Петр увидел тело Аркадия, заместителя начальника. Схватив свой АКС, висевший за плечом, парень снял его с предохранителя. Растерянно оглянувшись, он окинул взглядом темные переулки, густой паутиной вливающиеся в оживленную Гончарную улицу.

Попытавшись собраться с мыслями, Петр приблизился к автомобилю. Аркадий был мертв, но на заднем движении все еще можно было уловить какое-то движение. Увидев начальника городского управления внутренних дел, Петр облегченно вздохнул, но, присмотревшись, обомлел.

Евгений Петрович, его начальник, был тяжело ранен и с трудом дышал.

— Парень, ты давно здесь? — повернув голову, выдавил начальник городской полиции.

— Я только подошел, — тихо ответил Петр.

— Тебе повезло, — тяжело дыша, произнес Евгений. — Оказался бы ты тут минут двадцать назад, досталось бы и тебе.

— Кто это сделал? — решительно спросил парень.

— Какой же он криворукий кретин… Фильмов старых насмотрелся: два выстрела в сердце и один в голову, — выдавив из себя усмешку, его собеседник продолжил. — Стрелял прямо через стекло и промазал два раза — оба легких мне прострелил.

Растерявшись, Петра едва ли знал, что ответить своему собеседнику.

— А это — «контрольный выстрел», — с кривой усмешкой произнес Евгений, проведя пальцем по ране.

Без сомнения, пуля прошла по касательной, оставив на его голове глубокий рваный след.

— А вы видели того? Который это сделал? — все так же тихо произнес Петр.

— Слишком часто видел, — выдавив ухмылку, ответил его собеседник.

— Так вы знали его? — удивленно переспросил парень.

— Как тебя зовут парень?

— Петр.

— Я тебя раньше никогда не видел.

— Сегодня — мой первый день на службе.

— Вот как, а мой первый рабочий день выглядел иначе, — выдавив подобие улыбки, тихо произнес Евгений, а затем продолжил. — А жена у тебя есть? Дети?

— Девушка есть…

— А звать то ее как? — тихо спросил Евгений.

— Мария, — робко ответил парень.

— Марийка… Как мою младшую дочь, — выдавив улыбку, произнес его собеседник.

— Так кто в вас стрелял? — едва скрывая свою взволнованность, произнес Петр.

— Ты должен найти кого-то из высокопоставленных шишек из концерна «Братья Дюмон». Один из них сейчас в городе… Свяжись с ним. Скажи, что среди них есть предатель, — собравшись с остатками сил, Евгений продолжил. — Это — Иван Николаев, временно исполняющий обязанности начальника службы охраны боровского филиала их концерна.

— Он стрелял и в вас?

— Да, — кивнул Евгений, а затем, закрыв глаза, попытался глубоко вздохнуть.

— По номеру скорой оператор не отвечает, — с сожалением произнес парень.

— Это люди из той службы охраны постарались…

Прервавшись на полуслове, Евгений издал свой последний вздох.

Глава 12

Открыв глаза, Трилеев сразу же посмотрел на дисплей телефона. В комнате светало, а за окном, выходившим на улицу, можно было расслышать первый троллейбус.

— Тео, слушай, как думаешь, может доктор уже… — тихо спросил хозяин квартиры.

Погрузившись в раздумья, Эдуард стоял у окна, всматриваясь в утреннюю улицу.

— Возможно, — пожал плечами Трилеев. — А на каком этаже он жил… живет?

— На первом, — задумавшись, ответил его собеседник.

Обернувшись, Тео бросил взгляд в сторону Ксении, мирно спавшей на диване.

— Чей это телефон звонит? — спросил Трилеев, обратившись к хозяину квартиры.

— Не мой, — отрезал Эдуард. — Может, Ксении?

— Нет, — покачав головой, Тео вышел в коридор.

Там, на маленьком холодильнике, лежал мобильный телефон Бориса. Прочитав на дисплее слово «Патрон», Тео взял телефон в руки.

— Патрон? — приняв вызов, переспросил Трилеев.

— Не понял, — растерялся незнакомец. — А ты кто такой?

— Теодор Трилеев, — спокойно ответил Тео.

— Где Борик?

— Он мертв.

Услышав это, незнакомец сразу же прервал разговор.

— Он не мертв, наверно, — услышав это, вмешался Эдуард.

— Думаешь?

— Я смотрел через окна, выходящие во двор — его там нет. Он застрелил мальчика и уполз… наверно, — глядя в глаза собеседника, Эдуард добавил. — Это — плохо?

— Не, — покачал головой Тео. — Наверно…

* * *

Терраса-кафе располагалась на крыше торгового центра, втиснутого между старыми текстильными складами и зданиями ковроткацких артелей. Погрузившись в раздумья, Иван рассматривал утренний город. Лишь сейчас Николаев смог убедиться, что все его вчерашние планы, самоуверенность и надежды были разрушены.

Пятница начиналась совершенно обыденно, и большинство жителей Боровска едва ли могли подозревать о том, что творилось в городе.

Услышав звонок мобильного телефона, Иван тяжело вздохнул.

— Вы на связи? — спросил Артур.

— Как видите…

— Как ваши успехи? — учтиво спросил МакАдамс.

— Все выезды из города под контролем… — сухо ответил его собеседник. — А как ваши успехи?

— Мы приостановили деятельность станции скорой помощи и почти всех государственных учреждений.

— Двадцать вооруженных до зубов людей способны на многое, — заметил Иван.

Вернувшись с террасы, Николаев вошел в туалет кафе.

— На многое, но не на все, — задумавшись, ответил Артур. — В городской больнице номер один все еще остаются зараженные — трое или четверо. Амбулаторное отделение мы закрыли. Пациентов со стационара перевели в городскую больницу номер два.

МакАдамс старался, пытаясь разъяснить собеседнику все подробности дела.

— А больница номер два? Там тоже закрыли амбулаторию? — переспросил Иван.

— Да, — на мгновение прервавшись, МакАдамс неожиданно произнес. — Ночью произошло несколько убийств, совершенных, наверно, на волне паники.

— И с этим можно что-то сделать? — с едва прикрытым любопытством спросил Николаев.

— Мы занимаемся восстановлением порядка…

— Как? — стараясь скрыть удивление, переспросил Иван.

— Ищем преступников по горячим следам, работаем со свидетелями, «опрашиваем» местных бандитов.

— Понятно, — вздохнул Николаев.

— Меня смущает то, что кто-то убил начальника городской полиции.

— Убили? — с наигранным изумлением переспросил Иван.

— Наверно, он знал слишком много и его решили убрать в ходе паники. Я хочу узнать, что ему было известно. И, я надеюсь, мы сможем выйти на след убийц.

— Вы правы…

— Я надеюсь, сегодня мы сделаем больше, чем вчера.

С этими словами Артур прервал разговор. Поддавшись порыву ярости, Иван бросил телефон на пол, начав его нещадно давить ногами. Отбив телефон в дальний угол туалет, Николаев уставился на свое отражение в зеркале. Кипя от ненависти к самому себе, он ударил кулаком в широкое туалетное зеркало. Лишь тонкая извилистая линия прошла по добротному стеклу, но следующий же удар на нем густую паутину трещинок. Раз за разом, нанося удары в зеркало, Иван превратил нижнюю его часть в груду осколков, осыпавшихся в умывальник.

— Ты облажался, урод, — на мгновение успокоившись, процедил он сквозь зубы, рассматривая свое отражение