самым Уильям развязал мне руки. И количество таких доносов он не обозначил. Потому за всё время получил только одно.

– Спасибо ещё раз за то, что ты и словом не обмолвился о моих делах, для меня это очень важно.

Мы прошли ещё чуток вперёд. Река звонко журчала, ударяясь о камни, и, недовольно пенясь, огибала препятствие, чтобы продолжить свой бег.

– Если ты готов, Лиам Кенсингтон, отречься от своего рода…

Голос раздался откуда-то сверху, и мы с потенциальным женихом резко вскинули головы, вглядываясь в густые кроны деревьев, нависающие над Ринниром.

– То я сниму с тебя все данные ранее клятвы, – фея сидела на одной из веток, и, если бы не мерцающая пыльца, мы бы её и не рассмотрели, – я возьму твою кровь. И если ты хоть единожды предашь Йорков, умрёшь страшной смертью, без шанса на перерождение. Готов ли ты пойти на подобное? Одри не может стать графиней, она единственная наследница древней фамилии…

Крупная голова на тонкой шее заинтересованно склонилась набок, рассматривая своими пугающими глазами нас двоих.

– Если решишься, – тоненький пальчик ткнул в Лиама, – буду ждать вас в лесу сразу же после того, как нашей Одри исполнится семнадцать, – последнее слово подхватил ветер и унёс вдаль, рассеивая в пространстве десятком повторений, а феи и след простыл.

– Вот, значит, как, – тихо усмехнулся мужчина и задумчиво посмотрел вдаль.

– Мы оба всё понимаем, – вздохнула я, становясь прямо напротив него и заглядывая в его посмурневшее лицо. – Не стоит ради меня отказываться от семьи. Тебя никогда не простят.

Тихо шумел ветер, ему вторила река. Пели птицы, дятел настойчиво долбил по толстой коре дуба. За деревьями мелькали силуэты моих варлаков. Под чьим-то весом хрустнула ветка.

– Зато мы будем друг у друга, – отмер Кенсингтон и посмотрел на меня: его взор светился решимостью – мужчина всё взвесил и мысленно обрубил концы.

– Ты уверен? – тихо переспросила я. – Ты станешь Йорком. Твои дети будут Йорками. Погоди, не спеши, – я прижала палец к его губам. – До моего дня рождения ещё достаточно времени. И оно всё твоё. Я не хочу однажды проснуться и увидеть в твоих глазах и капли ненависти. Ты можешь меня не предавать, но тихо ненавидеть. И что из этих двух вариантов хуже?

Лиам вдруг обхватил меня за талию так, чтобы встать спиной к лужайке, где осталась леди Бакрей, и прикрыть меня своим телом от её острого взгляда.

– Одри… Ты такая красивая! Иногда холодная, как звёзды на небе, и столь же недосягаемая. Но в твоей груди бьётся горячее сердце. Я влюбился в тебя, сам не знаю как.

– Любовь не приходит по заказу, – его резко переменившееся настроение заставило меня тихо рассмеяться.

– Мы вместе пережили так много, а времени прошло, если подумать, всего ничего. Я втянулся во все твои авантюры, лично ограбил Святость, освободил неистинных и теперь стал их наставником по магическому бою. Кому скажи, ни за что не поверят. И вот передо мной новая дилемма. Остаться Кенсингтоном или вступить в род Йорков.

Да уж. Мне, как женщине, не составило бы проблемы взять фамилию мужа, но вот Лиаму…

– Я не старший в семье, второй сын, – наставник поднял правую руку и провёл пальцем по моей щеке. – Не думаю, что отец отречётся от меня, а в свете того, что я женюсь на первой за многие годы магине-созидательнице, так и вовсе примирит его с необходимостью отпустить меня.

– И всё же, не спеши с решением, – повторила я, но вместо ответа получила поцелуй.

Пьяняще сладкий, обволакивающий, многообещающий.

В целом мире остались только мы вдвоём…

– О! У вас тут пикник? – громогласный голос… Ульриха Ликона заставил нас отскочить друг от друга так споро, что я чуть не шлёпнулась пятой точкой в воду, благо, Лиам успел перехватить меня за руку и не дал позорно упасть. – Позволите составить вам компанию, леди Одри? Давно не проводил время на природе. Тем более у вас тут крайне живописно, душа радуется.

Глава 31

Я готова была собственными руками придушить Его Величество, стоявшего неподалёку от нас и беззаботно скалившего белые зубы. Надо же, как не вовремя! Но это лишь для меня и Лиама, а судя по хитрому прищуру тёмных глаз Ульриха, он считал, что поступил верно. Ещё как вовремя.

Делать нечего – не выгонять же короля, потому придётся смириться с его присутствием.

– Предложение сделал её светлости? – напрямую спросил Ликон, стоило нам с ним поравняться. На породистом, волевом лице Ульриха читалась лёгкая насмешка, вот только в его чёрных глазах не было и капли веселья, он смотрел холодно, оценивающе.

– Сделал, – округлил грудь Лиам, – Ваше Величество, а вам не кажется, что это не вашего ума дело?

– Ха! Ещё как моего! Простите, леди Одри, но я должен сказать вашему фавориту пару слов наедине.

– Говорите при мне, Ваше Величество, – возразила я и сложила руки перед собой, намекая, что ни шагу не сделаю. – И лорд Кенсингтон не фаворит.

– Я привык называть вещи своими именами, ваша светлость. Пока ведь не было официального объявления о вашей помолвке? – левая бровь Ликона демонстративно высоко изогнулась.

– Не было, – ответила я.

– А вы милуетесь на глазах у всех. Даже слепой всё давным-давно узрел. Потому он больше всего подходит под определение фаворита.

– Всё равно не соглашусь, – нахмурилась я, – лорд Кенсингтон мой наставник, и телохранитель.

– Вижу я, как он охраняет, – фыркнул Ликон.

– Простите, но я стою здесь. И вы говорите обо мне, – подал голос Лиам.

– А вам бы следовало подучить этикет, граф, – не оборачиваясь к нему, отчеканил Ульрих, продолжая сверлить меня своим тёмным взором. – Когда говорят люди выше по положению, иные молчат. – Лиам резко вскинулся, я почувствовала, как от него разошлась волна негодования и, чтобы не случилось чего непоправимого, быстро встала между мужчинами и выпалила:

– Прекратите! Оба. Если вам есть что сказать, Ваше Величество, не упускайте шанс сделать это сейчас.

Ликон прищурил агатовые очи, сжал губы в тонкую линию. А потом вдруг его плечи расслабились, и он снова усмехнулся:

– Граф, я вижу, что вы нравитесь нашей прекрасной леди, и это главное. Потому не стану лезть в ваши отношения. Но имейте в виду. Герцогиня Йорк выше по положению, её род – один из древнейших в вашем королевстве и не только. Вы всегда. Всегда, – подчеркнул он, – будете даже не на вторых ролях. И это касается не только положения в обществе, но и во всех иных сферах, в том числе и научных. И если когда-нибудь