— Какая же ты красивая, — со стоном выдыхает он, целуя мою шею и постепенно спускаясь к груди.

Никогда не думала, что буду кайфовать от того, как он перекатывает пальцами мои соски. Черт, а теперь посасывает, тем самым вызывая дикое томление внизу живота

То, что Илья не желторотый школьник, для меня однозначно хорошо. Раздумывая над этим, я не заметила, когда он успел стянуть с меня трусики, учитывая то, что секунду назад он ласкал мою грудь.

Погрязнуть в мыслях, что же будет дальше, Купидонов мне не дал, он просто начал касаться меня там…

— Расслабься, не бойся, хорошо? — черт, он меня спрашивает? Хочется крикнуть, что мне и так хорошо, но вместо этого я просто киваю и полностью откидываюсь на спину.

Он продолжает трогать меня там, раскрывает, виртуозничает. Лаская клитор большим пальцем, медленно проникает в меня другим, вырывая какой-то судорожный вздох. Немного необычно, но в тоже время приятно. Его пальцы ласкают со знанием дела, словно он самый настоящий мастер. Это какая-то пытка, хочется кричать, но вместо этого я прикусываю нижнюю губу.

— Не сдерживайся, тебя никто не услышит кроме меня, — шепчет мне на ухо Илья, продолжая ласкать меня пальцами.

Немного выгибаюсь и с каждым ласкающим движением его пальцев начинаю самым настоящим образом постанывать. Кажется, меня трясет, и я уже ничего не понимаю. Еще несколько движений пальцами, и я разлетаюсь от удовольствия на мелкие осколки.

Прийти в себя я толком не успеваю, краем затуманенного сознания замечаю, как Илья подхватил меня под попу и притянул к себе. Сама обхватываю его торс ногами, притягиваю его за шею к себе, и едва прикасаясь к моим губам, Илья начинает медленно в меня проникать.

— Потерпи, малыш, — хрипло шепчет Илья. Господи, да после произнесенного «малыша» я уж точно потерплю.

Правда сказать легко, сложнее сделать. От былого возбуждения не осталось и следа, а когда Илья полностью вошел в меня, и подавно. Машинально впиваюсь ногтями в его плечи, и он тут же замирает. Тяжело выдыхает мне в шею и целует в губы, не давая что-либо сказать. Через несколько мгновений сама отрываюсь от его губ.

— Продолжай, все нормально, честно, — тараторю я, поглаживая его плечи.

Илья начинает двигаться во мне, толчок за толчком, отзывающийся во мне болью. Но несмотря на это, мне приятно от осознания, что теперь он мой. Сама целую его в губы, крепче оплетая его торс ногами. Не знаю сколько все это продолжается, но Илья сам ускоряет темп своих толчков, погружаясь в меня все глубже и глубже, вырывая из меня стоны, которые тут же проглатывает, целуя меня в губы. Несколько секунд и он резко выходит из меня, кончая мне на живот.

Тяжело дыша, Илья перекатывается на бок и ложится рядом со мной. Сложно ему, наверное, голышом на сене, я хоть на куртке. Подумать только, голая, на сене и со следами удовольствия на животе. В общем-то все бы было хорошо, если бы не последний факт. Смотреть на результаты того, как меня самым примитивным образом пометили в некотором роде даже приятно, только совершенно неловко и как бы… небезопасно это. Как я вообще теперь такая встану? Стыдоба… Свожу ноги вместе и словно покойница кладу руки на грудь. Ну вот как-то не думала я о том, что будет дальше. А еще меня дико напрягает взгляд Ильи. Я прямо чувствую, как он на меня смотрит.

— А говорила без подарка, — поворачиваю голову на голос Купидонова, который улыбается во все тридцать два зуба. — Такой еще попробуй найти, — обхватывает мое лицо одной рукой и наклонятся к губам. Легонько целует и его взгляд падает на мои скрещенные руки. — Все нормально?

— Ага, только вот…, - блин, ну я же будущий врач, скажи слово сперма вслух! — Там внизу… ну в общем, вот это меня немного напрягает, — тычу пальцем на живот, так и не решившись произнести это слово вслух.

— Прости, я сейчас, — Илья ловко вскакивает с сена в чем мать родила, а я зажмуриваю глаза. Подумать только, сексом было заниматься не стыдно и все как-то само собой вышло, а теперь хоть сквозь землю провались. Чего ж так неловко-то? Чувствую прикосновение к коже и как только Илья прекращает меня чем-то протирать, я открываю глаза. Да, так определенно лучше. Купидонов подкладывает себе майку, ложится и тянет меня к себе. Кладу голову на его грудь и понимаю, что так действительно лучше. Тепло и уютно что ли, несмотря на то, что мы лежим на сене голые. Спасибо Илье за вовремя подложенную джинсовку. Романтика, блин.

— Ань, точно все нормально?

— Ну чего ты пристал? Нормально все. Если честно, я думала все будет ужасно и весь процесс я буду вспоминать молитвы, чтобы это поскорее закончилось. Но нет, очень даже ничего. Точнее все было хорошо, до тех пор, пока твой Хуан Педро не продырявил мою Хуаниту, — приподнимаю голову от подергиваний Купидоновского тела, а тот не только усмехается, но и разглядывает мое лицо так, словно я ему ногу отрезала. — Чего ты на меня так смотришь? Ааа…, - вдруг доходит до меня. — Надо было сказать, что все было классно? Ну если что я буду имитировать потом, чего в первый раз-то заливать сироп в уши. Или ты хочешь сиропа?

— Однозначно не хочу, — сквозь смех произносит Илья. — У меня только одна просьба, пожалуйста, не давай клички моему члену, своей сокровищнице желательно тоже.

— Ты между прочим только что сам ее назвал сокровищницей.

— Я тебе подыграл. В общем все, заканчивай с этой ерундой, иначе у меня после твоих речей вообще больше не встанет.

— Как это не встанет? Пусть только посмеет! Я прям предвкушаю как через несколько дней буду биться в экстазе. Ведь буду же? — смотрю на вновь трясущегося от смеха Илью. Ну что опять не так? Мне заткнуться что ли?

— Через несколько дней не знаю, но торжественно клянусь, что скоро будешь.

— Ловлю на слове. Кстати, ты знаешь, что у выбранного тобой способа предохранения индекс Перля равен… ну в общем там слишком большой процент беременности и к тому же…

— Ань, я чист, — вполне серьезно произносит Илья, приподнимаясь на локте. — Не знаю правдивы ли бабкины слова, и возможно тебе это не понравится, но перед тем, как я ушел из дома, в очередной раз, попытавшись ее выгнать, она мне кинула, цитирую: «На твою длинноволосую обиженку вот уже как три дня должна напасть красная армия. Будь мужиком, Люша, оприходуй девочку, пока армия не оприходовала ее».

— Как она узнала?! — рывком сажусь на сено, прижимая руки к груди. — Ну старая вешалка. Убью! Она еще и в моем телефоне роется? Да что у тебя за бабка такая?

— Ты предлагаешь мне ее убить?

— Нет, тогда тебя посадят и не видать мне никакого экстаза. Хотя теперь красная армия точно придет и экстаза мне все равно не видать. Ладно, можешь убивать.

— Ань, — как-то ласково произносит Илья, от чего ко мне тут же возвращается хорошее настроение. — Забудь о ней, знаешь она, конечно, та еще стерва, но иногда молодец.

— Ну да, ну да, подсказала тебе, что ко мне месячные должны прилететь, можно и не предохраняться. Клад, а не бабка.