— Не сейчас! Ночью!

— Ах ночью… — протянул Лагранж и задумчиво взъерошил лохмы. — Зачем?

Зачем?!

Нет, вы посмотрите на него! Зачем!

Я вскочила, кое-как одернула одежду, пытаясь привести ее в подобие порядка. Что у меня на голове — лучше не думать, это страшно. Подлетела к люку, ведущему вниз.

И замерла перед ним в нерешительности. А если…

— Там никого нет. Еще рано.

Я обернулась. Даниэль сидел, пристрои локти на колени и смотрел на меня с улыбкой.

— Тогда я пошла, — буркнула я, отчего-то опять краснея. — Пока.

Потянула на себя крышку и принялась спускаться. На середине лестницы, когда моя голова еще торчала из люка, я все же взяла себя в руки и подняла глаза на парня, так и не сменившего позу.

— Спасибо за конфеты. И… за все.

И унырнула, не дожидаясь ответа.

Быстрее, быстрее, быстрее. Только бы добежать до себя и ни на кого не наткнуться!.. 

Когда серебристая макушка скрылась с глаз, а крышка люка хлопнула, отрезая меня от Невидимки и внешнего мира, я упал обратно на подушки и прикрыл глаза. Нет, доспать все равно бы не получилось — в своей очаровательной панике Лали растолкала, разбудила и подняла все, что можно было растолкать, разбудить и… поднять.

Какой уж тут сон.

Но и бежать куда глаза глядят, лишь бы подальше, как некоторые суматошные девочки, я не собирался.

Пока была возможность, хотелось полежать и растянуть это время до возвращения туда, в обычную жизнь, где нужно делать вид, что меня совершенно не волнует присутствие рядом одной седой девочки. Что мне не хочется с ней разговаривать. Что мне не хочется к ней прикасаться. Обнимать. Целовать. Тискать как смешную ворчливую плюшевую игрушку.

Ворчливую — но все равно мягкую.

Лали-Элалия…

Ладно, Даниэль. Полежал — и хватит. Тебе еще убирать следы несанкционированного пикника.

Я встал, потянулся всем телом, скручиваясь и потягиваясь одновременно, так, что напряглись все мышцы, и связки, кажется, затрещали. Расслабился. Скрутился-вытянулся в другую сторону, замер на несколько секунд, прислушиваясь к ощущениям в напряженном теле. Расслабился.

Ладно, будем считать что за зарядку сойдет утренняя уборка.

Уносить отсюда одеяла я, пожалуй, не буду — живет во мне надежда, что они еще не раз сослужат нам с Невидимкой добрую службу. Даже если и не такую, как мне хотелось бы (ох, как хотелось!). Просто спрячу и замаскирую следы.

Все. За дело.

К завтраку Лали уже привела себя в порядок и взяла в руки, рядом со мной снова сидела Невидимка — спокойная, безучастная, незаметная. Вчера она открыто нервничала из-за моего финта с переменой мест, наверняка чувствовала, что себя выдает и нервничала от этого еще больше. Но когда стало понятно, что никто не связал меня с ней — успокоилась.

У меня навыка сливаться с окружающей обстановкой не было. Даже не глядя, я ощущал ее присутствие рядом всем телом, и оно жгло. Приятно, но жгло.

Зря я дал ей обещание — находиться рядом и делать вид, что ничего нет, это пытка.

А не давать — тоже было нельзя.

Наверное, было бы разумным вообще перестать появляться на занятиях, а пересекаться только в свободное время.

Да, это было бы правильнее всего.

И ей спокойнее, и мне.

Подумал я, и, как идиот, все равно потащился на рунную магию.

До выходных оставалось меньше двух дней, а из-за Мирей с ее дурацким зельем, у меня на трое суток отобрали мою личную Невидимку!

Впрочем, руны я знаю так себе, а мистер Рок весьма толковый специалист, так что эта глупость хоть как-то оправдана. Расширяю кругозор!

— ...к следующему занятию вам необходимо будет подготовить лабораторную работу группами из трех человек. Не начинаем переглядываться, я распределю вас сам. Работа серьезная, имейте в виду, что оценка за нее будет занимать особое место в ведомости. Первая группа — Хэмптон, Эриндейл, Лагранж. Вторая группа…

…!

Крис, сидящий впереди, обернулся, перекинув локоть через спинку стула и смерил меня надменным взглядом. Я ответил ему вздернутой бровью — чего пялимся?

И я готов был спорить на что угодно — Лали в противоположном углу испытывала сейчас острейшее желание побиться головой о парту. А потом партой об меня.

Ну, прости, седая девочка, кто ж знал!..

Хорошо, что она хотя бы не в курсе, насколько сильна глубина наших с Эриндейлом друг к другу чувств. А то бедной девочке совсем поплохело бы.

По окончания занятия Крис направился прямиком к Лали, аккуратно убирающей принадлежности в сумку. Глухое раздражение плеснуло внутри, но я его быстро задавил и тоже приблизился.

— Встретимся в пять, на четвертом этаже учебного крыла, займем одну из аудиторий для учебных занятий. Мне нужен самый высокий балл за эту работу, Невидимка.

— Да, конечно, — Элалия не смотрела ни на меня, ни на него, сосредоточенно закрывая сумку. — Только… надо чтобы вы оба были. Мистер Рок часто меня проверяет, если узнает, что я делала работу сама, то все получат незачет.

— Понял, Лагранж? — бросил мне Крис. — Не опаздывай.

“Мне какое дело до ваших оценок?” — бросил бы я, если бы это была не Лали. А так пришлось только запихнуть поглубже злость.

Пока мы с Эриндейлом играли в гляделки, седая девочка прошмыгнула мимо нас в коридор.

— Вот вам и Невидимка, отхапала себе сразу два лакомых кусочка! — звучали оттуда смешливые голоса.

— Да ладно, она не сама, Рок ее просто любит вот и решил вознаградить за прилежность!

— Хм, Лали, а ты меня по рунам не подтянешь как-нибудь экспрессом?..

Дьявол.

С трудом оторвав взгляд от наглой эриндейловской рожи, по которой так и хотелось съездить кулаком, я тоже вышел.

Ладно, по граблям разгуливать не будем. Занятия отменяются, займусь-ка я лучше до пяти своей отработкой. Глядишь под чистку школьного оборудования и нервишки поуспокоятся…

Но какая тварь, а?

“Мне нужен самый высокий балл, Невидимка!”

Приказным тоном. Она тебе обслуга? Нужен — иди и учи!

Сел на шею безответной девочке и ножки свесил. А еще мужиком себя считает.

Тьфу.

Пожалуй, это будет самая сложная в моей жизни лабораторная работа…

И вовсе не потому, что я плохо разбираюсь в рунной магии. 

Учебный процесс в Горках — занятие крайне всесторонне образовательное. На рунной магии, например, я выяснила, что вчера в столовой у меня был вовсе и не инфаркт даже. Инфаркт у меня сегодня.