посетителей, ты едва не потеряла сознание, а потом тебе показалось, что тебя загипнотизировали? На самом деле все твои жизненные неурядицы происходят от непонимания того, что ты прирождённая шаманка, и иногда тебя словно «заносит» в другую, шаманскую реальность.

— Этого ещё мне не хватало… — проворчала Ника, глядя в сторону.

— Но это так! Ты, видимо, считаешь, что шаманы это полудикие люди, упорствующие в том, что болезни вызываются не микроорганизмами, а злобными духами?

Ника пожала плечами, но было видно, что она думает приблизительно так.

Не дождавшись ответа, Чимеккей стал терпеливо объяснять, что в современном мире шаманы не могут действовать в той же манере, что и в древние времена, когда сфера их деятельности была ограничена небольшим племенем или малочисленной народностью. Они должны быть гибкими, а методы исцеления и терминология должны соответствовать времени и конкретной личности. При этом абсолютно нельзя отрицать достижения современной медицины, способной лечить, пусть и не всегда успешно, массовые заболевания, в том числе гасить вспышки эпидемий инфекционных заболеваний, что шаманы просто физически не могут сделать.

Но шаманы нужны именно там, где современная медицина и институты власти оказываются бессильны. Шаманы есть во всём мире, потому что сама Земля рождает их, но называться они могут по-разному, так, как это принято в конкретной местности. То, что объединяет их, шаманов разных народов, так это единственная цель, достойная такого подарка, как жизнь на Земле. Это реализация духовного пути и служение людям, оказание им помощи, в которой они, несомненно, нуждаются.

— Почему же люди нуждаются в помощи? — спросила Ника, зачарованно слушавшая рассказ Чимеккея.

— Потому что они не знают, как правильно жить, как бы ни старались служители религий направить их жизни в верном направлении. Я не вправе обобщать, но беда в том, что при этом часто используются приёмы и методы, характерные для неграмотных жителей времён Средневековья, а современные люди только смеются, глядя на это. Однако же и они, эти «современные люди», в глубине своей души жаждут прикоснуться к источнику мудрости. Но часто это желание так и остаётся умозрительным, потому что побеждает повседневная рутина. Они хотят знаний, но так мало делают для их обретения.

Он сказал ещё, что поиск шамана «первобытной», «не затронутой цивилизацией» культуры — это погоня за иллюзией. Современные шаманы пользуются достижениями цивилизации, в том числе и средствами коммуникации, в равной степени, как и достижениями древних шаманов. В мире происходят непрерывные изменения, и шаманы, живущие на Земле, тоже меняются, идя в ногу со временем, а иногда и опережая его.

— Откуда ты знаешь, Чимеккей, что думают и делают шаманы, живущие в других местах Земли? — спросил Иван, до того момента сидевший молча.

Чимеккей только улыбнулся и, продолжая свой рассказ, сказал, что время от времени он встречается с исследователями, приезжающими из разных мест России и даже из-за её границ, но, разочарованные, те вскоре уезжают восвояси. Такие люди сами не понимают, чего ищут. Они хотят «прикоснуться к истокам», но сведения о том, какими должны быть эти «истоки», они черпают из книг, многие из которых написаны давным-давно и уже утратили актуальность.

— Как же мы можем стать шаманами? — спросил Иван. — Я думаю, что если мы начнём у себя там, в Европейской части России, петь горловым пением, это мало кому поможет.

— Каждый может помогать людям там, где он находится в данную секунду. Это начало пути. А дальше… Дальше только небо может вас направить.

— Однако я слишком много разговариваю, — сказал он и встал. — Нам уже нужно идти.

Когда мы пришли в посёлок, выяснилось, что Чимеккея ждут родственники той самой женщины, у которой была опухоль. Они сообщили, что женщина умирает и просит приехать Чимеккея.

Собрав за пять минут необходимые вещи, Чимеккей и Олчеймаа уехали.

***

Они приехали через день после обеда и сразу повели нас в степь, подальше от посёлка. Мы долго шли в молчании, пока не пришли на тот же самый холм, где были несколькими днями раньше, и уселись на высохшую глинистую землю.

Чимеккей после непродолжительной паузы рассказал, что та женщина умерла вчера ранним утром. Он сказал, что раннее утро это переходное время, когда звёзды уже почти погасли в свете восходящего солнца, но ночь ещё не кончилась.

— В это время ярко светит планета Шолбан — Утренняя звезда или Венера. Это шаманское время и шаманская звезда.

— Почему? — спросил Иван.

Чимеккей пояснил, что она символизирует новое время, а, кроме того, некоторые шаманы в своих шаманских снах отправляются на эту планету в поисках приключений, считая, что именно она является источником бессмертного сознания, звездой трансформаций.

Он рассказал, что вчера они с Олчеймаа помогли той женщине совершить переход, что мучения миновали её, и что силой своего голоса он направил её прямо туда, куда ей было назначено.

Никто из нас так и не смог задать вопроса — куда именно отправилась та женщина.

Мы сидели в безмолвии ещё некоторое время, а потом Чимеккей сказал, что мы должны продолжать наши упражнения. И снова под его руководством мы проделали те же самые упражнения, только распевка и пение разной высоты и тембра звуков продолжились немного дольше.

От издаваемых мною криков и рычания у меня разболелась голова, и я время от времени закрывал глаза, стараясь уменьшить нагрузку на них. В какой-то момент у меня из горла вырвался звук, отдалённо похожий на могучее каргыраа Чимеккея. Я был настолько поражён, что, забыв о головной боли, начал на разные лады повторять его, при этом стараясь не забывать инструкции Чимеккея и петь не голосом, а «внутренней энергией». При этом было ощущение того, что у меня изо рта выкатываются твёрдые камешки, они были разного размера, не такие, как идеально круглые и абсолютно одинаковые по размеру «камешки» Чимеккея.

Однако меняпоразил сам факт того, что я всё-таки смог добиться желаемого. Самозабвенно я рычал, мычал и хрипел, закрыв глаза и забыв о времени. Наконец, словно что-то толкнуло меня в плечо, и я замолчал. Кругом была тишина, видимо все перестали петь уже давно, один я не услышал команды остановиться.

Я открыл глаза и осознал, что уже почти наступила темнота — мы находились в открытой степи, вдали от жилья. Панические мысли о ползающих в темноте ядовитых змеях и несущих заразу клещах захлестнули меня, и я поплотнее поджал под себя ноги. Это, видимо, не ускользнуло от внимания Чимеккея, потому что он, по-прежнему не вставая с земли, принялся рассказывать какую-то длинную историю о том, откуда, по его мнению, произошёл