— Ну, как дела?

— Собираюсь на работу, — деловито сказала Люська. — Рыжему лучше, и я могу оставить его с бабушкой.

— А как твое свидание?

— После того, как ты его сорвала?

— Я сорвала? — оторопела Люба.

— Ты же отказалась мне помочь!

— Может, это и к лучшему, что свидание не состоялось?

— Кофе остывает. Люба, я опаздываю.

— Поняла. Я тебе вечером позвоню.

Все понятно: Люська надулась. А быть может, подруга ей жизнь спасла! Люба сидела за компьютером и никак не могла сосредоточиться. Иванов врет. Он — маньяк. Ромео. После их вчерашней переписки, он придет сюда и…

Звонок. Кто-то стоит за дверью. Она вздрогнула. Подождала, пока не позвонят еще раз. А вдруг он уйдет? Не ушел. В дверь позвонили еще и еще. Люба на цыпочках подошла к двери, заглянула в глазок. Незнакомый парень вновь протягивал руку к кнопке.

— Кто там? — пискнула Люба.

— Вы дома? Может быть, откроете наконец? — Вы кто?

— Из милиции.

«Врет», — подумала Люба.

— Вы знаете капитана Самохвалова? — Нет.

— Тогда я вам не открою.

— Документ посмотрите.

Она увидела, как парень достает из кармана удостоверение и, открыв, подносит его к глазку. Ничего невозможно разобрать. Иванов, кажется. Ха-ха! Иванов! Конечно, поддельное!

— Ну, что? Убедились?

— Вы не из милиции.

— Мать вашу!

Он выругался, потом наступила тишина. Прошло какое-то время. Люба подумала, что не слышала за дверью шагов. И лифт не вызывали.

— Вы где? — пискнула она.

— Сижу под вашей дверью.

— Ой!

— Долго буду сидеть, — предупредил он.

— Соседи придут, — нашлась Люба. — Увидят вас, и… позвонят в милицию!

— Я покажу им удостоверение. Полагаю, что в отличие от вас, они умеют читать.

— Почему же вы не ломаете дверь?

— У меня нет на это полномочий. Я пришел просто поговорить.

— О чем?

— Я Иванов.

— Это я уже поняла.

— Дмитрий Иванов. Дмитрий Геннадьевич, если точнее.

— Ой!

— Откройте дверь, Любовь Александровна.

— Нет. Не могу.

— Я всю ночь разговаривал с Серегой. Он думает, что вы — моя коллега. Тоже из милиции. Вы меня боитесь, что ли?

— Да.

— Точно! Прав Серега: крыша поехала!

— Почему это?

— Маньяки повсюду мерещатся. Серегу обвинили в том, что он хочет вас убить. Это Сере-га-то! Безобидный парень. А вот мне сейчас захотелось. Убить вас. Если вы дверь не откроете.

Она щелкнула замком и распахнула дверь со словами:

— Убивайте.

Парень, который и в самом деле сидел под дверью, привалившись к ней спиной, от неожиданности потерял равновесие и шлепнулся в ее прихожую, но, сгруппировавшись, мгновенно поднялся. И посмотрел на Любу сверху вниз. Роста он был высоченного.

— Убивайте, — повторила она. — Ну?

— Точно, не в себе баба, — он покрутил пальцем у виска. — На всякий случай представлюсь еще раз: я Иванов. Дмитрий Иванов.

— Я не глухая.

— Да? А почему тогда мне десять минут пришлось звонить в дверь, прежде чем услышать «кто там»?

— Я вас не знаю, — ответила Люба.

— Я вас тоже. Какое совпадение, да? Зачем же тогда лезете не в свое дело? Да еще и брата приплели! У него и так хватает этих… комплексов.

— Что вы знаете о его комплексах, — усмехнулась Люба.

— Это только Серега думает, что никто ничего не знает. Тоже мне, тайна, что у него с бабами проблемы!

— А у вас нет?

Дмитрий Иванов оскалился. Люба попыталась его рассмотреть. Сергей тоже был высокого роста, но на этом их сходство с братом заканчивалось. Лицо у Дмитрия было грубое, кожа пористая, подбородок квадратный.

«Неандерталец, — подумала она. — И, без сомнения, человек опасный».

— Проходите в комнату, — тем не менее, пригласила Люба.

— Спасибо.

Дмитрий старался быть вежливым. Светящийся экран монитора он отметил сразу же:

— Ого! Компьютер! Как и братец, значит. Уважаете это дело. А вот я не разбираюсь. Во всех этих прибамбасах. Я парень простой, не заумный, зато и комплексов себе не придумываю.

В том, что Дмитрий Геннадьевич Иванов уверенный в себе человек и никакими комплексами не мучается, сомневаться не приходилось. Рядом с такими мужчинами женщины чувствуют себя надежно и тоже перестают мучиться от неуверенности в себе. Люба, как ни странно, успокоилась. Дмитрий уселся в кресло, которое под его мощным телом жалобно заскрипело. Люба опустилась на диван.

— Я пришел с вами договориться. По-хорошему, — услышала она.

— О чем договориться?

— Кто вас надоумил заняться убийством Осокина?

— Ваш коллега. Из милиции.

— Я так и думал.

— Послушайте… Если вы работаете в милиции, то почему не знаете капитана Самохвалова?

— Милиция, она большая, — усмехнулся Дмитрий. — Одна ее часть борется с отдельными преступниками, другая — с преступностью организованной.

— Хорошо же борется, — усмехнулась Люба. -Бандитов предупреждает.

— Что вы об этом знаете? — сразу же насторожился Дмитрий.

— Значит, вы работаете в управлении по борьбе с организованной преступностью?

— А я уж, было, подумал, что вы читать не умеете.

— Слово РУБОП разобрала, — сухо сказала Люба. — Но понять, почему вы пришли, все равно не могу. Хотя… вновь хотите брату помочь?

— Почему это вновь?

— К Осокину же пошли.

— Вот оно, значит, как.

Дмитрий подтянул ноги и сжал поручни кресла. Движения у него были уверенные, тело тренированное. Люба подумала, что напрасно перестала его бояться. А вдруг он сейчас…

— Так кто под меня копает? А? — грубо спросил Дмитрий. — Этот ваш Самохвалов?

— Да.

— А вы тогда кто?

— Я? — Люба слегка растерялась. — Да, собственно, никто. Женщина.

— Частным сыском, значит, занимаетесь. А я думал, это только в кино бывает. Сидит интеллигентная дамочка, клавишами клацает, в монитор поглядывает, и все про всех знает. Придушил бы я вас, как цыпленка, чтобы не путались под ногами. Только я хороший. Мама с папой так воспитали. Женщин убивать нельзя. Уж очень они слабые, женщины. Так?