--Да, и я сейчас слышу. Стоп... Речь идет онас. Тсс...

Ундион и Гавр пытались настроиться на нужнуюволну, чтоб услышать, как переговариваются бенши. Это было нелегко. Обычно онисами вызывали своих пленников в нужном диапазоне и открывались для общения. Нокогда надо было подслушать их разговор, можно было действовать лишь методомпроб и ошибок, наугад прочесывая частоты. Гавр кое-что знал об этом и имелподобный опыт общения с Саргоном, который всегда, когда Гавр был ему нужен,посылал телепатический сигнал. Сатурнион же ничего не мог услышать из-за своейожесточенности. Бенши просто не допускали его к себе.

Между тем странный летательный аппарат сталплавно опускаться на землю. Только теперь пленники заметили, что посредипоселка как раз оставалось место для огромного корабля. Все "тарелки"поменьше имели каждая свое определенное место и располагались вокругэллипсовидной площадки, выложенной плоскими красными камнями.

Все дни, что титан, сатурнион и черт находилисьв лагере, они наблюдали, как бенши укрепляли и обновляли это место. При помощинеких непонятных приспособлений они обрабатывали поверхность камней, отчего тестановились неестественно правильной формы. Смысл этой работы стал понятен имтолько теперь. Эта площадка была ничем иным, как платформой для приземленияогромного стратостата или чем бы он там ни был.

Спустившись, наконец, на отведенное ему место,аппарат застыл. На этом все и кончилось. Бенши тут же потеряли к нему интерес иснова занялись своими делами. Отливавший бронзой на ярком солнце гигантскийэллипс, казалось, просто занял свое предназначенное место, и пленникамоставалось только гадать, зачем и для чего.

Все трое решили рассмотреть этот колосспоближе. Поняв, что бенши не собираются им препятствовать, они приблизились кнему почти вплотную. Рядом с ним пленники почувствовали себя муравьями, потомучто, глядя вверх, невозможно было увидеть его крышу, а если всматриваться встороны, эллипс казался бесконечным.

Сразу стало заметно, что аппарат был сооружениз другого материала, нежели "тарелки". Металл, похожий на бронзу,был гораздо плотнее, однако так же почти незаметно пульсировал, словно являлсяживым организмом. Гавр, обладая безупречным зрением, сумел разглядеть наповерхности стратостата мельчайшие значки.

--Здесь какие-то письмена,--сказал он,внимательно вглядевшись,--похожи на иероглифы.

--Может быть, они и есть?--спросил Ю-Ю, которыйбыл достаточно сведущ лишь в медицине.--Напоминают как будто египетские.

--Нет, определенно, не они. Хотя, несомненно,что-то общее есть,--ответил Гавр, внимательно всматриваясь в мелкие черточки изакорючки.

--Судя по местоположению и конфигурации, я бысказал, что эта штука для них что-то вроде храма,--предположил Ю-Ю.--Однажды явидел нечто подобное в мире людей.

--Возможно,--согласился наместник,--недаром онивели речь о каком-то посвящении.

--Они говорили о нас?--спросил Флакк.

--Кажется, да,--ответил Ю-Ю, потому что Гаврснова начал сканировать пространство на предмет случайных фраз бенши.

--Похоже, они собираются обращать нас в своюрелигию или что там у них,--предположил Флакк.-- И вот, что я вам скажу: надоуносить отсюда ноги. С их способностями действовать на чьи угодно мозги, мымигом превратимся в каких-нибудь зомби.

--Если они такую махину сюда ради нас пригнали,то уж точно не отпустят,--заметил Ю-Ю.

-- Вы, как хотите, а я останусь здесь, пока доконца все не выясню,-- тихо проговорил Гавр и провел рукой по шершавойповерхности стратостата.--Теперь мне стало интересно и то, что здесь написано.

--Не нравится мне твоя одержимость,наместник,--недружелюбно промолвил Флакк.--Ты хочешь узнать то, что могут знатьлишь Хозяин или Демиург? Уж не слишком ли ты превозносишься?

--Я еще ничего не узнал.

--И не узнаешь,--заверил его Флакк.--Скоро втвоей голове не останется ничего, чем можно что-либо узнать.

--Ты просто завидуешь,--невозмутимо откликнулсяГавр.

--Чему? Твоему сумасшествию?

--Тому, что я могу узнать здесь.

Наместник почти вплотную приблизился кзеленоватой стенке и пристально стал всматриваться в странные надписи.Тончайшие черточки, невидимые человеческому глазу, явно скрывали какую-тотайну. Они плавно перетекали друг в друга, образуя многочисленные, лишенныйсмысла сочетания, вырисовывая непонятные контуры незнакомых предметов. Ни одинсимвол не имел соответствий ни в какой из письменностей земных миров, норазгадать их было, несомненно, можно, если отвлечься от их предметной стороны ипринять во внимание их абстрактность, как полагал Гавр.

Засмотревшись, он не заметил, что Флакк толкнувчерта в плечо, и кивком показал, что нужно отойти для разговора.

--Ты-то хоть понимаешь, что с ним что-то нето?--спросил сатурнион, когда они отошли на достаточное для безупречного слуханаместника расстояние.

--Как бывший врач могу сказать следующее: упациента явное помутнение рассудка.

--Хоть ты и человеческий врач, но в этом я стобой согласен. Его уже бесполезно уговаривать бежать.

--Ты всерьез надеешься улизнуть от бенши?

--Да. И вот, что я решил: пусть хоть триста летбуду блуждать в болотах, но плясать под их дудку не стану.

--Подожди еще день - другой. Возможно, что-топроясниться,--предложил Ю-Ю.

--Не стану ждать ни дня! Теперь я и Гавра готовтут оставить с его бредовыми мыслями.

--Это после того, как здесь приземлилась эташтука?

--Чувствую: не к добру она тут. Чем бы ни была.

--Признаться, и мне как-то не по себе.

--Так ты со мной?

Черт поскреб бритый затылок и пожал плечами:

--Когда Бет узнает, что я его тут бросил...

--Плевать на нее, и на Гавра. Нам нужноспасаться самим.

--Его-то ты хоть предупредил, что собираешьсяуходить?

--Он знает. И ему все равно. Он непременнохочет здесь остаться, упрямый осел.

--Знаешь что?--после небольшой паузы спросилЮ-Ю.

--Ну?

--Ты очень изменился с тех пор, как я виделтебя при дворе.

--В каком смысле?

--Пропала прежняя основательность иневозмутимость сатурниона. У тебя появляется характер, как у человека.Несомненно, дурное влияние Гавра,--иронично пояснил Ундион.

--Ничего,--решительно отрезал Флакк.--Какпоявится, так и пропадет. Выбраться бы только отсюда.