— Понимаю, мой друг, — император встал и, опираясь о спинку резного стула обеими руками, произнёс, — в этом не беспокойся. Осталось решить одну важную вещь. Стоит ли официально возвращать тебя в мир живых или пока оставим всё как есть? Какие твои мысли по этому вопросу?

Пока мужчины переговаривались, Кларисса позвонила в колокольчик и тут же со стола, словно ветром сдуло все тарелочки, столовые приборы….Каждая складочка на скатерти была мигом расправлена, а на смену одним блюдам принесли другие. Чайный сервиз и сладости, которые так любила императрица. Сладостей было не просто много, а очень много и хотелось попробовать всё и сразу, а точнее трудно было остановить свой выбор на каком-либо из мастерски приготовленных шедевров. Корзиночки с кремом, шоколадом, блинчики со сгущенкой, сметаной, орешки в сахаре и глазури, конфеты в разноцветной фольге…

— Послушайте, вы забыли про мёд! — Возмущенно высказала женщина слуге, и тот помчался на кухню, выполнять немедленно пожелание императрицы.

Все на кухне знали, что она большая сластёна и слово' большая ' касалось исключительно её любви к сладостям, но никак не к фигуре. Тут-то как раз всё было как надо, по мнению Августа и, судя по тем взглядам, что он регулярно одаривал свою жену, невзирая на присутствующих.

— Простите, Ваше Императорское Величество, — подал свой голос повар, — но с мёдом вышла накладочка, ах простите!

— Что такое? — Удивился император, который прервал свою беседу с графом, едва раскрасневшийся главный повар показался в дверях столовой, — у нас что, иссяк лучший мёд на пасеке у Гринвичей? Или его перекупил кто-то другой? Или Льюис отказался нам поставлять его к столу?

Алекс поморщился при упоминании этой фамилии, что не позволял себе при императорской семье. Август прекрасно знал отношение своего дипломата к этому семейству после случившегося, особенно после того, как Белтонич узнал о разрыве отношение между казавшимся таким искренним Даниэлем и Ярославой и считал подобное исключительно практичной, но вместе с тем трусливой стороной Гринвичей. Однако конкретно он, император зачастую не смешивал личное отношение и деловое сотрудничество. Известные липовые рощи Гринвичей привлекали пчел, отчего липовый мёд с их пасек был самым лучшим, что даже не удавалось пчеловодам самого императора. И он, Август, приобретал это продукт исключительно для того, чтобы побаловать любимую супругу.

— Всё есть, мёд свежий и запасён в большом количестве, как раз до будущего лета, — повар развёл руками с недоумением, — я сам лично пробовал. Но дело в том, что он весь засахарился. Тот, что подавали сегодня за завтраком закончился, мы открыли другую бочку, а потом все остальные. Везде одна и та же картина, — в одних бочонках мёд загустел так, что ножом не отрежешь, а в других пена, а главное брожение, несмотря на то, что я лично проверял всё ещё осенью!

— Как это? — Не поняла Кларисса, по всей видимости, не встречавшаяся с таким явлением.

— Или хранение не соответствует правилам, — вставил своё слово Алекс, внутри которого подымалось злобное чувство справедливости, — или же кто-то разбавил сам мёд сахарным сиропом, а еще возможно кормил пчел без меры этим же….

— Каким сахарным сиропом? — Возмутилась императрица, — а как же липы? А цветы? Мы сахар с водой покупать у них не желаем!

— Казначея ко мне, немедленно, — помрачнел Август, который что-то подобное слышал, но никогда не предполагал, что Гринвич осмелится ради наживы пойти на подобные махинации.

И когда побелевший казначей влетел в столовую, не церемонясь, император выдал свой приказ.

— С Гринвичей взыскать всё, что потрачено на мёд, плюс взыскать все расходы, как то хранение и транспортировка по дворцу. Плюс вычесть с него за моральный вред императрицы и её нравственные страдания. И проверить остальные поставки этого недобросовестного аристократа!

— Будет сделано, Ваше Императорское Величество, сегодня же, — казначей по знаку руки Августа удалился ещё быстрее, чем появился довольный, что так легко отделался.

— И кому? Мне? Императору! — Возмутился Август, — и пусть неурожай, но ведь плачу не как на рынке, а золотом и ещё каким! Нет, дорогой мой друг, то, что свадьба твоей дочери не состоялась с этим дельцом большая удача.

— Я тоже так считаю, — вставил своё слово Алекс, — но могу предложить мёд со своих полей? У меня нет липовых рощ, но гречишный и цветочный возможно придётся вам ко двору? Я понимаю, что императорские пчеловоды-умельцы тоже не дремлют, но если для разнообразия? Надеюсь, мои запасы по-прежнему не пустуют, Питер хоть и жаден до чужого, но продавать направо и налево захваченное имущество не будет.

— О, спасибо, граф! Вы умеете угодить женщине, — вставила своё слово повеселевшая Кларисса. — Как только вы решите свои мужские проблемы, вернёте жену, то обязательно жду от вас маленькую баночку на пробу!

— Но нет, не стоит так долго ждать, надо всего лишь написать записку моему управляющему и вам пришлют лучшие образцы, — уверил Алекс.

— Только нам необходимо решить, стоит ли объявлять вас живым! — Август снова уселся на стул и придвинул к себе чашку.

— Думаю, не стоит, мой император, — отозвался Алекс. — И пусть мне это выгодно с одной стороны — Ярослава если и таится где-то, то от этого найти её станет гораздо легче. Да она и сама проявит себя, вернётся в свой дом. Но для Ксении это ещё неизвестно как обернётся.

— Что вы имеете в виду, граф? — Кларисса затаила дыхание.

— За мной могут начать следить тут, раз по каким-то соображениям я мешаю аравийцам. А так как меня тут не будет, то резонно предположить, что я отправился за женой или ещё где-либо.

— В любом случае навредить ей или тебе мы не собираемся, — император поймал одобрительный кивок своей супруги и продолжил, — а значит, пока твоё воскрешение оставим на потом. А Ярославу найдем, не сомневайся, отправлю еще дополнительных людей.

Спустя сутки, как следует подготовившись, троица, состоящая из двух мужчин и одной молодой женщины выехали по направлению к Аварии. Алекс с трудом сдерживался, но всё ограничивалось скоростью скакуна.

А в это врем в глубинке Белогории…

— Ах, барышня, какая вы счастливая, — Марфуша не сводила глаз с маленькой Ксюши, которая в настоящее время посапывала на материнских руках.

Только что их тихую дружную компанию покинула Олёнка, которую дома ждали сыновья, а малышка, насытившись, тут же уснула.

За окном летел тихий снег, осторожно ложась на пока ещё мороженую землю. В печке весело потрескивал огонь, обещая тепло и спокойную ночь, что вот-вот спустится на Осинки.

— Да, Марфа, счастливая, — согласилась я с грустной ноткой, но сейчас плакать мне вовсе не хотелось.

Своих родителей я навечно сохраню в своём сердце, а моё настроение очень хорошо чувствует маленькая Ксюша, а потом не спит по ночам и хнычет. А может быть причиной ещё и животик, который перестраивается на собственное питание, а не от меня через пуповинку.