– Слева нас обходит машина, – сказал Джон.

– Да. Я ее вижу. – Иэн наклонился к правому зеркалу. – Ты смотри, – произнес он, глядя на резко ускорившийся пыльный «Фольксваген Пассат». – Какого дьявола он творит?

– Кто в машине?

Иэн оглянулся.

– Водитель – мужчина. На пассажирском месте сидит кто-то невысокий. Не четверо молодчиков с флагами «Мы ненавидим коалицию».

– Кто бы мог подумать!

– Знаю. Лидер местной ячейки явно бьет баклуши.

– Ха!

Развернувшись на своем сиденье, Иэн прищурился, рассматривая приближающуюся машину. Водитель был седым и бородатым, а маленький пассажир положил руку на приборную панель так, словно его заинтересовали Иэн с Джоном и он хотел получше их разглядеть.

– Пропусти их, – сказал Иэн, продолжая наблюдать за машиной в зеркало. – Возможно, я начинаю слетать с катушек, но я не готов столкнуть с дороги деда и маленькую девочку во имя королевы.

– Богохульник, – произнес Джон, слегка сбросив газ, чтобы дать машине проехать.

И в то самое мгновение, когда она поравнялась с братьями, пустыню сотряс оглушительный взрыв. В том месте, где на дороге была заложена бомба, в воздух взмыл фонтан грязи. Иэн и Джон отклонились как раз в тот момент, когда взрывная волна вышибла стекла их машины. По их капоту и лобовому стеклу забарабанили обломки гражданского автомобиля.

Джон вдавил в пол педаль газа, ожидая обстрела. Посмотрев в боковое зеркало, он увидел, что от «фольксвагена» осталась лишь слетевшая в кювет горящая серовато-черная рама. Иэн провел рукой по лицу и шее. Кожа вздулась и кровоточила. Но он жив? Да. Взглянув на Джона, Иэн увидел, что из его предплечья, щеки и виска торчали крохотные осколки.

Иэн связался с капитаном Раем, чтобы убедиться, что с ним все нормально.

– Мы в порядке! Машину долбануло! Гони, гони, гони! – прозвучал абсурдный ответ.

– Ладно, – сказал Иэн. – Ладно, капитан Рай. Я здесь. У нас все хорошо.

Впрочем, он соврал. Подобно упавшим на землю после взрыва бомбы обломкам, Иэн был вырван из привычной жизни. Он чувствовал, что здесь, в Ираке, постепенно начинает терять по крупицам что-то очень важное в себе.

Дальше все было как в тумане. Иэн пришел в себя только тогда, когда Джон остановил машину и, выбравшись из нее, отошел к обочине, где его несколько раз стошнило. Затем он вернулся и продолжал ехать все вперед, вперед, вперед.

За две недели до этого

Кэми Джей насыпала в карманы своей черной толстовки с принтом группы «Аэросмит» корм для рыб, и теперь мы стояли у края искусственного пруда за ее домом.

Она бросала корм в воду, и подплывавшие карпы хватали его своими огромными ртами, выглядевшими так, словно они делали кому-то минет. Я едва не произнесла это вслух, но вовремя сдержалась. Нельзя просто говорить все, что приходит мне в голову. Меня может глючить, но в целом я себя контролирую.

За исключением вчерашнего дня в тренажерном зале. Это действительно выглядело странным. Разумеется, досадно, когда ты, проехав всю дорогу от Медоуларка до Оверленд-Парка, обнаруживаешь, что приехала в зал за полчаса до начала своего занятия по кардиокикбоксингу. Немудрено разозлиться, когда тебе приходится долго успокаивать безутешного трехлетнего ребенка, прежде чем оставить его в пахнущем какашками и хлоркой детском садике. Или когда ты, расположив свои скамеечку, коврик, гантели, полотенце и достав воду, видишь, как выпятив задницу и с наглым видом человека, считающего, что ему все должны, к тебе идет опоздавшая на две минуты женщина. Это раздражает, когда она становится в дюйме от тебя и кладет свою спортивную сумку и витаминную воду в том самом месте, где ты собиралась делать треклятые упражнения на гибкость. Любой согласится, что разозлиться, блин, в такой ситуации было неудивительно. Она, черт возьми, стала ко мне слишком близко. Опоздала и, черт возьми, стала слишком близко. Так что это не могло не произойти. Я объяснила, что это была случайность. Сказала это рыдающей женщине с выпяченной задницей, выводившему ее из зала с пакетом льда главному тренеру и даже недовольной инструкторше, которой не следовало допускать на своем занятии такого столпотворения. «Простите», – сказала я им.

* * *

– Хотите покормить рыб? – спросила Кэми Джей.

Я покачала головой.

– Вы сходили к неврологу по поводу ЭЭГ?

Я кивнула.

– И?..

– У них очередь до августа.

– Да ладно. А что насчет МРТ?

– То же самое.

– Вы сегодня ужасно тихая.

– Я плохо спала. Мне приснился очень тяжелый, кошмарный сон. О Панде, старой кошке Джо.

– Вы говорили мне о ней. Кошка, которую отравили, когда у нее были котята. Полагаю, они все умерли?

– Вообще-то нет, – ответила я, вспомнив о том, что рассказал мне Иэн. – Как оказалось, Иэн отнес котят в приют. Пара из них выжила.

Кэми Джей выглядела озадаченной.

– Иэн сделал это для Джоанны? Почему? Из написанного вами я поняла, что они друг друга ненавидели.

Ответ на этот вопрос, скорее всего, потряс бы ее, как в свое время потряс и меня. Однако это Кэми Джей не касалось.

– А еще у меня сегодня утром опять был приступ паники, – сказала я.

– Почему же вы мне об этом не сказали?

– Я собиралась. Когда мы должны были начать наш сеанс.

Кэми Джей бросила остававшийся в ее карманах корм в пруд, подняв среди рыб настоящий переполох.

– Тогда пойдемте. Прошу прощения. За работу!

Войдя в заднюю дверь, мы сбросили обувь. Полагаю, я начинала вести себя у Кэми Джей как дома. Кэми принялась заваривать ромашковый чай. Глянув на меня через плечо, она спросила:

– Что спровоцировало этот приступ паники?

– Я разнюхивала информацию.

Кэми Джей обернулась:

– Разнюхивали?

– Да. У Иэна два ноутбука. Один – для работы, второй – для сверхособенных игр, требующих мощной видеокарты. И электронных адресов у него тоже два. Новый, рабочий, и старый, заведенный им еще много лет назад. Я открыла его и прочла адресованное ему письмо. Похоже, он купил недвижимость, о которой мне не говорил. Так что я начала рыться в его бумагах. В конце концов я достала его игровой ноутбук, взломала пароль и посмотрела его старый ящик.

– И?

– Его бывшая посылает ему собственные фотографии в стиле ню.

– Фу! Моя дочь говорила мне никогда так не делать. Существует телефонное приложение, которое стирает их через минуту или что-то в этом роде.

Значит, у нее действительно есть бойфренд. Или бойфренды. Я ухмыльнулась. Молодец, бабуля.