– Чтобы настроить против нас всех и вся, не дать продуктов питания и что-нибудь необходимое, – пожал плечами Жермеев. – Наблюдателей же нет только потому, что не хотят спугнуть. Так происходит, когда загоняют дичь в ловушку. Понимаете, Иван Макарович, о чем толкую?

– Соглашусь с вашими выводами, капитан, – кивнул я. – Скорее всего, на подступах к столице, нам дадут бой. Да и по улицам с ветерком прокатиться вряд ли удастся. Эсеры не глупы, понимают, что если допустят в резиденцию наши танки, то у них возникнут еще более серьезные проблемы со штурмом.

– Так мы не попытаемся избежать ловушки? – озадаченно спросил капитан.

– Сергей Юрьевич, – вздохнув, начал я, а потом задумался, подбирая слова: – От боестолкновений не уйти, драчка будет в любом случае. Отыскать место, где готовятся эсеры устроить нам «теплый прием» мы не можем. Так что, – развел руками, – будем прорываться.

– Примерно так и размышлял, хотел получить от вас, ваше высокопревосходительство, определенный приказ, – чуть кивнул Жермеев.

Ну, согласен с его укором, с людьми мало общаюсь, а незнание происходящего не повышает боевой дух.

– Соберите всех, перед последним броском, – попросил я капитана.

В нашем распоряжении всего-то три пушки, три пулемета, двадцать семь автоматов и столько же револьверов. Холодное оружие учету не поддается, у каждого по несколько ножей. Строй из солдат и офицеров получился не очень-то внушительный, все смотрят на меня и ждут, что я скажу.

– Гм, господа солдаты и офицеры, всем известно, что мы стремимся не только спасти императрицу, но и не дать врагам разрушить нашу империю и ввергнуть страну в хаос. К сожалению, внешние силы подкупом и обманом сумели найти предателей разных из сословий, занимающих высокие чины и трудящихся на заводах и фабриках. Есть те, кто выдвигает обещания, которые никогда не сбудутся, как бы они красиво не звучали. Наша задача предельно ясна и понятна. Вскоре мы вступим в боестолкновения и, у меня несколько просьб, – помолчал, прохаживаясь перед строем, – постарайтесь остаться живыми и не опускайтесь до наших врагов, но и не вздумайте их жалеть. Не факт, что все вернутся из боев, но их подвига не забудут. Одно скажу – если не мы, то никто кроме нас. Вопросы?

Ну, речь получилась скомканной, сказанные слова и так хорошо всем известны, но и не произнести их не мог.

– Ваше высокопревосходительство, дозвольте? – обратился не по уставу ко мне пожилой солдат.

На него шикнул стоящий рядом поручик, я же кивнул и сказал:

– Конечно, говори.

– Рядовой Смегов Петр Афанасьевич, – начал тот, пригладил усы и продолжил: – Считаю, что вы, Иван Макарович, показали делом, как правильно жить и в Сибири при вас всем стало лучше. Мы же идем оборонять императрицу, вам верим и, если говорите, что так нужно и правильно, значится так оно и есть. Не сомневайтесь, не подведем.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я. – Что ж, привал окончен, по машинам! А командиров танков попрошу задержаться.

Солдаты и офицеры разошлись, осталось двое офицеров, командующих своими бронемашинами.

– Техника исправна? – задал я первый вопрос.

– Так точно, хором ответили те.

– Как только заметим противника, то рассредоточиваемся. Двигаться будем не друг за другом, рядом, на расстоянии метров десяти между бортами, – начал я давать вводную. – Если начнут работать пушки, то следует менять направление и скорость движения, сбивая прицел у пушкарей. Снаряды разрешаю не экономить, однако, стрелять с умом.

Да, на наших броневиках или как они пока получили название – бронемашины (танками я их время от времени называю) установлена модернизированная укороченная пушка, взятая за аналог от 76,2 миллиметрового полевого орудия. Василию Андреевичу пришлось изрядно потрудиться, чтобы разместить и усовершенствовать орудие. Увы, дальность стрельбы оставляет желать лучшего, на мой, разумеется, взгляд. А вот Гастев от результатов испытаний пришел в восторг гениальностью разработок нашего конструктора. Артиллерийская панорама или как ее еще называют – перископный прицельный механизм – имеется, с его помощью можно бить прямой наводкой.

Вопросов у офицеров не возникло, взревели бронемашины движками и двинулись в сторону столицы. Скорость движения под тридцать километров в час, дорога позволяет. Через полтора часа уже видны окраины столицы, а нам так никто и не оказал сопротивления.

– Неужели сможем дойти без боя? – пробубнил я и сразу же раздался разрыв метрах в ста.

– Это пристрелка! – прокричал подпоручик.

– Анзор! Рваный ритм движения! – распорядился я и выглянул из люка.

Следующие за нами бронемашины с дороги уже свернули и выбираются через придорожную канаву на поле. Разрывов становится все больше, работает несколько орудий, и они пытаются пристреляться. Пока снаряды ложатся далеко от нас и это дает надежду. Артиллеристы редко работают по таким движущимся целям. Шанс на попадание невелик. Опять-таки, существует определенный сектор обстрела, который мы должны быстро пройти.

– Осколочным! Заряжай! – выкрикнул я приказ, пытаясь перекричать рев двигателя.

– Есть! – ответил подпоручик и схватив снаряд дослал его в казенник.

Выискиваю в смотровую щель цель, вдалеке видны укрепления, позади которых в нескольких сотнях метрах работают полевые пушки. Прильнул к панораме и стал ждать, когда сможем оказаться на расстоянии поражения из нашего орудия. Впереди, метрах в трехстах от укреплений противника появились два разрыва, не выдержали мои офицеры, произвели выстрелы с недолетом.

Когда заработали несколько пулеметов, пытавшиеся препятствовать нашему прорыву в город, я крикнул Анзору:

– Стоп!

Бронемашина встала неудачно, пришлось скомандовать:

– Разверни вправо на пару метров!

Как только бронемашина остановилась, то произвел выстрел. После того, как гильза со звоном вылетела из казенника, подпоручик, не дожидаясь приказа, вновь зарядил пушку. И вновь бронемашина дернулась от выстрела.

– Резко вправо, двадцать метров вперед и стоп! – кричу своему советнику, а сейчас водителю бронемашины.

Наш танк продвинулся вперед, а позади раздались разрывы от артиллерии. Еще несколько выстрелов и пулеметные точки эсеров замолкают.

– Полный вперед! – отдаю приказ и кричу четвертому члену экипажа (пулеметчику): – Стреляй по артиллеристам, на других внимание не обращай!

С брони танка раздались автоматные очереди, в смотровую щель вижу, как падают солдаты с красными бантами на груди. Блин, молодые же парни, непонятно за что под пули идут. Лозунги? Обещания? А почему бы не подумать своей головой и не пробиваться в жизни? Конечно, когда обещают и убеждают, что как только поменяется власть, то сразу всех осчастливят. А на какие шиши? Ладно, как ни печально, а информационную войну императрица проиграла по всем статьям. Не помогли мои советы Ларионову, а может ему не дали действовать жестко. Не до анализа сейчас, солдаты эсеров с поля боя бежали, оружие бросили. Странно, что при виде наших бронемашин не испугались. Анзор остановился возле одной из пушек, и я вылез из люка.