рядом, как из-под земли, и настойчиво рекомендовал вернуться в дом или в сад.

Видимо, Ральф действительно думал, что я захочу сбежать.

На четвертый день зарядил дождь, и я сидела у окна в своей комнате и мысленно сходила с ума от неизвестности.

Как он там добрался, нашел ли этого человека, который представился именем брата? Почему даже коротенькой записки не прислал, неужели так трудно написать пару строк?

Ну только появись, Ральф, полетят в тебя не только подушки!

Во дворе раздался шум, и громкие мужские голоса ожесточенно заспорили. Я вздрогнула от неожиданности: неужели кто-то чужой пришел?

— Госпожа, — бледная Викки зашла в комнату и посмотрела на меня расширившимися от ужаса глазами. — Там…

Она зажала рот руками и разрыдалась так отчаянно, что у меня чуть волосы дыбом не встали.

— Что? — я подскочила к служанке и затрясла ее за плечи. — Говори, что случилось?

Грудь сжало ледяным обручем, а громкие крики стали доноситься отчетливей.

— Не ходите! — отчаянно зашептала Викки, хватая меня за руки. — Прячьтесь!

— А я вам говорю, что имею полное право! — прокричал мужской голос, в котором я безошибочно узнала отчима. — Немедленно расступитесь, это приказ премьер-министра!

Я выбежала из комнаты и остановилось перед лестницей, глядя вниз. В холле стояло несколько человек, пытающихся прорваться через солдат Ральфа, сдерживающих натиск.

— Вот она! — отчим заметил меня и торжествующе ткнул в меня пальцем. — Спускайся, Каролина! Ральф арестован, и все его имущество, включая тебя, будет распродано!

Глава 53

— Что? — закричала я, едва не рухнув. — Что за чушь вы несете?

— А вот и нет, — язвительно улыбнулся Грег. — Ральф Морриган арестован за убийство Густава Кроу вчера днем. Он будет осужден и приговорен либо к каторге, либо к смертной казни — это как военный судья решит. Нехорошо, знаешь ли, убивать рядовых солдат во время боевых действий с целью личной мести!

Ноги подкосились, и я опустилась на пол, цепляясь за перила.

— Нет, — прошептала я омертвевшими губами. — Этого не может быть, вы все подстроили. Ральф этого не делал!

— Это он тебе так сказал? — гадко ухмыльнулся отчим. — А ты и уши развесила, вот дура. Собирайся, ты покидаешь этот дом!

Солдаты взревели, напирая на пришедших, но чей-то грубый голос раскатисто прокричал:

— Именем Его Величества, прекратить! Сопротивление будет приравнено к измене королю!

Люди Ральфа растерянно переглянулись, а перед ними вырос невысокий толстяк в дорогом пальто и черной шляпе.

— Я военный комиссар, и у меня приказ за подписью премьер-министра и Его Величества, — громогласно объявил он, обращаясь ко всем сразу. — Сложить оружие и пошли вон отсюда! В доме Ральфа Морригана будет произведен обыск! Вы же не хотите оказаться на плахе рядом со своим генералом?

Я с ужасом наблюдала, как солдаты нехотя бросают ружья на пол и покидают дом. Против такого приказа они бессильны.

— Какие у вас доказательства? — отчаянно прокричала я. — Для подобных обвинений нужно иметь неопровержимые улики!

— Они есть, — сладко пропел смутно знакомый голос, и сердце сжалось. — Нашелся и свидетель. Хватит умничать, дорогая, спускайся сама, не заставляй применять грубую силу.

Из холла к лестнице подошел Сандерс и впился в меня торжествующим взглядом.

— Я же говорил, что умею добиваться своего, — он умильно улыбнулся, наслаждаясь ситуацией. — А господин Морриган не верил. Что ж, теперь у него будет время хорошенько все обдумать… Если раньше ему не срубят голову!

Сандерс рассмеялся, и к нему присоединился отчим.

Из глаз брызнули слезы, пальцы заскользили по балясинам, когда я неуверенно попыталась подняться на ноги.

— Ненавижу вас! — прошептала я, глядя в пустоту. — Вы врете, чтобы заполучить мой дар!

От мысли, что Ральфа арестовали и могут казнить, в голове творился панический хаос. Надо было бы к кому-то бежать, искать адвоката — но что я могу в своем положении?

— Взять ее! — голос Сандерса перестал быть приторным. — В мою карету, и быстро!

К лестнице подошли двое мужчин угрожающего вида и медленно зашагали по ступенькам, не сводя с меня угрюмого взгляда.

Я бросилась в свою комнату, с силой захлопнув дверь и заперев замок.

Служанка с ужасом жалась в углу, глядя на меня, как побитый щенок.

— Что же будет, госпожа, — всхлипнула она, — как же так случилось?

В дверь ударили с такой силы, что она завибрировала. Я распахнула окно и выглянула наружу: во дворе толпа королевской стражи, и мимо них мне не проскользнуть.

Что же делать?

Еще один мощный удар: и замок вылетел, а дверь криво повисла на петлях. В комнату ворвались люди Сандерса, и в одно мгновение скрутили мне руки за спиной.

Острая жалящая боль пронзила все тело, и на глазах выступили слезы.

— Не рыпайся, — равнодушно произнес один из мужчин, — а то хуже будет. Непослушных мы умеем усмирять!

— Мне больно, — прохрипела я. — Отпустите! Если сломаете мне руку, то от моего дара не будет никакого толка!

Хватка ослабла, и я смогла хотя бы выпрямиться. Амбалы потащили меня к выходу под истошный плач Викки, игнорируя мои попытки высвободиться.

— Вам это с рук не сойдет! — выпалила я, когда меня бросили к ногам Сандерса. — Вы все ответите за это! Ральф придет за мной, и тогда…

— Не придет, — равнодушно произнес опекун. — Забудь о нем и перестань кривляться. Только себе хуже сделаешь. Я уже подписал бумаги о том, что результат аукциона аннулирован из-за того, что победитель оказался преступником. Господин Сандерс хорошо за тебя заплатил. Так что веди себя нормально, если не хочешь нажить проблем.

— Я не стану вам помогать, — я замотала головой так сильно, что перед глазами все закружилось. — Вы не получите мой дар!

— Дура! — ощетинился Сандерс, ухватил меня за подбородок и заставил посмотреть в его пустые глаза. — Думаешь, я никогда не видел вот таких гордых, ни на что не согласных? Я знаю миллион способов сломать волю человека, хочешь попробовать хотя бы один?

Я затряслась, давясь рыданиями. Грубые руки схватили за плечи и потянули вверх, заставляя встать на ноги.

— Не трогайте меня! — процедила я, трепыхаясь, как рыба в сетях. — Вы не имеете никакого права!

— Мне это надоело, — отрезал Сандерс и замахнулся. — Терпеть не могу непокорных баб!

Страшный удар обрушился на мою голову, и все вокруг провалилось в темноту.

Глава 54

Первой пришла дикая головная боль. Настолько сильная, что я застонала, не выдерживая этой пытки. Попытка пошевелиться потерпела сокрушительную неудачу. Мой мозг будто горел в огне, и даже от небольшого движения перед глазами вспыхивали красные полосы.

Тело затекло, а руки