стать теми, кто сам вызвался убивать лишних членов крысиного сообщества. А ещё, я плотно занимался подготовкой отключения верхних уровней. Мне даже пришлось запустить пробный процесс. Если честно, к назначенному времени, на моих руках было столько крови, что отключение лишнего уровня с десятками тысяч спящих и бодрствующих людей, казалось обыденным делом.

— Значит, ты оставил уровень три двойки без энергии и устроил аварию с разгерметизацией его внутреннего объёма?

— Именно так. Конечно, всё сразу пошло не по плану. Но основная часть крыс погибла именно тогда, вместе с большинством моих товарищей.

— И что дальше?

— А далее мы с бывшим офицером спецназа начали охотиться на тех, кому удалось улизнуть. Это продолжалось несколько суток. Итоги последнего боя вы могли наблюдать на палубе повторной отбраковки. Там остались трупы самых преданных охранников Калюжного. Безголовый мертвец рядом с биосканером — это сам генерал. А в шлюзовой камере — его старший сын, брат, жена, любовницы и младшие дети. Доценту я перерезал горло, когда он закончил монтаж установки одиночной гибернации.

— Убийство взрослых принять могу, но дети? — проговорил я и в этот момент заметил, как от глазного яблока Абрамова отделилась одинокая слеза.

— Парень, не рви мне душу. Знаешь, сколько мёртвых детей на моей совести? Поэтому спасение нескольких малышей мою душу в рай точно не подбросят. Да и возврат в капсулу — это сложный процесс. Вот эту морозилку, подходящую по всем характеристикам именно для меня, без тонкой перенастройки нейронного интерфейса, мы с доцентом искали почти месяц.

— Ярик, а ведь майор прав, — неожиданно проговорил сержант. — Дабы рецидив не продолжился, он должен был убить всех палубных крыс. Ведь хватит всего одной особи, чтобы всё началось сначала на другом уровне эвакуатора.

— А как же твой товарищ? Тот спецназовец, — поинтересовался я, недосчитавшись одного персонажа.

— Его судьба мне неизвестна, — честно признался майор Абрамов. — В горячке последнего боя через шлюз смогла улизнуть старшая дочь генерала. Стерва редкая, да ещё и продвинутая по технической части. Мой друг отправился за ней и не вернулся.

— И он её нашёл. — Я рассказал про труп светловолосой девушки в скафандре, найденный среди жертв отбраковки, и решил ещё кое-что прояснить. — Майор, может, расскажешь, кого ты реально хотел спасти, принеся в жертву столько жизней?

Мне давно показалось, что Абрамов не договаривает.

— На пятьсот втором уровне лежат моя жена и дети, — признался майор. — Ну а теперь, когда энергия кончилась, получается, всё было напрасно. А в этом склепе в живых остался только я, одинокий убийца.

Глава 18

Верхние уровни

— Пристрелите меня — попросил майор Абрамов, а я почувствовал, что он действительно хочет смерти.

— Да щас! — Вместо выстрела, толкаю в его сторону прозрачный скафандр. — Давай одевайся, крысюк. Покажешь нам верхние уровни.

Отдав приказ, поворачиваюсь к сержанту.

— Как думаешь, наверху остался хоть один источник энергии? Надеюсь, ты не забыл, что нам позарез нужен работающий терминал?

— Конструкция эвакуатора древняя. Гриф секретности на распространение в сети схем космического корабля, империя давно сняла. Если судить по тому, что я вижу — около командного центра расположен вспомогательный реактор конвертерного типа. Если не закончился цикл расщепления активного вещества, то он будет до упора питать мостик с командным центром.

— Вот только вам туда не попасть. Мы пробовали, но без члена команды это невозможно, — произнёс майор, слушавший наш разговор.

— Ничего, я слова волшебные знаю, — отвечаю крысе и тороплю его с надеванием скафандра.

И через пять минут мы продолжили подъём наверх.

Но чуда не произошло. Сто восьмидесятый и уровни, находящиеся выше, были обесточены. Причём намного позже того, как Абрамов улёгся в капсулу гибернации. Люди в капсулах только начали превращаться в обезвоженных мумий. Потому мне и казалось, что некоторые из них живы. Но проверка монохромных табло давала понять, жизни внутри нет. Жуткое зрелище!

После того как мы преодолели десять уровней, Абрамов потерял всякий интерес к происходящему, и передвигался, словно сомнамбула.

Судя по показателям анализатора, встроенного в скафандр, воздушная смесь с каждым уровнем всё более насыщалась кислородом. Однако запах старого склепа никуда не делся.

По пути наверх майор показал несколько секций, где они с товарищем настигали убегающих крыс. Кое-где остались следы перестрелок и места безжалостных казней с плавающими в невесомости трупами.

Мне особо не жалко нелюдей, по вине которых на эвакуаторе закончилась энергия. Но при виде детских трупов снова появилось желание пристрелить майора, а руки непроизвольно тянулись к фазеру.

— Здесь двести двадцать второй уровень. — Абрамов указал на очередную переборку, за которой отсутствовало давление.

— Ну и чего встал? Надевай шлем и открывай, — злобно воскликнул сержант.

Внутри было не лучше, чем на палубе повторной отбраковки. Только объёмы катастрофы оказались на порядок больше. Если честно, то даже меня проняло. Ведь одно дело смотреть на бесконечные ряды капсул с мумифицированными трупами. И совсем другое — видеть, как между рядами зависли сотни мертвецов.

Майор не обманул. Имплант автоматически пересчитывал трупы и фиксировал их местоположение на схеме эвакуационного корабля. Судя по собранным данным, количество людей, размороженных генералом, превышало две тысячи.

— Большинство прожили здесь больше двух лет. — Скрипучий голос Абрамова ворвался в шлем через динамики коммуникатора. А потом майор начал активно двигаться в сторону прохода на вспомогательную палубу, отделяющую уровень от внешнего корпуса эвакуатора.

— Стоять! — приказал я.

Последний выживший землянин оглянулся и уставился на толстый ствол фазера.

— Хочу вам кое-что показать. Про это я раньше не говорил — ответил Абрамов и двинулся дальше, давая понять, что не боится выстрела в спину.

Мы с сержантом переглянулись и полетели следом. Через взорванную переборку наша группа проникла в грузовой отсек, где обнаружилось некое подобие жилого склада.

Здесь находились десятки тысяч брикетов с рационами, скомпонованные в