– Медведь! – услышал он, как издалека, голос Купца. – Медведь! Отвечай, черт немытый! С тобой все в порядке? Ответь Первому!

– Нормально все, Купа, – прошептал Локис в ларингофон. – Волной слегка цепануло… А так все в порядке… У вас как?

– В норме, – коротко ответил Демидов и тут же добавил: – Мы тут неплохое укрытие нашли. Давай, завязывай геройствовать и выдвигайся к нам. Сам сможешь?

Володя, перебарывая приступы легкой тошноты, сглотнул непонятно откуда скопившуюся у него во рту вязкую, солоноватую слюну.

– Нормально, Купа, – все тем же слабым голосом проговорил он, – все нормально. Я этого летуна один хрен достану.

– Вовка, не дури! – Демидов, судя по интонациям его голоса, кричал в ларинг. – Я приказываю! Слышишь?! Приказываю!!! Сейчас Толстый и Пинцет тебя заберут. Не вздумай стрелять по вертолету!

– Отбой, – ответил Володя.

Он перевернулся на спину и стал подниматься на ноги, опираясь на винтовку. Вертолет заходил на очередную атаку, и Локису надо было торопиться, чтобы успеть прицелиться. Почему-то Володя был абсолютно уверен, что на этот раз он попадет куда надо.

Гул двигателей нарастал. Локис чувствовал, что не успевает даже встать на ноги, а не то чтобы прицелиться и выстрелить. Невероятным усилием воли он заставил себя подняться в полный рост. Винтовка казалась ему неподъемной. Перебирая немеющими, непослушными пальцами ствол оружия, он добрался до цевья и наконец подтянул ВСК к груди, пытаясь упереть приклад в плечо. Вертолет уже был почти над ним.

– А-а-а-а-а!!! – вырвалось из широко открытого рта Локиса, когда он, едва держась на ногах, держа винтовку у бедра, несколько раз нажал спусковой крючок винтовки.

Вертолет всхрапнул, двигатели засбоили. Сквозь мутную пелену Володя увидел, что из блока основного, несущего винта потянулась тонкая струйка белесого дыма, который был почти не виден. «Ми-8» уже не так уверенно заложил левый крен, пытаясь набрать высоту. Последнее, что видел снайпер, это внезапно появившиеся перед ним озабоченные лица Круглова и Чернова. А дальше наступила темнота…

До леса, в котором, по данным Туруани, скрывались русские диверсанты, вертолет долетел всего за семь минут. Сделав круг, Алеко Бариули вопросительно посмотрел на Нико. Тот покрутил рукой, давая понять, что надо совершить еще один круг над опушкой леса, и, щелкнув тумблером на панели, заговорил по-русски:

– Байрам, я – Воздух! Ответь!

– Что ты задумал, Нико? – подозрительно спросил у Туруани Звиад. – Ты можешь объяснить, что хочешь делать?

Нико досадливо отмахнулся от Папашвили, давая понять, что сейчас не до него.

– Байрам, ответь мне, – продолжал он вызывать командира той группы, которая преследовала диверсантов с другой стороны леса. – Байрам, почему молчишь? Отвечай мне!

– Слушаю! – наконец раздалось в кабине. – Что случилось?

– Где вы сейчас? – раздраженно спросил Туруани, игнорируя вопрос.

– Совсем рядом…

– Где рядом, маймут бесхвостый?! – взорвался Нико. – Сколько раз тебя учить, чтобы ты выражался точно!

– Километрах в трех от опушки, – послышался виноватый голос Байрама.

– Подойдете ближе, – хмуро распорядился Туруани, – и будете ждать моего сигнала. Понял?

– Понял! Какого цвета ракету дашь?

– Никаких ракет! – резко оборвал его Туруани. – Сигнал передам по рации. Все, отбой!

Он щелкнул тумблером, выключая громкую связь, и повернулся к Папашвили.

– Послушай, биджо, эти русские чрезвычайно опасны. Я видел, как они воюют, поэтому не хочу рисковать нашими людьми. Здесь они окажутся в капкане! Им некуда будет уйти. Байрам выведет своих людей из леса, а ты со своими пойдешь от поляны. Если они вздумают уйти, спустившись в ущелье, то я прижму их с воздуха. Не думаю, что их много, человек пять, не больше. Алеко, – повернулся он к пилоту, – выходи к тем валунам и открывай десантный люк. А вы готовьтесь прыгать. Высота семь метров. Хецо, следи за обстановкой. И возьми гранатомет!

Коренастый боевик с черной повязкой на голове, сидевший у левого бокового люка, тут же отодвинул люк и установил на турель авиационный вариант «ПКМ». Заправив ленту, он взвел затвор и приготовился к стрельбе, попутно подтянув поближе к себе два контейнера термогранатометов «Шмель».

– Все готово, батоно, – доложил он хрипловатым низким голосом. – Можно высаживаться.

Вертолет между тем опустился почти до самой земли. Бариули по только ему понятной причине прижал «Ми-8» к земле не на семь метров, а значительно ниже. Туруани понял это не сразу.

– Ты что делаешь, ишак?! – взвился он над пилотом. – Я же сказал тебе – высота семь метров!

– Не кричи, – ровным, если не сказать тусклым, голосом ответил Алеко по-грузински. – Я – летчик, я знаю, что делаю. Если русские уже здесь, они по твоим десантникам, как по куропаткам, стрелять будут. А так хоть какая-то гарантия, что кто-то уцелеет… Занимайся своим делом, Нико, а я займусь своим.

Вертолет, слегка задрав нос, повис над землей, метрах в двадцати от валунов, за которыми, по мнению Туруани, могли скрываться русские диверсанты. Его уверенность основывалась на том, что это было самое удобное место для укрытия. Хороший связист, он совершенно ничего не смыслил в тактике, а уж в антидиверсионной операции участвовал вообще первый раз в своей жизни. Тем не менее Нико решительно взялся за ликвидацию диверсионной группы Купца.

– Живей, живей, чего копаетесь? – командовал он, высунувшись наполовину из пилотского отсека. – Прыгайте и сразу ложитесь! Нападать будете по моей команде…

Однако все пошло наперекосяк еще до того, как все боевики успели выпрыгнуть на землю. С той стороны, где предположительно прятались диверсанты, неожиданно прогремели взрывы. Два больших столба пыли, камней, дерна и огня взметнулись в небо. Почти одновременно с этим со стороны валунов началась беспорядочная стрельба в сторону зависшего вертолета. Несколько шальных пуль ударились в подвеску, высекая снопы искр. Уже высадившиеся боевики, не дожидаясь команды, открыли ответный огонь.

– Стреляй, Хецо! – истерично взвизгнул Туруани.

Хецо, яростно оскалившись, поливал очередями кусты, за которыми явно скрывались люди. В ответ ему огрызались такими же длинными очередями.

– Что ты прилип к этой пукалке?! – продолжал истерить Туруани. – Возьми гранатомет! Уничтожь там все!!!

Хецо послушно подхватил лежавший у него в ногах контейнер РПО-А и, быстро приведя его в боевое положение, выстрелил в ту сторону, откуда раздавались автоматные очереди врагов. Ракета, шипя, как проколотая шина, и оставляя за собой белесый след, устремилась к кустам. Через мгновение раздался мощный взрыв. Камни, ветки, корни, фрагменты человеческих тел – все перемешалось в большом огненном шаре. Выстрелы с той стороны стихли. Ободренные этим, высадившиеся боевики побежали к валунам, стреляя на ходу. Туруани, немного успокоившись, радостно заулыбался. Но почти тут же его лицо перекосилось то ли от страха, то ли от злости. Боевики не добежали до валунов всего нескольких метров, когда их фигуры скрылись в огромном столбе взрыва. Нико с ужасом увидел, как в разные стороны летят чьи-то ноги, руки и какие-то ошметки, совершенно не похожие на человеческие тела. Со стороны валунов опять загрохотали выстрелы. Уцелевшие боевики беспорядочно отстреливались, даже не пытаясь двинуться с места.