие годы рассказывал о пей в стихах и поэмах. Недаром его называли крестьянским поэтом. "Я все там знаю по-настоящему, как ребенок знает свою мать". В "Моей поэтической жизни" читаем: "Я видел, как крестьяне вырастают на земле, трудятся на земле, ложатся в землю. Я люблю их, плачу о них, меня охватывает беспокойство за их судьбу". О том же в стихах: