Кирилл сбросил с себя покрывало, и его рука сжимала стояк. Его член упирался в живот, красный и злой, почти такой же жестокий, как и мужчина, который его гладил.

— Что ты делаешь? — неуверенно спросила я. Было шокирующе видеть, как он лежит там, сексуальный как грех, а его огромные ладони поглаживают член.

— Я же сказал тебе, что мне нужно кончить, принцесса. Может, поможешь мне или будешь читать книгу?

Я наблюдала за тем, как он удовлетворяет себя; мышцы его рук гипнотически изгибались.

— Это нечестно. Ты должен отдыхать.

— Мне будет намного легче отдыхать, когда я опустошу свои яйца прямо в твое горло.

Желание пронзило меня, несмотря на все мои усилия подавить его.

— У тебя грязный рот, — отчитала я, даже когда встала и приблизилась к нему, мои глаза были прикованы к блестящему кончику его члена.

— Только для тебя, Молли. Думаю, ты пробуждаешь это во мне. Я никогда не чувствовал себя таким порочным, как сейчас, когда думаю обо всем, что хочу сделать с тобой.

— Это обещание или угроза? — я подняла бровь, отмечая легкий румянец на его бледных щеках и то, как быстро бьется пульс на его длинном горле.

— Почему это не может быть и тем, и другим?

Его высокомерная ухмылка украла мое сердце. Черт бы побрал этого мужчину.

Его бедра быстрее проталкивали член сквозь сжатый кулак, а лицо исказилось от боли.

— Что такое?

— Мое плечо, — сказал он и приподнял бровь. — Если ты планируешь участвовать, а не просто наблюдать, принцесса, то сейчас самое подходящее время. Если только тебе не нравится смотреть, как я дрочу свой член, и представлять, что это ты сидишь на нем, а не мой кулак.

— Кирилл, — пробормотала я, приближаясь еще немного.

Когда я оказалась достаточно близко, чтобы он мог дотянуться, его рука поймала мою и положила ее на подрагивающий член.

— Только рукой, и только если ты не будешь двигаться и причинять себе боль, — предупредила я его.

Он улыбнулся.

— Да, сестра Молли. Как скажете.

Я обхватила его одной рукой и придвинулась ближе, чтобы другой погладить его яйца. Он застонал, когда я переняла темп, в котором он ласкал себя. Его рука запуталась в моих волосах и обернулась вокруг всей длины, удерживая меня на месте. Даже в самом уязвимом состоянии Кирилл был главным.

Я вошла в ритм, скользя рукой вверх и вниз по его длинному, покрытому венами члену. Провела большим пальцем по головке и размазала вытекающую сперму вокруг грибовидного кончика, прежде чем соскользнуть обратно вниз.

— Блядь, Молли. Я скучал по тебе, принцесса. Я скучал по твоим прикосновениям так чертовски сильно, — прохрипел он. Его бедра выгнулись, а пресс напрягся, и он стал сам толкаться в мои руки. — Ты скучала по мне?

Его хватка на моих волосах усилилась, когда я не ответила.

— Да, я скучала по тебе, и ты это знаешь.

— Ты думаешь обо мне ночью, лежа в одиночестве в постели, потирая свою маленькую киску и кончая в те крошечные шорты для сна, в которых расхаживаешь по дому?

Я покраснела, чувствуя как все больше жара и влаги приливает ко мне с каждым произнесенным им грязным словом.

— Черт, ты знаешь, сколько ночей я просыпался и думал об этом? Я уже близок к тому, чтобы пройтись по коридору и присоединиться к тебе, — пробормотал он, его взгляд упал на мои руки, поглаживающие его все быстрее и быстрее. — Я проскользну в твою постель, в доме, где мы были подростками, и где я впервые влюбился в тебя. Войду прямо в твою красивую розовую киску и буду трахать тебя, пока ты будешь видеть сны обо мне.

— Кирилл, — выдохнула я, бесстыдно возбужденная образом, который он вложил в мою голову.

— Ты проснешься от того, что я трахаю тебя, вбивая в матрас, а мои руки зажимают твой рот, чтобы, когда ты испугаешься и закричишь, к нам не ворвался Макс с оружием наперевес, — сказал он, заставив меня улыбнуться. — Черт, я собираюсь кончить, принцесса, и если ты не хочешь, чтобы доктор Петров удивлялся, почему я весь в сперме, будь хорошей девочкой и проглоти ее.

Его приказ взволновал меня, и я наклонилась вперед, а его рука легла мне на волосы, направляя мой рот к нему. Это было развратно и грязно, но я не могла убедить себя, что мне это не нравится. Я наслаждалась каждой секундой его собственнического, всепоглощающего голода по мне.

Я сомкнула губы вокруг его головки, и он толкнулся глубже. Он был таким большим, что я подавилась, когда почувствовала, как кончик коснулся задней стенки моего горла. Звук громко прозвучал тишине комнаты, и это уничтожило его.

— Ты моя, Мэллори, и всегда была моей. Ты больше не будешь этого отрицать. Моя, чтобы трахать, моя, чтобы развращать, моя, чтобы защищать, и моя, чтобы удерживать рядом, пока ты жива.

Он кончил в два глубоких толчка, обдавая заднюю стенку горла горячей спермой и наполняя мой рот своим солоноватым, мускусным вкусом. Он словно помечал меня своей собственностью, и я, как и подобает развратнице, которую он воспитал во мне, приветствовала его унижение.

Он нежно посмотрел на меня, когда я отстранилась от него, и вытер большим пальцем уголок моего рта.

— Я так сильно люблю тебя, Молли. Если бы ты сбежала, я бы умер в том коридоре, и не из-за выстрела, а потому, что ты бросила меня.

Я не знала, что на это ответить. Это было слишком романтично и слишком душераздирающе.

— Ну, я здесь.

— Да, ты здесь. Никогда больше не проси меня отпустить тебя, Молли. Этого не случится. Это навсегда осталось в прошлом. Ты поняла? — его голос был гипнотически глубоким. Я кивнула, когда он провел большим пальцем по моим губам, и в его глазах промелькнула тень удовлетворения. — Хорошая девочка.

Быстрый стук в дверь заставил меня выпрямиться и подтянуть покрывало к груди Кирилла. Он застонал, когда я случайно ударила его в солнечное сплетение.

— Черт! Прости, — пробормотала я, отступая, мои щеки запылали, когда вошел доктор Петров и его армия грузных медиков.

— А, мисс Мэдисон. Мне нужно кое-что проверить, если Вы не возражаете?

— Все в порядке. Я как раз собиралась уходить.

Схватив с окна свою книгу, я поспешила к двери, чувствуя, что все знают о том, что только что произошло. Я была взрослой, а Кирилл — боссом, но я чувствовала себя пристыженной школьницей, выбегая за дверь. Может быть, дело было в возвращении в Вудхэйвен, но