возненавидите леди Одри за это, будете её обижать, я приду и убью вас. Хочу, чтобы вы подумали многажды, прежде чем сделать следующий шаг.

– Я понял вас… Ваше Величество, – сквозь зубы процедил Кенсингтон и демонстративно положил руки мне на плечи, – благодарю за предупреждение.

– Не знаю, как вы обойдёте все те клятвы, что уже дали своему правителю, но уж постарайтесь найти выход, – прогудел Ликон, – чтобы её светлость была в плюсе, а не наоборот.

– Я как-нибудь разберусь, Ваше Величество, – огрызнулся мой жених, но король и бровью не повёл, лишь отрывисто кивнул и, развернувшись, зашагал к поляне, где, встревоженно наблюдая за нашей троицей, сидела леди Бакрей.

Слова Ульриха меня покоробили. Он высказал ровно то, о чём я переживала сама. Хватит ли Лиаму мудрости выдержать жизнь в тени жены? Может, мне лучше быть одной?

– Глупости не думай, – словно прочитав мои мысли, шепнул Кенсингтон. – Я не томиться в твоей тени буду, напротив, купаться в свете твоей любви, ты сделаешь меня самым счастливым человеком на земле. И, уверен, найду занятие по душе, где обо мне станут говорить не как о муже великой герцогини Йорк.

Его замечание невольно заставило меня коротко улыбнуться:

– Любовь сегодня есть, завтра нет. Вот что имел в виду Ликон, – подхватив Лиама под руку, потянула его к лужайке.

День обещал быть интересным.

Мы вчетвером расселись на покрывале, и я, подхватив булочку, откусила румяный бочок. Тщательно прожевала, запила ягодным взваром, и всё это глядя на Риннир.

– Как думаете, – ни к кому не обращаясь, заговорила я, – когда Карл и его советник почтут Друидор своим присутствием? И что первым делом совершат, когда осознают всю глубину своего провала?

– Карл точно выразит своё неудовольствие. Он попробует переманить вас в своё королевство, пообещает очень многое: реки золота, шикарные плодородные земли. Потому, ваша светлость, вам стоит рассказать ему, как именно в вас проснулся магический дар. И почему покинуть эти земли никак не выйдет. С феями не спорят, а они изъявили свою волю вполне конкретно, тут не может быть разночтений, – ответил Лиам.

– Это понятно, – кивнула я, одобрительно покосившись на жениха.

– Герцог же в открытую не осмелится на вас давить. Он всё выслушает, сделает выводы и обратится ко мне с предложением вас обольстить, совратить и влюбить в себя, чтобы я сделал всё возможное, дабы вы вышли за меня замуж. И сам подтолкнёт к идее войти в род Йорков. Таким образом, он через меня в будущем станет влиять на ваши решения.

– Но злиться-то ваш дядя точно станет. Потому солгите, якобы писали ему обо мне, но отчего-то те письма так и не дошли до столицы, происки врагов, не иначе. И первым повинитесь касательно вашего ранения, что не хотели пугать близких и всё в таком духе. И вылечил вас король Ульрих ещё зимой, по пути в Друидор. И вообще соглашайтесь на все его предложения, – многозначительно глянув на возлюбленного, добавила я.

– Не стоит, – вмешался Ульрих, – такие клятвы, которые запросит Кемпбелл, не выйдет обойти.

– Да, вероятно, вы правы, я ещё раз всё обдумаю, – дала себе мысленную затрещину, чуть не спалившись о предложении феи. – Лоерея завтра с вашим человеком полетит в Ликонию, с собой они захватят магические светильники, вакцины от мора, – заговорила я о другом, – и сама же перенесёт сюда первую партию железа, красных кораллов и серебра.

– Замечательно. Тянуть не имеет смысла. Как именно вы планируете использовать кораллы?

– Вот так, – ответила я и вынула из кармана сложённый лист пергамента, – взгляните, – и протянула Ульриху.

– О, – поползли вверх тёмные брови короля. – Какая необычная броня. У нас она другая.

– Погодите! Ваше Величество, ваша светлость! – вскинула руки леди Элея, бесцеремонно вмешиваясь в наше с Ликоном обсуждение. – Уж простите старуху, но мы собрались тут, чтобы ненадолго отложить все дела и просто отдохнуть, не так ли?

– Так, – вздохнула я, король медленно кивнул и не спеша убрал мои чертежи во внутренний карман своего расшитого золотой нитью камзола.

– Леди Одри, – прогудел венценосный гость, – если вы не будете возражать, мне бы хотелось окунуться в Риннир, его воды обладают замечательными свойствами: уносят с собой накопившуюся усталость, снимают напряжение с мышц, упорядочивают мысли и дают успокоение метущейся душе.

– Так вот почему мои работники каждый раз сюда наведываются, – негромко протянула я. – Замечательные свойства, Ваше Величество. Конечно, можете искупаться.

Благодарно мне кивнув, Ликон встал и скинул сюртук. И, когда за ним вниз полетела белая, шёлковая рубаха, я поняла, в какую ловушку угодила: смотреть на мощное, накачанное тело, без намёка на жирок оказалось сплошным эстетическим удовольствием! Глаз не оторвать!

Ульрих был прекрасен, являя собой отличный образчик гармонии, силы и красоты: массивные грудные мышцы, будто две каменные плиты, создавали внушительный рельеф, мощные бицепсы и трицепсы обвивали руки твёрдыми канатами; широкие плечи добавляли его телу величественный вид, могучая спина внушала трепет и уверенность, что за этим мужчиной любая женщина будет как за каменной стеной…

А когда Ульрих потянул вниз свои штаны, плотно облегавшие его длинные, сильные ноги, Лиам не выдержал и пружинисто вскочил.

– Вы забываетесь, Ваше Величество! Наденьте рубаху и купайтесь в шоссах! Вы находитесь в приличном обществе с двумя невинными дамами!

– Ну, я-то не невинная дева, – тихо прокомментировала леди Элея, разочарованно глядя, как Ликон вернул пояс штанов на талию и, проигнорировав слова о рубашке, с обнажённым торсом двинулся к реке, – и готова была посмотреть спектакль до конца.

Кенсингтон, услышав слова дуэньи, чопорно поджал губы, но промолчал.

И вдруг начал раздеваться сам: вниз полетел камзол, за ним рубашка.

Мда-а.… кажется, вечер перестаёт быть томным.

Глава 32

Я провела рукой по упругой, загорелой, тёплой коже, ладони скользнули по витым мышцам вверх, на покатые плечи… По моему телу медленно разгорался огонь страсти, тугим комком напряжения сосредотачиваясь где-то внизу живота. Потянулась вверх в неодолимом желании коснуться его губ. Через полуприкрытые веки я видела лишь нечёткий силуэт мужчины и откуда-то точно знала, что это…

Бах!

Громкий звук заставил меня вздрогнуть и резко сесть, больно стукнувшись затылком о высокую спинку кресла. Тихо чертыхнулась.

Я находилась у себя в кабинете. Уснула прямо на чертежах, за столом. Глаза метнулись к окну: вдали едва-едва занимался пока бледный с оттенком сини розово-лиловый рассвет.

На полу лежала моя деревянная папка, которую я нечаянно смахнула рукой, ясно-понятно в каком порыве. Я встала, подняла упавший предмет, положила на стол и подошла к окну. Прохладный утренний воздух взбодрил. Перед мысленным взором встали Лиам и Ульрих.