Единственной военной акцией в эти годы был мелкий тайный набег, который устроил Ги де Лузиньян 6 октября 1184 года на бедуинских кочевников, живших возле крепости Дарум, что на границе Иерусалимского королевства с Синаем. Бедуины нередко снабжали латинских рыцарей ценными сведениями о передвижениях армий Саладина, и потому им была обещана защита иерусалимской короны. Поэтому несанкционированная экспедиция Ги разозлила короля Балдуина. Учитывая историю в Пуату, легко предположить, что у Маршала не было теплых чувств к Ги де Лузиньяну. Хотя единственная дополнительная подробность о пребывании Уильяма в Святой земле, которая приводится в «Истории», – то, что Маршал установил хорошие отношения с Лузиньяном. Поэтому нельзя исключить, что Маршал и сам участвовал в этом неблаговидном набеге. Понятно, что у Маршала попросту не было возможности совершить много славных дел, которые упоминаются в «Истории». Представляется, что Маршал был разочарован опытом, полученным в Крестовом походе. По возвращении ему не о чем было рассказывать. Быть может, поэтому его биограф при описании этих лет так немногословен.

В конце земли

Несмотря на отсутствие военных действий, Уильям мог не сомневаться, что Иерусалимское королевство двигается к катастрофе. Пока прокаженный король боролся за жизнь – в возрасте двадцати трех лет его тело было ужасно деформировано, и он почти ослеп, – шла ожесточенная борьба за престол и должность регента, которой Маршал был свидетелем. В апреле 1185 года Балдуин IV умер. 16 мая его преемником стал семилетний племянник и тезка Балдуин V (сын Сибиллы от первого брака). Кризис еще более усугубился. Королевство скатывалось к политическому хаосу. Латиняне оказались парализованными раздробленностью.

Именно на фоне катастрофической раздробленности христиан и усиления мусульман имел место последний отчаянный призыв о помощи, обращенный к Европе. В начале лета 1184 года на Запад была отправлена делегация, которую возглавил патриарх Ираклий, глава латинской церкви в Палестине, и магистры орденов тамплиеров и госпитальеров. Учитывая близость Уильяма Маршала и к королю Генриху II, и к обоим орденам, он мог давать советы по подготовке к экспедиции. Патриарх Ираклий отправился сначала к папе в Рим, а потом, совершив переход через Альпы, к королю Филиппу II в Париж. В Англию миссия прибыла в начале 1185 года и была принята Генрихом II со всеми возможными почестями. 10 февраля Ираклий освятил новую церковь тамплиеров в Лондоне, в архитектуре которой прослеживаются общие черты с церковью Гроба Господня. А 18 марта Генрих II созвал совет в Клеркенуэлле, чтобы обсудить анжуйский ответ на просьбы Ираклия о помощи. После недельного обсуждения Генрих II все же отказался от идеи нового Крестового похода. Он считал, что не может оставить королевство, опасаясь козней французских Капетингов.

К этому времени в Иерусалимском королевстве уже было ясно всем, что катастрофа неизбежна. Незадолго до своей смерти в 1185 года архиепископ Тирский написал, что, по его мнению, «пальма первенства, которая так часто заслуженно принадлежала христианам, вскоре перейдет мусульманским врагам». И еще он высказал страх, что спасти Иерусалим не удастся. В общем, если Уильям Маршал в 1183 году и обдумывал возможность построить для себя новую жизнь в Леванте, он, скорее всего, отказался от этих планов, видя свидетельства неминуемого краха.

Однако, несмотря на все разочарования, сопровождавшие путешествие Маршала на Восток, паломничество оказало на него сильное духовное влияние. Сохранившиеся источники, описывающие жизнь Уильяма, почти не дают нам шансов заглянуть в его внутренний мир, так что о глубине и силе его веры судить трудно. Он жил во времена, когда христианская вера в Европе была всеобщей. Люди даже не задумывались, верят ли они в Бога, поскольку его существование считалось несомненной реальностью, и все могли в этом убедиться, благодаря его чудесным вмешательствам в земные дела. Это вовсе не означает, что средневековое европейское христианство было невежественным до слепоты и не умеющим думать. Просто для большинства людей религиозность была естественной, присущей от рождения чертой. Возникали основательные вопросы относительно определений и выражений христианской веры и силы воздействия церкви – и священнослужители, особенно папство, постоянно подвергались нападкам из-за неправильного понимания отдельных моментов и материализма.

Многие рыцари – и Уильям вряд ли являлся исключением – были охвачены сомнениями относительно греховности, присущей их земной профессии, поскольку христианство осуждало кровопролитие и насилие. Представляется, что Уильям, по большей части, отвергал подобные дурные предчувствия. Судя по всему, он непоколебимо верил, что, пока его поведение соответствует основным заповедям рыцарства, его военная карьера не является препятствием для религиозной чистоты. Маршал не проявлял глубокого интереса к теологии и не стремился к святости. Он просто старался жить, как, по его мнению, должен жить честный христианин, и надеялся, что это обеспечит ему после смерти место в раю. Он прибыл в Иерусалим, чтобы выполнить последнюю волю Генриха, став свидетелем его мучительной смерти. Неудивительно, что на Святой земле он задумался и о том, что сам тоже смертен. Многие паломники и крестоносцы, посетившие Святую землю, вернулись обратно с каким-то символом своего путешествия. Первые крестоносцы везли с собой пальмовые ветви. Уильям приобрел два отреза драгоценной шелковой ткани, которые должны были стать его похоронным саваном. Они были тщательно упакованы и втайне доставлены на Запад. Маршал также принял обязательство закончить свои дни в ордене тамплиеров, но сделал это тоже тайно. Пока он никому ничего об этом не говорил, даже близким друзьям. Это была его личная подготовка к собственному Судному дню.

После двухлетнего отсутствия Уильям Маршал вернулся в Европу. Это произошло в период между осенью 1185 и весной 1186 года. Годом позже разразилась катастрофа. Малолетний король Балдуин V умер, и его преемником стал Ги де Лузиньян, женившийся на Сибилле Иерусалимской. К 1187 году Саладин заключил союз с Мосулом и теперь был готов осуществить полномасштабное нападение на Палестину. Летом султан снова вторгся в Галилею. Он привел 40-тысячное войско. Ги вышел навстречу, чтобы встретиться с мусульманами в открытом сражении. Уже 4 июля султан одержал большую победу. Тысячи латинских христиан остались на поле боя, многие были уведены в плен. Король Ги оказался в плену. Мусульмане также захватили священную реликвию – Истинный Крест. Рено де Шатильон был казнен лично Саладином. Более двухсот рыцарей военных орденов тоже были преданы смерти. В том же году мусульмане захватили Иерусалим. Султан приказал сбросить крест с Купола Скалы и разбить его. Когда вести об этой катастрофе достигли ушей папы, он умер от горя. Известия о захвате мусульманами Иерусалима прокатились по всей Европе, положив начало подготовке к Третьему крестовому погоду, который анжуйцы не могли игнорировать.

Уильям Маршал вернулся со Святой земли в конце 1185 – начале 1186 года и явился к Генриху II в Нормандии. Старый король выполнил обещание и взял его в свою свиту. Проведя много лет в свите короля, не имевшего королевства, Уильям накануне своего сорокалетия оказался в самом сердце анжуйского мира. Миновали дни, когда Уильям Маршал демонстрировал свою военную доблесть на рыцарских турнирах. Теперь его обязанностью было служение королю, командование его войсками, участие в сражениях, если необходимо, военные советы и поддержка. Уильям занял в высшей степени привилегированное положение – рядом с самым могущественным человеком в Европе, давшее ему огромное влияние и благосклонность короны.