— Не надо было, — буркнул я и пошёл в туалет.

Вернулся и попробовал суп.

— Как тебе?

— Ужа… К-хм. Неплохо, — я выдавил улыбку. Ничего хуже в своей жизни не пробовал. Хотя нет, пробовал. Когда кусочек гульего мозга мне в рот попал.

— Правда? — Катя удивлённо посмотрела на меня. — Я в первый раз готовлю. Не вкусно же получилось совсем. Ты так плохо питаешься? Может, поэтому ты такой маленький?

Я не нашёлся, что ответить. Не признаваться же, что соврал. Всё же я её с кровати спихивал, а она мне готовит.

— Давай лучше другое поедим? — участливо предложила Катя. — В столовой вроде хорошую еду дают. Как думаешь? У меня деньги есть, могу заплатить.

Я закрыл глаза и выдохнул. Эта девчонка явно издевается. И эта улыбка её, которая за время нашего короткого общения ни разу не померкла.

— Да, идём в столовую. Там же попросим поваров, чтобы они занялись твоим обучением. Я сказал, что получилось неплохо. Но неплохо — не значит вкусно.

— Обучением? — Катя склонила голову.

— Да, — я про себя мстительно усмехнулся. Эта девчонка явно не из простых, раз личная ученица Филиппа. Скорее всего, из могущественного клана. Может, даже из Львовых. Она в белом, а значит, Огранённая. Думаю, что Трибус, судя по возрасту. Хочу посмотреть, как девушка с подобным происхождением будет слушать приказы поварихи-веника из тюремной столовой.

— Как скажешь, — легко кивнула Катя.

— Ну и отлично, — я довольно улыбнулся и похвалил её: — У тебя талант к кулинарии. В день по три часа, и организуешь столовую у нас дома. Будешь не хуже поварих готовить.

Катя, к моему огромному сожалению, ничем не выдала, что ей не понравился мой план.

— Хорошо. Идём?

— Да.

Мы вышли из дома и направились к площади. Тюремщики кидали на Катю жадные взгляды, а на меня — насмешливые. Хм, а ведь синяки после избиения Августа не прошли. Наоборот, сейчас, наверное, всё лицо жёлто-синее и опухшее.

Я задумчиво посмотрел на свою спутницу. За короткое время нашего знакомства я не заметил ни намёка на недовольство или презрение с её стороны.

В столовой я и правда договорился с поварами, чтобы они взялись обучать Катю. В итоге все остались довольны. Повара — тем, что получили помощницу, за которую ещё и платят очень неплохо — по маленькой капле в час. Я — потому что смог на несколько часов в день сбагрить свою сожительницу. Ну, а Катя тоже казалась довольной — улыбалась.

После трапезы я оставил девушку у её новых наставников и сходил к плотнику, где купил вторую кровать. Её за небольшую плату доставили к дому. Столовые приборы тоже прикупил. Если честно, я очень тяжело расставался с деньгами.

Это мне аукается прошлая жизнь, когда я горбатился на трёх работах и отдавал всю зарплату на лекарства для отца и брата. Но я старался побороть внутреннюю скупость. И мне в этом помогало то, что на Острове Свободы свои собственные деньги, которые ничего не стоят в остальном мире. Про себя я их называл “игрушечные”.

Набрав всё, что, по-моему мнению, облегчило бы нам с Катей жизнь, я вернулся домой.

Вторую кровать установил во дворе, пусть Катя там спит. На улице тепло, дождей нет. Сперва хотел засунуть её внутрь, но места не хватило. Дома были три сквозные комнаты. Моя спальня, рабочий кабинет и кухня, которая одновременно служила и прихожей.

“Вроде все дела по дому сделаны”, — мысленно сказал я, садясь за свой рабочий стол. — “Теперь можно и поработать…”

Я настолько увлёкся рисованием эскиза своего будущего оружия и спором с Алисой, что даже не заметил, когда Катя вернулась.

“Зачем мне узоры Беловых, Алис?” — доказывал я. — “Не лучше ли нарисовать ещё один узор Усиления на левую ногу? И второй Звук Сердца?”

— Как интересно, — раздался над ухом голос Кати.

Я вздрогнул и на автомате потянулся за хаси, но, само собой, схватил воздух.

— О. Это кольца? А здесь что написано? Ударная Цепь, Защитная Цепь, Невидимая…

Я быстро убрал свои записи и с досадой поморщился.

— Никогда не лезь в мои тетрадки, хорошо? Я это замечу. И выгоню тебя на улицу. А Филиппу скажу, чтобы он другую прислал.

Я зло посмотрел на улыбающуюся Катю.

— Прости, я не знала. Больше не буду.

— Как же с тобой сложно… — я потёр переносицу. Не могу на неё злиться.

— А что за кровать на улице?

— Там будешь спать ты.

— Мне приказали спать с тобой. Тебе придётся привыкнуть.

— Ох, — я спрятал лицо в ладонях.

— Мы уже спали вместе. Мне было удобно.

Я не сдержался и прыснул.

— Что смешного?

— Ничего, — я подавил смех. Удобно ей было, ну. На пол падать.

Катя села на кровать и уставилась на меня через проём между комнатами.

— Можешь шторы повесить на двери? — попросил я.

— У тебя есть шторы?

— Нет. Ты умеешь вязать?

— Не умею.

— О, — я воодушевился. — Тогда давай найдём тебе учителя по вязанию?

— Можно я просто их куплю?

Я несколько секунд смотрел на лицо Кати. Она продолжала улыбаться и по привычке склонила голову набок.

— Ладно, — выдохнул я. — Лентяйка. Что ты вообще умеешь?

— Убивать.

— Ну хоть что-то, — пробормотал я, чувствуя холодок внутри. Что-то я заигрался с этой девчонкой. Нельзя забывать, кто она и откуда.

Я понял, что у меня больше нет настроения рисовать, поэтому закрыл тетрадки и отложил на край стола. Немного подумав, сходил на кухню, взял щепотку соли и посыпал их.

— Зачем солить бумагу? — удивилась Катя.

— На зиму, — буркнул я и вышел на улицу. Август меня много чему научил, нужно тренироваться.

Я встал в стойку и сосредоточился.

Без чакры мы не сможем проводить полноценные тренировки, — услышал я Алису. — Будем повторять одни и те же движения, чтобы вывести их на уровень рефлексов.

“Понял”.

Перед моими глазами появилась картинка прямого удара ладонью вместе с правильным током чакры в теле. Но, как и сказала Алиса, из-за липкой ленты на шее придётся отрабатывать только движения.

— Ха! — я выбросил ладонь вперёд и вернулся в стойку.

“Ну как?”

Очень плохо.

Я скривился и продолжил тренироваться. Не знаю, сколько раз я повторил это движение. На второй сотне сбился со счёта. После толчков Алиса показала мне другие удары Августа. Моё тело всё ещё помнило, насколько они были болезненны.