Судья перешел к другому файлу – «EILEEN NICKLEBERRY». Родня Эйлин тоже не представляла угрозы. Она погибла шестнадцать лет назад, не оставив ни завещания, ни почти ничего после себя. Распорядителем ее имущества суд назначил ее мать. Квартира и машина Эйлин были отданы под залог для возмещения долгов и погашения кредитов. После удовлетворения всех долговых исков ее разведенные родители, брат и сестра поделили между собой остаток, около 4 тысяч долларов.

Любопытно было другое: ее отец нанял адвоката для иска к владельцу кондоминиума, где ее убили, о неумышленном причинении смерти. Год, пока тлела эта тяжба, Рейф отслеживал имейлы. Бэнника насторожило то, что копаться в обстоятельствах убийства вздумали адвокаты, а не копы. Впрочем, те, как и полиция, с самого начала работали спустя рукава, так что расследование ничего не дало. Подозреваемых не было, кроме одного работяги без судимостей и с прочным алиби. Еще одно идеальное убийство.

Последним, кого упомянул «этот человек», был Майк Данвуди. Бэнник набросился на его файл, уже будучи почти уверен, что его семья не нанимала частных детективов. Это убийство было совершено всего пять месяцев назад, и шериф Блэк вместе со следователем Непьером делали все, чтобы убедить общественность: они на верном пути. Семья, пребывая в трауре, вроде бы доверяла властям. Согласно завещанию Данвуди все его состояние переходило жене, назначенной исполнительницей. Процедура утверждения завещания еще не начиналась. Судя по банковским записям, как деловым, так и личным, компания потерпевшего следовала рабочей траектории большинства подрядчиков: один год получше, другой похуже, в целом более-менее успешно, но о богатстве мечтать не приходилось. Его наследникам было не по карману расходовать десятки тысяч на собственное расследование.

«Этот человек» – не полицейский и не частный сыщик. Но он воспользовался услугами Ролли Тейбора. Кто бы стал нанимать детектива из Мобила?

Тому, кому подавай громкую историю, – репортеру, журналисту-фрилансеру, еще какому-нибудь писаке, – не хватило бы терпения на столь долговременный проект. Эта публика зарабатывает деньги, кто из них стал бы десятилетия идти по следу, не рассчитывая быстро сорвать куш?

Он смешал себе еще один коктейль и перешел с ним в темную гостиную, где уселся на диван. Он чувствовал, как джин медленно побеждает головную боль. Ему осточертело это место, но здесь он был в безопасности, вдали от чужих глаз. Никто на свете не знал, где он находится. Человек, почти всю свою взрослую жизнь посвятивший выслеживанию жертв, не мог не испытывать страх из-за того, что сам превратился в объект слежки. При этом его жертвы никогда не догадывались о том, что стали мишенями, а вот он узнал ужасную правду: им кто-то прицельно занялся.

Он потерял счет времени: часы остались в Логове. Вскоре спиртное подействовало: растянувшись на диване, он крепко заснул.

Пока он спал, Рейф трудился: шнырял по далекой от совершенства сети компании «Атлас файндерс», она же – маленькая контора частного детектива Ролли Тейбора. Червь прополз в компьютер его секретаря на полставки Сьюзи и нашел там кое-какие фотографии. На одной Сьюзи красовалась со своим боссом Тейбором.

Через пару часов Бэнник сличил улыбающуюся физиономию Ролли со снимком камеры слежения в отеле у Норриса Озмента и с фото в фальшивых правах Данлэпа. Результат был ожидаемым: Ролли Тейбора, заурядного частного детектива из Мобила, кто-то нанял покопаться в грязном белье Бэнника.

Других зацепок Рейф в «Атласе» не нашел. Требовалось взломать сотовый телефон Тейбора – задачка, к которой Бэнник был еще не вполне готов. Благодаря усердной учебе и незаурядному терпению он превратился в ловкого хакера-любителя, но смартфоны представляли собой головоломку более высокого уровня. Он осваивал их взлом, но совершенства пока не достиг.

Ближе к шести часам утра субботы, еще в темноте, он выполз наконец из своего бункера. Круглосуточная «качалка» была пуста, стоянка тоже. Ему не терпелось вернуться домой, и он спешно укатил. На дороге было пусто. Выезжая со стоянки, он встретился глазами со своим отражением в зеркале заднего вида и хохотнул, сочтя это абсурдным.

Через двадцать минут он въехал в ворота своего строго охраняемого кондоминиума в Калмене и остановился перед гаражом. На востоке уже всходило солнце. Заглушив мотор, он взял смартфон, отключил сигнализацию и проверил последние записи на камерах наблюдения. Убедившись, что все в порядке, он покинул машину, прошел в дом, включил свет и стал варить себе кофе. Глядя, как поднимается пена, он избавлялся от мути в голове, оставшейся после мартини. С полной чашкой кофе он медленно вышел на веранду, огляделся и запустил руку в маленький почтовый ящик у двери.

Опять простой белый конверт без обратного адреса.

Вряд ли кому-либо мог повредить

Новый аквапарк, центр притяжения.

Недолгая стройка, грохот, пыль —

И с лихвой окупаются крупные вложения.

Ты старался держаться в тени,

Желая сохранить свою репутацию,

Долго скрывался за спинами партнеров,

Занятых темными махинациями.

О величие свободной прессы,

Что воюет за правду, ложь бичует,

Разоблачает завзятых мошенников

И возносит хвалу честности судей!

Ты проиграл старику и был уязвлен,

Гордыня твоя подверглась осмеянию,

Ты посчитал виноватым меня

И день моей смерти встречал ликованием.

Глава 24

Ленивое течение субботнего утра нарушалось дважды, прежде чем Лейси добралась до кофейника. Первый звонок разбудил ее в три минуты девятого. Номер не определился, возможен спам. Иными словами, не отвечать. Но что-то ей подсказало: ответь. Если это будет реклама, она, как всегда, нажмет отбой.

– Доброе утро, Лейси, – тихо проворковала Джери.

Лейси подавила вспышку раздражения.

– Доброе утро, Джери, чем обязана?

– Просто в эти дни я много о вас думаю. Вы как?

– Я спала, Джери, перед тем как вы позвонили. Сегодня суббота, выходной, я не работаю. Кажется, я вам это объясняла.

– Простите, Лейси, – сказала Джери тоном, в котором не было слышно никакого раскаяния. – Почему обязательно работа? Почему бы не поболтать по-дружески?

– Потому что мы не подруги, Джери. Мы знакомые, впервые встретившиеся месяц назад. Может, еще подружимся, когда закончим дело, которое нас свело. Но пока до этого далеко.

– Понимаю.

– Словом «дружба» слишком злоупотребляют, вы так не считаете?

– Наверное.

– И потом, что бы ни послужило поводом для вашего звонка, это никак не дружба. Скорее всего, вы звоните по делу.

– Так и есть, Лейси. Мне стыдно, что я вас потревожила.

– Да еще субботним утром, Джери, когда я спала!

– Все ясно. Я быстро закруглюсь, только скажу, что собиралась, хорошо?

– Валяйте.

– Очень вероятно, что Бэннику известно о моем заявлении и о том, что вы копаетесь в его прошлом. Доказательств у меня нет,